Пли! Пушкарь из будущего
Шрифт:
– Хм, неплохо развернулись мужики.
Для начала зашел в трактир, у стойки стоял сын старосты деревни, узнав меня, он низко поклонился:
– Здрав будь, хозяин, давно вас видно не было, в народе говорят – в плену у разбойников были?
– Был, теперь вернулся, угости с дороги.
Трактирщик метнулся в подсобку и вынес корец с пивом. Я приложился – а хорошее пиво, пожалуй, не уступит многим современным сортам.
– К завтрему отчет сделай, – распорядился я и пошел к возку. Интересно было посмотреть на собственное производство.
Управляющий, бывший разорившийся купец Тимофей, встречал у ворот, видно, кто-то из работников успел разглядеть возок. За прошедший год Тимофей раздобрел, животик выпирал над поясом. Во взгляде чувствовалась уверенность.
– Здрав будь, Юрий Григорьевич! Рад видеть тебя, наслышан о твоей беде. Посмотри, какой заводик получился, все работает, качество хорошее, на складах ничего не лежит, купцы оптом забирают.
Сопровождаемый управляющим, я прошел по заводику, непорядка не обнаружил, на складе сиротливо лежало несколько сахарных голов.
– Все уже распродано, запасов свеклы нет, ждем нового урожая, я уже договорился о поставках с крестьянами, о прошлом годе не рассчитали, маловато взяли, да и крестьяне в основном рожь да пшеницу растят, только на этот год много посеяно.
Да, это была моя промашка: о заводике подумал, а о сырье – нет.
– Пойдем, Юрий Григорьевич, отчет дам, о прибыли расскажу.
Мы обстоятельно поговорили, и под конец разговора Тимофей достал из стола несколько увесистых мешочков серебра.
– Из прибыли я только людям за работу платил да на закупку свеклы.
Все записи были в полном порядке, как и заводик. Толкового я нашел управляющего, другой бы за год без пригляду или проворовался, или привел завод к краху неумелым руководством. Я поблагодарил Тимофея, вернул ему один из мешочков серебра в качестве премии, чему тот был рад.
– Не тянет свое дело открыть? – спросил я.
– И хочется, и к заводику прикипел – пока строил, людей подбирал, мастера привез, семью сюда перевез да домик отстроил – сердцем прикипел.
Ответ, честный и прямой, мне понравился. Я подумал: если уеду в Москву, будет на кого оставить предприятие, а если дать войти в долю – за дело можно было быть спокойным. Я постепенно начинал готовить свои дела к будущему переезду в Москву.
Заехал на лесопилку – дела шли полным ходом, высились горы опилок, лежали штабеля свежих досок, хлопотали работники. Ко мне с приветствиями подбежал артельный. Хоть я и видел, что дела шли хорошо, прошелся по лесопилке, поинтересовался, как идет сбыт.
– Исправно отправляли в Рязань, в лавку.
– Послушай, артельный, ты ведь знаком с рыбаками из Мыскина?
– Да, господин.
– Как мне договориться нанять две посудины побольше да ребят, чтобы оружием владели – охотников, дружинников бывших, ополченцев?
– Так в Мыскино ехать надо, обговаривать.
– А поедешь ли завтра со мной?
– Почто не поехать?
С утра, умостившись на возке, мы отправились в неведомое мне пока Мыскино. Ехали часа два, и, подъехав, я понял, почему деревня так называется. Ока в этом месте делала изгиб, и на мысу стояла рыбацкая деревня.
Почти весь берег был завешан сетями, на берегу лежали лодки, у деревянных причалов было несколько посудин покрупнее. Мы проехали к самому большому дому, где жил староста. По дороге почти у каждого дома мы видели сушащуюся рыбу, с задов дворов вился дымок и доносился запах копченой рыбы. Вся деревня ловила рыбу, сушила ее, вялила, коптила. Прямо не деревня, а один сплошной рыбный цех. Староста, завидев подъехавший возок, сам поспешил открыть калитку.
– Чего изволят господа, рыбки?
Чтобы завязать разговор, взял копченой рыбки – уж больно вкусно пахло. Артельный отошел со старостой в сторону, о чем-то поговорил, затем оба подошли.
– Мне бы хотелось нанять две ладьи или ушкуя или на худой конец большие лодки с командой, лучше, если команда будет уметь управляться с оружием.
Староста хмыкнул и спросил:
– Когда, на какой срок и сколько будут платить?
Моя просьба его явно не удивила.
Мы договорились о сроках, я дал задаток и еще раз напомнил, что подъеду за день до срока посмотреть суда и людей.
– Не беспокойся, господин хороший.
Оставшаяся часть дня прошла в разговорах со старостой Власьева, инспекциях полей, просмотре записей о податях в княжескую казну и прочих малоприятных заботах. Вернувшись на следующий день в Рязань, я заехал к знакомому кузнецу, сделал заказ на кольчугу, желательно ее было сделать короткой и с рукавами только до локтей. В будущем я думал носить ее скрытно, под рубашкой. Конечно, такая кольчуга, вроде жилета, от меча или сабли при рубящем ударе может и не спасти, но при косом или ударе ножа – вполне. Каждый день в поте лица после обеда я занимался фехтованием на саблях, стрельбой из арбалета – из лука было значительно сложнее, владением копьем и кистенем.
Сидор, учитель мой из дружины, сначала посмеивался: блажь, мол, в голову ударила, но по мере того как я втягивался, взялся за дело всерьез. Прошедши схватку с разбойниками, я остро почувствовал свою беспомощность на поле брани, даже разбойники владели холодным оружием лучше меня. Хватит, решил, если хочу выжить, надо принимать условия игры, становиться таким же, как все. Идея гуманизма и всепрощенчества здесь явно не в почете. Сидор владел оружием отменно, но моя реакция была не хуже, а физической силой я смолоду был не обделен. Все чаще и чаще после уроков учитель в поту усаживался на завалинке у дома и говорил:
– Надо было смолоду начинать воинскому делу учиться, давно бы уже воеводой был, есть в тебе талант.
– Во мне талант людей лечить, а не калечить или убивать, а воинское умение мне нужно, дабы в плен не попасть да своей семье при случае жизнь сохранить.
В один из дней я решил сходить на торг – мелькнула в голове одна мысль. Я походил по лавкам оружейников, выбрал себе неплохую саблю в ножнах, длинный прямой кинжал и, наконец, нашел то, что искал – кремневый пистолет. Был он, конечно, грубоватый. Я спросил у торговца, есть ли у него порох, пыжи, свинец на пули, продавец оживился, долго лазил под прилавком и вытащил два мешочка – с порохом и свинцом.