Пленных не брать!
Шрифт:
В результате погибли один командир и 3 красноармейца, ранены два командира и 6 красноармейцев и младших командиров.
Советское правительство требует наказания этой акции и расследования майнильского инцидента».
ТХТ = Из газеты «Правда», 27 ноября 1939 г.8
8
ПРИКАЗ
Ленинградского военного округа
29 ноября 1939 года
Терпению советского народа и Красной Армии пришел конец. Пора проучить зарвавшихся и обнаглевших политических картежников, бросивших наглый вызов советскому народу, и в корне уничтожить очаг антисоветских провокаций и угрозу Ленинграду!
Товарищи красноармейцы, командиры, комиссары и политработники!
Выполняя священную волю Советского правительства и нашего великого народа, приказываю:
войскам Ленинградского военного округа перейти границу, разгромить финские войска и раз и навсегда обеспечить безопасность северо-западных границ Советского Союза и города Ленина – колыбели пролетарской революции.
Мы идем в Финляндию не как завоеватели, а как друзья и освободители финского народа от гнета помещиков и капиталистов.
Мы идем не против финского народа, а против правительства Каяндера-Эркко, угнетающего финский народ и спровоцировавшего войну с СССР.
Мы уважаем свободу и независимость Финляндии, полученную финским народом в результате Октябрьской революции и победы Советской власти.
За эту независимость вместе с финским народом боролись русские во главе с Лениным и Сталиным.
За безопасность северо-западных границ СССР и славного города Ленина!
За нашу любимую Родину! За Великого Сталина!
Вперед, сыны советского народа, воины Красной Армии, на полное уничтожение врага.
ТХТ = Командующий войсками ЛенВО
тов. МЕРЕЦКОВ К.А.
ТХТ = Член Военного Совета
тов ЖДАНОВ А.А.
9
– Вот, Станислав Федорович, ваша слабосильная команда, – пошутил Дорохов. «Слабосильная команда» напомнила Воскобойникову в детстве еще читанный журнал «Вокруг света»: похожие на медведей, в толстых ватных штанах, куртках, теплых колпаках с прорезями для глаз... Экспедиция капитана Скотта к Южному полюсу. На плечах – СВТ. Хорошая вещь, но претензий много.
Красноармейцы переминались с ноги на ногу в ожидании, что же скажет незнакомый полковой комиссар, и оттого еще больше напоминали медведей.
– Здравствуйте, товарищи! – сказал Воскобойников. Старался говорить громко, уверенно, радушно, но голос подвел – морозный воздух схватил связки, и на первом слоге полковой комиссар пустил петуха. Красноармейцы заулыбались, засмеялся и сам Воскобойников. – Видите, не привык к морозцу... – махнув рукой, сказал он. – Так что не мне вас, а вам меня учить. Однако задача у нас непростая. Очень непростая задача.
Еще в блохинском танке Воскобойников при тусклом свете фонарика распечатал пакет (именно так наставлял его Мехлис – по пути к Дорохову, не раньше) и обнаружил там фрагмент карты финской территории с простыми пометками – красный кружок вокруг деревеньки с совершенно непроизносимым названием чуть севернее городка или поселка Кемиярви. Комиссар так и не понял, почему пакет нужно было вскрыть именно по пути к Дорохову. Для солидности разве что... Кемиярви и Кемиярви. Что искать там, севернее Кемиярви, Воскобойников и так знал. Человека, фамилия которого начинается на букву В, то ли художника, то ли учителя, то ли писателя. Сведения очень скудные, но деревня маленькая, да других, вероятно, и не удалось раздобыть.
Стало быть, здесь. Пока сто двадцать вторая стрелковая дивизия будет идти южнее, на Кемиярви и Рованиеми, «слабосильная команда» отправится в эту деревеньку, где, скорее всего, не встретит почти никакого сопротивления. Главное – дойти. В том, что сто двадцать вторая стрелковая создаст нужный антураж, Станислав Федорович не сомневался.
Воскобойников не знал лишь одного – подобные пакеты получили от Мехлиса еще трое людей со знаками различия политработников, и красными кружками на их картах были обозначены совсем другие цели: у одного – Суомуссалми, у другого – неприметная деревня западнее Нурмеса, у третьего – точно такая же на берегу озера Сайма. Хотя если бы полковой комиссар и знал об этом, вряд ли что-то изменилось бы – все четыре цели были абсолютно равноценны, потому что никто не знал, какая из них – та самая.
Даже Лев Захарович Мехлис.
Даже Иосиф Виссарионович Сталин.
– Партией вам поручено выполнить особое задание, – сказал Воскобойников, глядя на облепленную снегом огромную ель напротив. – Важнейшее задание, совершенно секретное. Подлое нападение финских фашистов-белогвардейцев – это странное сочетание родилось в мозгу Воскобойникова совершенно случайно, и он нашел его удачным – развязало нам руки. Нам не нужно ни пяди чужой земли! Советская страна никогда не была агрессором, захватчиком, но сегодня мы вынуждены защищаться, и наша задача – разгромить шюцкоров, отбросить их полчища от города Ленина, от нашей родной земли! Говорю откровенно, товарищи красноармейцы: задание трудное, и если кто-то по состоянию здоровья чувствует, что не сможет идти, станет обузой для товарищей, – скажите смело, это не стыдно, это важно для дела.
Строй молчал.
– Нет таких? Ну, слава богу. Старший кто будет?
– Вот, Станислав Федорович, лейтенант Буренин, – представил Дорохов.
– Буренин? Не родственник Буренину, что учебник писал? При царизме еще?
– Да нет вроде, – улыбнувшись, сказал Дорохов.
– Пускай еще раз проверит, всё ли готово, и через сорок минут выходим. Остальные инструкции по дороге.
Буренин оказался человеком толковым, хотя и довольно угрюмым, вовсе не похож был на описанных не столь давно Задвигиным молодых лейтенантов, которые «смешались с красноармейцами». Как ни странно, он и в самом деле приходился дальним родственником автору гимназического учебника, о чем поведал Воскобойникову с некоторой гордостью.
– Что ж сами по научной линии не пошли, товарищ лейтенант? – спросил Воскобойников.
Они шагали рядом по узкой тропе, еле заметной среди сугробов и наполовину занесенной уже снегом.
– Пустое, товарищ полковой комиссар, – буркнул Буренин.
Воскобойников понял, что собеседник из лейтенанта при всех его положительных качествах неважный, нашел в кармане толстый кубик шоколада и сунул в рот. Мороз поутих, но всё равно щипал за лицо основательно.
На юге было тихо – ни тебе канонады, ни трескотни пулеметной, которая по лесу разносится обычно очень далеко. Сто двадцать вторая стрелковая дивизия, похоже, еще не вступила в игру, не начала свой отвлекающий маневр... Насколько Воскобойников помнил, здесь у финнов не было никаких серьезных соединений, только части Корпуса охраны границы и шюцкор, так что с продвижением серьезных проблем быть явно не должно. Финны вообще представлялись ему вояками хилыми, не имеющими боевого опыта, к тому же слабо вооруженными различными отбросами европейской военной мысли. По крайней мере инструктировали Станислава Федоровича исходя именно из таких оснований.