Пленники тайги
Шрифт:
— Килограммов семь будет! Не меньше!
В приподнятом настроении они пошли к костру, полковник ни кому не доверил нести свою добычу.
— Васька, давай котелок, уху варить будем! — крикнул он издалека повару. Странно, но в этот раз Василий воспринял появившуюся пищу не с таким энтузиазмом как прежде.
— Соли бы сейчас, и лаврушечки, — тихо сказал он, склонившись над рыбой. Золотов заметил что по щекам повара текли слезы. Полковник же просто упивался своей удачей.
— Какая зверюга, а! Хороша рыбка, Егорыч?
Несмотря на стойкое отвращение к реке, тайге и всему что связано с этим затянувшемуся
— Д-дай мне мышку, — попросил доктор, когда взрезавший брюхо Василий освободил глубоко заглоченный тройник.
— Что, еще попробовать хочешь? — спросил Золотов.
— Да, — признался доктор.
— Давай — давай, — засмеялся полковник, — в этом омуте сейчас и пескаря не поймаешь. Все распугали.
Даже Паша соизволил скептически хрюкнуть, когда забрав леску доктор скрылся в темноте.
— Трепещи, рыба, док вышел на тропу войны! — продолжал издеваться вдогонку Андрею Степаныч.
Пока Василий пристраивал на горящих бревнах котелок с водой, рогатины было делать не из чего, да и некогда, остальные рыбаки сушили мокрую одежду. Настроение у всех поднялось, от костра уже тянуло аппетитным запахом жарено рыбы — Василий как всегда не ограничился одним блюдом.
— Как там наш Эскулап, сам себя за задницу еще не поймал? — спросил Степаныч, пытаясь рассмотреть хоть что-то в ночной темноте. Полковник был недалек от истины. За эти полчаса Андрей дважды умудрился зацепиться тройником за одежду, не очень то у него получались и удачные забросы. легкая мышь летела максимум на два-три метра.
— Док, пошли жрать! — донеслось от костра. Андрей упрямо сжал зубы и раскрутив леску в очередной раз запустил ее в сторону реки. На этот раз заброс получился и доктор начал осторожно подтягивать леску к себе. Он видел как «мышка» плыла оставляя за собой расходящиеся полоски «усов».
— Надо позвать его, — сказал Золотов, отхлебнув ухи и морщась от пресности и обжигающего губы кипятка. Паша было уже начал вставать с бревна, но Золотов сам легко поднялся и сказав: — Я сам, сиди, — шагнул в темноту.
Он уже подходил к омуту, когда доктор сделал свой последний, самый удачный заброс.
— Андрей, брось ты это, пошли есть! — крикнул Золотов.
Но именно в это время врач почувствовал как увесисто и плотно натянулась леска. Андрей удивился, что рыба взяла так странно, без рывка, у него даже мелькнула мысль, что тройник зацепился за плывущее бревно. Он потянул леску на себя, и увесистая тяжесть как-то нехотя, но с типичным сопротивлением рыбьег тела последовала вслед за ней. С кряхтеньем доктор начал выводить из темных вод невидимую рыбину, намотал на локоть один виток лески, затем второй. И тут житель темного омута сделал первый, осторожный рывок в сторону. Доктор чут пошатнулся, пробормотал: — врешь, не уйдешь, и с еще большей энергией начал наматывать на локоть толстую леску.
— Что тут у тебя, поймал что? — спросил Золотов. До врача оставалось всего каких то три метра, финансист уже видел темный силуэт Андрея, он даже разобрал что тот судорожно, постанывая от боли в изрезанных пальцах наматывает на локот виток за витком леску. Доктор же уже видел мощный бурун остающейся за поднявшейся на поверхность рыбой, глаза привыкшие к темноте рассмотрели даже темный ореол громадного тела тайменя. У него перехватило дыхание, в голове мелькнула счастливая мысль: «Неужели!..». И в эту секунду гигантский таймень, почувствовавший чуждую стихию каменистого берега, словно проснулся от некоторой полудремы и резким рывком развернулся в сторону родного омута. Андрей еще справился с этим первым, неуверенным движением громадной рыбины, но затем таймень бешено рванулся в спасительную глубину, яростно работая всей своей сорокакилограмовой неистовой массой.
Золотов, находившийся всего в шаге от доктора вдруг увидел как тот дернулся вперед и почти без плеска ушел в воду. На секунду финансист опешил, затем кинулся вперед, забрел по колено в воду, шаря глазами по спокойной глади омута. Впереди, метрах в пяти от него река словно вспучилась, вверх взметнулось что-то темное, Золотову показалось, что это была рука, и отчаянный крик Андрея разрезал тишину ночи захлебнувшись бульканьем на самой высокой ноте.
Не раздумывая Золотов кинулся вперед, через два метра он почувствовал под ногами пустоту и поплыл вперед мощными саженками. Доплыв до того места где только что видел доктора, финансист нырнул, пытаясь нашарить тело врача, но лишь почувствовал как еще холоднее с глубиной становится вода.
Вынырнув на поверхность Золотов закружился на месте оглядываясь кругом. Ему показалось, что кто-то осторожно, вскользь, но очень увесисто, коснулся его ноги, и резко вскрикнув миллионер отчаянно рванул к берегу. От костра на крики уже бежали люди, догадливый Паша прихватил с собой горящую ветку. Они застали Золотова уже на берегу, промокшего и дрожащего.
— Что случилось, где Андрей? — спросил полковник, оглядывая берег и своего трясущегося от холода и страха хозяина. Тот без сил опустился на землю и вытирая с лица воду кивнул на реку.
— Там…, - сипло сказал Золотов. — Там Андрюшка… на дне. Утащил его… таймень…
Несколько секунд стояла тишина, Степаныч, Паша и Василий сначала не могли поверить в то, что сказал хозяин, но скорбная фигура Золотова, его тон заставили поверить в случившееся. Никто даже не переспросил, не стал расспрашивать как и что произошло. Степаныч только снял свою фуражку и перекрестился несколько раз, пробормотав себе под нос: — Господи, не дай боже вот так!..
Они долго еще стояли на берегу глядя на тонкую лунную дорожку серебрившую спокойную гладь омута, затем, вслед за озябшим Золотовым тихо побрели назад, к живительному пламени костра.
31. Второй «заплыв»
Лишь утром, после завтрака, Золотов рассказал своим компаньонам все подробности жуткой гибели доктора. Не умолчал он и о своем ужасе, когда кто-то невидимый, огромный, коснулся его ноги.
— Это представить себе невозможно! Так страшно мне еще никогда не было. Даже там, на скалах, во время грозы.
Все трое оставшихся его попутчиков с сочувствием слушали исповедь хозяина. Золотов отхлебнул из котелка еще глоток жирной, наваристой ухи, но тут поднявшийся со своего места полковник, подойдя вплотную, снял с хозяина его американское кепи.