Плетения конфедерации
Шрифт:
И тут я почувствовал приближающиеся к дереву… ну, наверное, артефакты. И живые. Ничего не понимаю.
— Совы. Две штуки. Наложены конструкты подчинения. Заклинания на грибах — они, Кащей, — через полминуты оповестил меня визор.
— Остановить их? Да бред! Лен, кто совами рулит? — пришёл в себя я.
— Никто. Разрыв в сетке из-за небывальщины. Они прилетели из-за купола, Кащей.
— Так, это уже интереснее, — оживился я. — Тогда путь гадят, — дозволил я. — Только ты отследи горшки куда. Скажем хипарям.
— Отслежу.
— Сигнатуру
— Отследила. При наложении заклинателя узнаю.
— Это нам вне купола бегать завтра?
— Видимо да.
— Стопэ! Я — за совами, — придумал я. — Я — ретранслятор. Сработает?
— Поняла. Думаю — да. Можно с тобой?
— Не стоит. Деревья, прыжки. С тобой потеряю в скорости, — честно ответил я.
— Не стоит. Жаль. Удачи! Слежу. Проложу трекер, когда обнаружу заклинателя.
И посайгачил я за отлетающими диверсионными совами. Что занятно — заворот на них не действовал вообще. То ли из-за неразумности, то ли в плане заклинаний начленоверчено — это пусть Ленка разбирается. А я приготовился «локально распрямлять» заворот на бегу — но не понадобилось. Выпустило меня без препятствий, видно, одностороннее колдунство. Что, в общем-то, разумно: душа-ритуал не пускает врага, а запирать «оберегаемых»… Ну не тот уровень у ритуала, не госслужащий это.
А через тройку секунд появилась надпись «есть! Лови трек!»
Ловить я ничего не стал, но вот визор стал мне демонстрировать полупрозрачный голубой изгибающийся и вихляющийся луч. Очевидно — отражение из небывальщины следа-связи с заклинателем.
И посайгачил я по этому треку, мимоходом понимая, что чёрта с два я когда нибудь начучусь ТАК чувствовать — я этой связи не ощущал в принципе, она терялась в переливах небывальщины от леса, от меня, от чертей в ступе и прочих занятных персонажей.
Злогей тусовался в тройке километров от начала «спирали», неподалёку от шоссе. И челопуча, стал я вчувствоваться, на тему: а что ждать от гада?
Гад был магом, не сказать чтобы каким-то там запредельным. Вроде — с артефактами, что и неудивительно: по ночам в лесах и вообще за пределами городов безопасно только Кащеям. И то — условно. По лесу бродила какая-то не самая приятная фауна, тех же верволков я идентифицировал точно. И по деревьям лазала, и по небу летала. Это не считая нечисти, которая тоже копошилась.
За мной несколько раз пристраивались или голодные, или любопытные и метазвери, и нечистики. Но отставали — это в «теле» и незначительной тросизации я «человек». А когда более чем наполовину тросы — нечисть, что любопытные и голодающие чувствовали и отваливали.
А вот злогея окружал купол небывальщины, который Ленка пометила мне на визоре: «отвод глаз. «Тут ничего интересного»», — отпечатала она. А я в очередной раз, чуть не сорвавшись в прыжке,
Хотя, возможно, и привыкну со временем, махнул я лапой.
— Стопэ! — возмущённо заорал я. — Стоять, и я тебя не больно зарежу!
Впрочем, втопившая километров пятнадцать, а то и двадцать с места фигура оказалась глуховатой. Ну реально, кто в ночи глухой, в лесу, полном нечисти и нежити откажется от такого завлекательного предложения? Только глухой, его не услышавший, да.
И как он сайгачит-то так шустро, недоумевал я, ускоряясь, но… навернулся. И потерял трос! И больно, хотя терпимо, блин!
Этот казёл, вихляясь между деревьями, не сбавляя скорости, зарядил в меня каким-то поганым лучом. И не колдовал ведь, подлец такой! А луч просто срезал трос! Не критично, уже в полёте вниз стал обдумывать я. Трос чувствуется, разрез — практически миллиметровый, даже меньше. Тип воздействия — непонятен. Меня просто отделило от троса, и это артефакт, а не магия. Лучевой. И потенциально опасный — неизвестно, можно ли луч утолщать.
Так, в тросы и по земле, не подставляться, определился я, получая по башке сиганувшим за мной тросом.
И на подлесок, точнее на верхние ветки упал клубок тросов, которые я. Тащащие за собой кожанку и визор с рогаткой, блин! Неудобно как, сетовал я, отвешивая пендаля тросом какой-то мохнатой заднице, вострящей что-то там на моё имущество. Надо бы какой пространственный карман, всё-таки. Или перевести функционал барахла на тросы — в теории вполне осуществимо.
И тут преследоваемый замер, я мысленно оскалился, замедляясь, приближаясь к злогею… который стоял мордой к дереву. Раскаялся и плачет или ловушка?
Чё-то… блин, он же висит, дошло до меня.
Скакнул к фигуре — и блин…
— Обломно-то как, — озвучил я головой, сотканной из тросов, и поместил визор на лоб.
— Видишь? — оттекстил я Зелёнке.
— Вижу.
— А пока бежал?
— Не очень, но сносно. Мёртв?
— Да, — не стал тратить остроумие я.
Злогей самым негодяйским образом был дохлым. Нанизался, подлюка, глазом на ветку и висел на ней, покачиваясь, на полутора метрах от земли.
— А на этом он летал, — отметил я, прихватывая артефакт в десятке метров от дохлого трупа.
— Аэроборд? И я слышу слова, — последовал текст.
— Похоже на то, доска-доской. Небезопасно, но занятно, — оценил я.
Артефакт был изукрашенной деревянной доской метровой длины и сантиметров тридцати толщиной. С металлическими креплениями для ног. В функционали «на чувство» я не разобрался, но явно какое-то «коллективное колдунство». И «нейтральная магия» людей, и остроухое жизнелюбие, и гномьи сталь и огонь.
— И где эта фигня, — бормотал я под нос, лазя по нашему маршруту.