Плейбой

Грей Ханна

— Иди сюда, — сурово говорю я. — Будь хорошей девочкой, посиди на моем лице.

— Кэм, — шепчет она, — не думаю, что…

— Не заставляй просить дважды, — рычу я. — Кушать тебя, как гребаный кекс, не значит, что мы будем придумывать имена нашим детям, — я стою под струей воды. — Но, эй, ты многое потеряешь, если не хочешь, чтобы я попробовал…

Прежде чем успеваю осознать, что происходит, она отходит от раковины и встает передо мной. Глаза широко распахнуты, а щеки красные.

Опустившись перед ней на колени, я ввожу внутрь один,

а затем два пальца. Медленно двигая ими, пока ее бедра не начинают двигаться.

— Поднимайся, красавица, — я отдергиваю руку, глядя на нее. — Садись мне на лицо.

Нервно она садится мне на лицо, приземлившись сладким местом прямо на рот.

Я погружаю язык вовнутрь нее, и Эддисон хнычет, когда я хватаю ее за задницу.

По мере того, как язык проникает все глубже, она начинает все сильнее прижиматься ко мне.

Ее ладони давят на холодную, мокрую плитку, пока я ем ее, словно чертов яблочный пирог, наслаждаясь каждым мгновением.

— Кэм, — стонет она. — О, черт, — шипит Эддисон, жадно двигаясь на моем лице.

Она начинает кончать, а я сжимаю ее талию, грубо прижимая к себе, пока не становлюсь уверен, что выжал все соки.

Когда Эддисон встает, ее ноги дрожат.

— Вау, — шепчет она. — Это… да.

— Ты такая же сладкая, как я и думал.

Выключая душ, я беру себе и ей полотенце из запасов спорткомплекса.

Оборачивая ее полотенцем, я смотрю на Эддисон.

— Спасибо.

— За что? — спрашивает она, сбитая с толку.

— За то, что сделал этот вечер намного менее скучным, — я провожу большим пальцем по ее подбородку. — Предложение еще в силе. В любой вечер, когда тебе снова понадобится воспользоваться мной… я здесь.

— Я не пользовалась тобой, — говорит она, возмущенная, хватая одежду с пола.

— Ладно, мы пользовались друг другом, — подмигиваю я. — И все хорошо. В этом суть секса, не так ли? Два тела, ищущие ощущение? Гонка за кайфом?

— Наверное, да, — она пожимает плечами, прежде чем сбросить полотенце и надеть одежду. — Слушай, можем оставить это между нами? Произошедшее не должно дойти до отца.

— Секрет в безопасности.

— Я пойду. Спокойной ночи, Кэм.

— Воспользуйся мной снова, Эдди. Я буду польщен стать твоим живым, дышащим фаллоимитатором.

Она шлепает меня по руке.

— Ты мерзкий.

— Может быть, — говорю я. — Но все равно сделай это. Когда захочешь, чтобы тебя хорошенько трахнули, приходи ко мне. У нас горячий секс. На большее нет времени, и ты меня терпеть не можешь, пока я не окажусь глубоко внутри тебя. Так что это идеальное соглашение. Что скажешь?

Ее глаза встречаются с моими.

— Мой отец тебя убьет.

Ах да, ее отец…

— Поэтому он об этом не узнает, — смеюсь я. — К тому же, он и так меня ненавидит.

— Он всегда строже всего с теми, в ком видит потенциал, — она пожимает плечами. — Может быть, это ты.

— Может быть, — медленно протягиваю я.

— В любом случае, послушай, плейбой.

Я не могу быть твоей девочкой на час. Я занята. У меня нет времени бросать все и быть дыркой, в которую ты засовываешь член.

Я стараюсь сохранить невозмутимое выражение лица, потому что, черт, эта девушка — огонь.

— Так что ты хочешь этим сказать? — я откидываю волосы ее с лица.

— Никаких договоренностей. Если увидимся, и нам обоим скучно, тогда, может быть. Но я не хочу, чтобы кто-то писал сообщения, звонил, бомбардировал мой телефон ради внимания.

— Так что, если увижу тебя в продуктовом магазине, то могу затащить в туалет и трахнуть?

— Может быть. А может, и нет, — она обходит меня и направляется к двери. — Может быть, мы еще увидимся. А может, и нет.

Я поворачиваюсь, когда она стоит в дверях, перекидывая волосы через плечо.

— Твой отец мой тренер, детка. Мы скоро увидимся.

— Да, но буду ли я видеть твой член? — она пожимает плечами. — Поживем — увидим.

С дьявольской ухмылкой она уходит.

И тогда я понимаю, что действительно очень, очень хочу увидеть эту девушку снова. Даже если она любит во мне только член.

Эддисон

Я возвращаюсь домой за несколько минут до того, как родители приезжают с Айлой. И когда открываю дверь, я вижу, как отец несет ее на руках, пока та тихо спит.

— Она уже отключилась, — шепчу я, приоткрывая дверь, чтобы отец мог пройти, а мама следом за ним.

Я иду за отцом в комнату, и он кладет ее в кровать.

— Как фильм?

— Диснеевский. Они все одинаковые, — ворчит отец.

— Я не согласна, но как скажешь, папочка. Она вела себя хорошо? — говорю я, накрывая Айлу одеялом и убирая волосы со лба.

— Конечно, — он смотрит на нее, полный гордости. — Она всегда ведет себя хорошо.

— Ты разве не помнишь, как на прошлой неделе она вылила весь лак для ногтей на пол в ванной?

Он пожимает плечами.

— Она пыталась создать разные цвета. Ей не понравился ни один из тех, что у тебя были.

Я хихикаю и целую ее на ночь.

Проследовав за отцом на кухню, я вижу, как мама наливает себе стакан воды.

— Ну, пташка, чем занималась в свой выходной? — улыбается мама. — Надеюсь, чем-то увлекательным.

— После того как съела два печенья, пошла в спортзал, — сухим тоном говорю я. — Вот и все. Ничего особо забавного в моей жизни не происходит.

Клянусь, легкий кашель вырывается из меня при попытке соврать.

Они не следят за мной, ни в коем случае. И все же совесть заставляет меня вести себя как параноидальная чудачка.

— В какой спортзал? — спрашивает отец. — Главный на территории кампуса закрывается довольно рано.

— Да. Поэтому я пошла в тот, который для спортсменов.