Плесень
Шрифт:
Минуту, наверное, или больше, рейдер просто сидел с открытым ртом и вытаращенными глазами.
— Пермь. Нам удалось закрыть куполом город. Он еще больше, чем тот, который стоял изначально над Островом Ломоносова.
— Как? Когда?
— Строительство купола номер два закончилось пятнадцать лет назад. Параллельно мы отстраивали и сам город. Чистили, ремонтировали, сносили ненужное, строили новые здания. Многое еще на стадии возведения, однако это лишь вопрос времени, — сказал Харт, стоявший со скрещенными на груди руками возле окна.
— И это все время
Прилизанный выполнил его просьбу. Сергей тяжело дышал, чувствуя бегущие по вискам и щекам капли пота.
— Четыреста километров, — прошептал он. — Всего четыреста. Мы… ничего… не знали…
Харт вернулся на свое место.
— Ваш Бастион — последнее убежище на Земле, где еще жили мут… люди. Теперь и его нет. Мы долго наблюдали, а когда и вас поразил вирус, нам стало ясно, что эпоха колонистов, эпоха выживших, подходит к концу.
— Что вы несете?
— С этого момента, Сергей Платонович, слушайте меня внимательно. Я не буду сильно углубляться в детали, расскажу пока лишь основное, но и это будет восприниматься вашим разумом с изрядным сопротивлением. Перевернет картину мира.
Рейдер скривился.
— Пускай. Что мне терять, да?
Харт облизнул губы.
— Что вам известно о Метеорите?
— Упал шестьдесят лет назад, возле Рима, тогдашнем административном центре Южно-европейского сектора Евросибири. На Метеорите оказались споры плесени, которые вдруг начали размножаться. Очень быстро. Сначала погиб Рим, потом зараза поползла дальше, и никто ничего не мог сделать. Год — и цивилизация погибла.
— В общем и целом это верно, — сказал Харт. — На Метеорите действительно были микроорганизмы, сходные с земными микоидами. Попав в нашу среду, они показали феноменальную живучесть и приспособляемость. Богатая кислородом атмосфера сыграла роль катализатора для столь активной трансформации. Результат — нашествие плесени, появление вторичных форм, в том числе и симбиотических. Например, такой, как "краснуха". Внедряясь в организм людей, она находила для себя отличную среду обитания. Но и сама кое-что давала взамен.
— Да. Я видел, — сказал рейдер. — Сколько мутантов породила "краснуха" — кто-нибудь считал?
— Нам известно тридцать семь тысяч видов организмов, которые были когда-то земными, а в результате симбиоза с плесенью изменились. Исследования продолжаются.
— Рад за вас. Вижу, вы тут хорошо устроились. Живете — не тужите. И, кажется, все знаете.
— Не все. Многое.
— Может… откуда тогда взялся Метеорит. Взял и прилетел. Из этого… Пояса Койпера?
Харт улыбнулся.
— Вы правы, он из пояса Койпера, но он не прилетал. Во всяком случае, сам. Видите ли, Сергей, наши предшественники занимались исследованиями астероидов и метеоритов…
— Знаю! Искали следы инопланетной жизни, — прокаркал рейдер.
— Искали, — подтвердил президент. — И нашли. Один из наших кораблей взял на борт метеорит, в котором предположительно могли содержаться микроогранизмы. К слову, таких метеоритов мы собрали множество. Каждый такой отвозили на орбитальную станцию возле Земли. На станции мы проводили исследования. — Харт помолчал. — В итоге, у нас возникал нештатная ситуация. Против нашей корпорации давно вели подрывную деятельность экотеррористы. Эти люди не ограничивались акциями протеста и пропагандой, нет, они шли дальше. Нападали на наших людей, избивали, убивали, захватывали в заложники. Проникали на наши объекты по всей Земле, портили оборудование, совершали теракты, в том числе, при помощи смертников.
— Зачем?
— Экотеррористы считали, что научные корпорации, а в особенности, наша — это зло. Что наши исследования вредят.
— А это так?
— Нет, конечно. — Президент не испугался прямого вопроса, даже глазом не моргнул.
— То есть, вы всем желаете добра?
— Желаем.
То же каменное выражение на лице.
— Ладно, — пожал плечами Сергей. — Не мое дело. Так что там с Метеоритом?
— Экотеррористы проникли на транспортник и совершили диверсию. Напали на экипаж, повредили управление, открыли грузовые люки. Метеорит со спорами плесени выпал, а так как судно находилось на орбите Земли, то он устремился вниз, через атмосферу. Так, в общем, все и произошло. Не знаю… Может быть, террористы добивались каких-то других целей, может, не знали, что мы везем… Теперь уже не выяснить. Короче говоря, с этого все и началось. Разумеется, мы не могли признаться, что Метеорит принадлежал нам, а потом уже было не до выяснений…
— Значит, ваши люди знали про плесень?
— Первичная проверка показала лишь одно — в том куске камня были микроорганизмы микоидного происхождения. Обычно этого достаточно, чтобы захватить объект и транспортировать в лабораторию. Кто знал, что бандиты проникнут на корабль? Такого никогда не было раньше.
— Все когда-нибудь в первый раз, — заметил Лужин.
— Когда мы поняли, что дело идет к катастрофе планетарного масштаба, руководство корпорации приняло решение эвакуироваться с Земли. Ресурсы у нас для этого были.
— А экспедиция к звездам?
— Вам и это известно? — удивился Харт.
— Ага. Что-то там было про созвездие Центавра. И экипаж у корабля — шестьсот человек. Мне Генрих Буланов рассказывал, что это слишком много для простого полета.
— Он и не был простым. Никакой тайны в этом нет, — сказал президент. — Мы первые разработали и запустили проект инопланетной колонизации. Остров Ломоносова в сотрудничестве с некоторыми другими компаниями, которые согласились рискнуть финансами. Денег, кстати, потребовалось немало.
— Значит, эта колония до сих пор где-то там?
— Называется она Центавр-4. За шестьдесят лет население ее увеличилось до тысячи ста человек. Мало, конечно, но мы ожидаем демографического взрыва. И условия на той планете более чем благоприятные для освоения. Если сравнить с Землей, то это мягкие тропики с постоянной годовой температурой. У Центавра-4 большое будущее.
— Рад за нее, — сказал Сергей. — У нашего Бастиона тоже было, если бы не вирус. Значит, все это дело не ваших рук?