Пленники Уэст
Шрифт:
— Однажды, я… — он не договорил. Специально.
Алик сжал пальцами подлокотники кресла.
— Одним словом… Ладно, не стоит говорить, слишком личное. Во время полета много что случилось. Ты болван, Алик, если не замечаешь какое чудо ходит рядом! Ну, признайся, ты же тоже в нее влюблен.
— Что значит тоже? — спросил Алик грозно и даже привстал.
— Да, я понимаю, если бы не та твоя ошибка, ты возможно попытал бы счастья. Я же видел, ты приходил прощаться, когда мы улетали. Я заметил этот томный взгляд. Ты…
— Тебя это
— Как это не касается? Брось. Мы оба знаем, что она для нас значит. Нехорошо взваливать на плечи девушки бремя выбора, — Димка решился допекать Алика до последнего.
— И что же ты предлагаешь? — Алик встал.
— Я предлагаю тебе отказаться от всех притязаний на нее. Таким образом, никто не будет в обиде. Если у тебя, конечно, есть претензии, то ты их выскажи. Только в твоем положении…
Димка не договорил. Алик кинулся к нему, вцепился в его плечи и тряхнул очень сильно. Димка чуть не потерял равновесие.
— Эл не вещь, чтобы ее делить! — возмутился Алик. — Ты себя слышишь? Жаль, она тебя не слышит. И ты смеешь предлагать такое?
— Смею. Вижу я, как ты крутишься вокруг нее, — съязвил Димка. — Не строй из себя святого!
— Я?! На себя посмотри! Вьешься ужом. Ах ты, лицемер!
— А ты трус! — рявкнул Димка и получил долгожданный удар по лицу.
Дальше все пошло как по маслу. Он стерпел еще пару, тройку сильных ударов и ответил, как полагается в таких случаях от души. Они повалились на пол. Алик оказался более ловок и еще зол, и Димка понял, что переиграл. Бороться с Аликом всегда было нелегко. Димка оценил, что за время полета ослаб, и друг поколотит его без усилий, но он решил не сдаваться. Сначала Димка не хотел ему бить по лицу, но Алик разбил ему нос, кажется, не сломал. Тут Димка дал волю накопившейся обиде и уже орудовал кулаками всерьез. Он одолел таки Алика, повалил на спину и собирался наградить его целой серией ударов.
— Не смей! — услышал он резкий окрик. Он узнал голос Эл.
Она возникла вовремя. Димка спровоцировал драку, а как закончить ее, довести до логического завершения еще не придумал. Она не церемонилась. Схватила Дмитрия за шиворот и дернула. Димка не стал сопротивляться, подчинился и встал на ноги. Алик поднялся и хмуро посмотрел на обоих.
— Я пойду, — сказал он, облизав разбитую губу.
— Сядьте оба! — рявкнула Эл. — Закрыть выход!
Она преградила Алику путь к отступлению. По ее команде бокс закрылся, щелкнули замки. Молодые люди остались стоять.
— Сядьте! — более требовательно сказала она. Вид был у нее суровый, они повиновались. — По какому случаю мордобой?
Димка подвинул свое кресло вровень с креслом Алика. Он запрокидывал голову, потому что из разбитого носа текла кровь.
Эл принесла аптечку, достала салфетку, и, смочив ее в растворе, подала Димке. Он с благодарностью взял и тщательно стер кровь. Эл подошла, запрокинула его голову, потрогала переносицу. Димка шмыгал носом.
— Переломов нет, — заключила
Алик хмуро смотрел как она аккуратно и заботливо ухаживает за Димкой. Он стал злиться и на нее. Она была сейчас очень серьезной и озабоченной, не в ее духе играть в игры с друзьями. Все итак ясно, Димке помогла первому.
— Кто начал драку? — спросила Эл и посмотрела на Димку.
Он запрокинул голову еще дальше и прогнусавил:
— Не скажу.
Эл оперлась коленом на подлокотник кресла и нависла над ним как хищный зверь. Алик не видел глаз обоих, зато Эл увидела хитрющие глаза Дмитрия, который готов был захохотать. Эл одним ловким движением замазала его царапину на скуле.
— Выметайся, — сказала она сурово.
— Так дверь закрыта, — прогнусавил Димка.
— А то ты кода не знаешь. Проваливай.
— Фу, как грубо, — сказал Димка, встал, дошел вразвалочку не очень расторопно до двери, и действительно открыл ее. — На сем я удаляюсь, дети мои.
Эл покачала головой.
— Вот поросенок! — воскликнула она.
Эл взяла еще салфетку и флакон и подошла к Алику, но он не дал ей прикоснуться к лицу, отстранил ее руку своей.
— Если ты надеешься узнать у меня причину, то я тоже не скажу, — заявил он.
— А я знаю, — она протянула ему салфетку. — На, вытрись, на тебе кровь врага. — Алик нахмурился. — Дай угадаю. Димка наговорил тебе гадостей, обозвал трусом, ты ударил его, а потом как по нотам — классическая, банальная драка. Дикое, первобытное мужское выяснение отношений! Браво! Театр! Жаль, я не все видела!
— Дело не в том, что он назвал меня трусом, но он сказал мерзость, точнее предложил, — сказал Алик и понял, что проговорился.
Обида кипела у него внутри. Но вместе с тем он ощущал недоумение. Эл догадалась без труда — значит, тема не нова. Ответ он получил тут же.
— Димка специально так сказал. Он мечтал дать тебе…поколотить тебя еще после истории на Плутоне. Он тебя потом простил, но для очистки совести драки ему все же не хватало. Он извиниться, и предложит мир. Глупо, конечно, но я рада, что хоть у кого-то в нашей компании осталось чувство юмора. Даже такое. Это была чистой воды провокация.
Она улыбнулась. Алик не скрыл недоумения.
— Хорош способ, — сказал он.
Эл улыбнулась еще шире и ничего не сказала.
— Зачем ты пришел? — вдруг спросила она.
Алик растерялся, но тут же осознал, что разговор с Димкой и драка вправили ему мозги. Нельзя молчать. Он не хотел больше прятать свои чувства. Пусть она поймет.
— Хотел тебя видеть, — твердо сказал он.
— Просто так или по делу?
— Ты кое-что обещала, — напомнил он.
— Свидание, — кивнула Эл.
— В двадцатом веке устроит? — спросил он.
Эл обернулась, посмотрела на открытую дверь и скомандовала. Дверь захлопнулась.
— Хорошо, согласна, тем более что раньше не смогу.