Плоды релиза Победы 1948
Шрифт:
Иоффе, хотя и был лично заинтересованным лицом (он являлся, фактически куратором от советской стороны контактов с Рокфеллер-фондом), подчёркивал, что никакого «зловредного влияния заокеанских толстосумов» не усматривалось не только получившими поддержку, но и советским государством.
Во-первых, потому, что советские учёные составляли лишь малую часть тех, на поддержку которых первый миллиардер тратил деньги (счёт в мировом масштабе, по сведениям Иоффе, шёл более чем на полтысячи лиц).
Во-вторых потому, что представители Рокфеллер-фонда тщательно подчёркивали при получении разрешений от национальных властей
Абрам Фёдорович акцентировал, что именно стипендии рокфеллеровского фонда способствовали проникновению в научную среду физиков СССР идей квантовой механики, благодаря участившимся контактам наших с Нильсом Бором.
К концу 20-х, Иоффе работал с фондом Рокфеллера уже напрямую, а не как ранее, через своего давнего знакомого (ещё со времён до первой мировой) Пауля Эренфеста..
Да, та самая «мягкая сила»!
После нескольких таких разговоров с ним, Капицей, да и другими людьми из «20+» (наподобие Фока, также получавшего ранее стипендии Рокфеллер-фонда), в моей голове всплыл рассказ отца об соросовских стипендиях и грантах для обычных кандидатов наук и докторов заштатных провинциальных вузов РФ в 90-е от того самого автора учебника информатики.
Разумеется, в свете «большой сделки» ИВС и ФДР, и роли Н.О.Р. — как наследника того самого первого миллиардера в новом уровне контактов СССР и США и разделении «тайны иного хода истории», контакты ширились после ВОВ ver.2.0
До сего, 1962-го года я по прежнему не знаю, как именно смотрели из Кремля и Лубянки на подобное расширение научных и даже неформальных контактов, но, без сомнения, всё подобное происходило к 1948-у и продолжается по сию пору с их какого-то глобального решения и в рамках затеянной «большой сделки».
Может, и не по «разделу миру», но по крайней мере с целями уменьшения рисков каких-то потенциальных глобальных конфликтов.
Вообще, в свете многих событий, случившихся после моей первой встречи с ФДР, произошедшей после каких-то тектонических сдвигов в логике, выстраивавшейся в голове ИВС, я вижу, что обе стороны.. в какой-то мере.. рассматривали лично меня, мою семью, мою деятельность в области ИТ, образ моей жены в массовой культуре как некие лайт-«троянские» мероприятия двух сторон, направленные на взаимное (хотя, видимо и несогласованное между собой) формирование благоприятного внутреннего мнения о себе в стане страны-конкурента.
СССР и США, за прошедшие 20 лет, фактически перестали быть военными союзниками, но плоды того союза против Гитлера до сих пор берегут мир от большого противостояния, а народы двух стран имеют на порядок больший (я уверен в этом!) объём контактов наших обществ, не позволяющий разворачивать оголтелую пропаганду, направленную друг против друга.
Здесь не появилось ни НАТО, ни ОВД. А сменившие Сталина и Рузвельта по прежнему держат в голове «ход истории иного будущего».
И общение научных сообществ наших стран, единый мировой рынок ИТ и случившийся год назад «запуск» всемирной паутины, способствуют лучшему миру.
1961-й и 1962-й здесь запомнят все не как годы «полёта Гагарина» (случившегося ранее, по согласованию с США, в один день 1956-го с их полётом Гриссома) и Карибского кризиса (ничего подобного «здесь» нет и близко), а как год начала серийного выпуска (некоего аналога «486-го», да..) процессора «под» полноценную многозадачную ОС с графическим интерфейсом и «год старта местного интернета»..
«История про Прибалтику» и моё отчётливо высказываемое ЛИЧНОЕ несогласие на уровне давнишней официальной бумаги Маленкову (в которой я безуспешно возражал против развития ИТ в Советской Прибалтике), как и позднее, уже пост-фактумное «бурчание в кругу своих», имела крайне неожиданное продолжение, в результате которого я осознал, что мой взгляд на проблему «предательства СССР в известных мне 80-х со стороны прибалтов» был несколько односторонним.
А причины этого я узнал в самом начале октября 1948-го, когда, приехав из Молотова посреди недели в Москву на пару дней на совещание по рабочим вопросам в наркомат к Маленкову, после оного был придержан в его кабинете им:
— Сейчас тебя, Никита Егорович, отвезут в цэ-ка.. — тут «наш» нарком пояснил — ..новый товарищ в Политбюро введён в курс «особой папки», он сейчас в Москве, и, узнав от меня, что ты приезжаешь по делам, захотел лично с тобой познакомиться.. поговорить. Думаю, ему есть что спросить тебя про наши балтийские республики.. может, чего ещё вспомнишь.. хотя бы на уровне личном, раз у тебя.. «там» родственников много жило.
Этот человек был не первым, сменявшим выбывшего навсегда члена ПБ, который знал «главную тайну СССР и США». Тащ Вознесенский (уже ранее входивший в «20+») попал в ПБ после смерти от ХО фашиков другого, знавшего тайну — Калинина.
И вот теперь, в самом начале сентября 1948-го, не стало Жданова. И на его место в Политбюро Пленумом ЦК ВКП(б) «методом опроса» был введён первый секретарь Коммунистической партии (большевиков) Латвийской ССР.
Ян Эдуардович Калнберзинь (Калнберзиньш)..
И этот латыш, не знаю в результате каких возможных внутренних цэ-ковских интриг и борьбы, или по желанию (про «вопреки» я закономерно сомневаюсь) ИВС оказался на самой вершине настоящей власти СССР.
«Любопытный поворот» — сделал тогда я вывод. И, оказался прав.
Глава 9 — Цифровые и политические грани сталинского СССР ver.2.0 Часть II
Начало октября 1948-го. Москва. Старая площадь, 4. Один из кабинетов в здании ЦК ВКП(б). Новый член Политбюро ЦК ВКП(б), первый секретарь Коммунистической партии (большевиков) Латвийской ССР Ян Эдуардович Калнберзинь (Калнберзиньш).
Этого, ныне 30-летнего создателя электрических расчётных машин, Ян Эдуардович видел один раз — летом, на приёме в честь советской науки в Кремле, где секретари союзных республик и председатель воссозданного сразу после войны Бюро ЦК ВКП(б) по делам РСФСР Маленков чествовали самых заслуженных товарищей из числа советских учёных из всех республик.
Ещё тогда он обратил внимание на рослого мужчину, который явил своё личное украшение — жену, заокеанскую кинозвезду и певицу, отметившуюся ранее парой шебутных, но понравившихся товарищам военным песенок и столь засверкавшую зимой в премьере киносказки с совершенно безумным с идеологической точки зрения, но столь увлёкшей публику по обе стороны океана сюжетом про космическую борьбу добра со злом.