Плохие девочки не умирают
Шрифт:
На миг я с сожалением взглянула на чердачное окно. Но мне было нельзя отвлекаться даже на мгновение.
Мои мысли вернулись в настоящее, и на секунду я почувствовала себя персонажем из мультика: мне показалось, что я зависла в воздухе. Все вокруг словно замедлилось.
А потом время пошло как обычно и я начала падать.
СЕМЬ МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ
ВСЕГО через четыре дня после того, как дом по адресу улица Уитли, 989, выставили на продажу, нашелся покупатель, который был готов заплатить за него высокую
Мы с родителями переехали в другую часть города. Купили небольшую, но очень удобную квартиру. Там было три спальни: одна для меня, одна для мамы с папой и одна — пока пустовавшая — для Кейси. Мы оставили темные коридоры в прошлом и решили поселиться в самом светлом доме, который только смогли найти. Стены были покрашены белым, на кухне лежала белая плитка. Даже мебель мы выбирали белую и блестящую. Как будто нам все время не хватало света.
Папа купил мне пропуск в фотолабораторию в ближайшем колледже и пообещал, что будет оплачивать членские взносы, пока я не окончу школу. Так что все было хорошо.
Прошло несколько месяцев, пока Кейси снова начала разговаривать. Но сейчас она в реабилитационном центре, и дела у нее идут на лад. Она больше не просыпается с криками посреди ночи. Врачи говорят, что через несколько месяцев мы сможем забрать ее домой.
Ей поставили диагноз «психотическая шизофрения», и мы не стали спорить, потому что страховая компания не стала бы выплачивать деньги на том основании, что в мою сестру «вселился злобный дух».
Кейси даже подружилась с несколькими девочками своего возраста. Однажды я пришла навестить ее и, пока она меня не заметила, наблюдала, как они с подружками хихикают над глупыми шутками, как нормальные четырнадцатилетние подростки.
Моей сестре пришлось попасть в психиатрическую больницу, чтобы выйти из своей скорлупы.
Полиция так и не появилась. Но зато теперь я точно знаю, что особые государственные агенты существуют на самом деле. Они носят длинные серые плащи и не смотрят на тебя как на сумасшедшую, когда ты рассказываешь о привидениях. Они провели у нас пару дней, осмотрели то, что осталось от дома, записали наши показания и уехали так же тихо, как и приехали.
Среди обломков они нашли амулет и отдали его Меган. Две половинки склеились вместе, но он больше не искрится.
Шара спасла нас… но теперь она исчезла.
Все запутанные объяснения, которые мы подготовили для полиции, нам так и не понадобились.
В общем, все хорошо. Я не верю, что уже прошло семь месяцев. Мне исполнилось шестнадцать (но у меня по-прежнему нет машины), сломанные ребра, запястье, рука и лодыжка срослись и практически не дают о себе знать. Мои родители и лучшая подруга так заботятся обо мне, что иногда мне приходится останавливать их, чтобы они меня не задушили.
Так что какие-то драматические
— Нет, — отрезала я. — Нет-нет-нет-нет.
— Алексис, сядь, — скомандовала Меган.
Я села.
Она надела мне на голову тиару.
Мама пискнула от восторга и захлопала в ладоши.
— И ты туда же? — вздохнула я.
— Тихо, — шикнула на меня Меган. — Перестань ныть и посмотри на себя.
— Я наверняка похожа на клубничное пирожное, — вздохнула я и позволила ей повернуть себя к зеркалу.
Хм-м. Да, я была в розовом, но все-таки на пирожное не походила.
— Ты выглядишь потрясающе, — выдохнула Меган.
На мне было то самое розовое платье, которое Меган вынула из шкафа в октябре. Стрижка стала короче (но волосы остались розовыми). Образ дополняли розовые туфли (подарок мамы).
Ну и, конечно же, тиара.
— Да-да-да, ты сама себе жутко нравишься, — радостно пропела Меган. — Я вижу по глазам! Ты очень-очень довольна!
— Ну да, конечно, — пробормотала я. Но если честно, я и правда себе нравилась.
— Меган, тебе тоже пора переодеваться! — воскликнула мама, взглянув на часы. — Мальчики подойдут с минуты на минуту.
Меган бросила на меня еще один ликующий взгляд и ушла в другую комнату.
Я плотно сжала губы. Я хотела взглянуть на себя в зеркало еще раз. Но улыбаться я точно не буду. Так… поворачиваюсь… смотрю…
— У тебя такая красивая улыбка, — вздохнула мама.
Я посмотрела на нее. Она тоже улыбалась, и в глазах у нее стояли слезы.
— Не плачь! — приказала я. — Если ты не возьмешь себя в руки, я больше никогда не пойду на выпускной бал.
— Я знаю, — сказала она. Потом всхлипнула и потрясла руками перед глазами, безуспешно пытаясь высушить слезы. — Я знаю, но просто… ты просто…
Я поцеловала ее в лоб.
— Мам, обещаю, что буду чаще носить платья, раз тебя это так радует. Но если ты заплачешь, то я тоже заплачу, у меня потечет тушь и Меган убьет нас обеих.
Мама засмеялась. Комок, который начал образовываться в моем горле, исчез.
— Я готова, — сказала Меган, заходя в комнату.
— Ох, Меган, ты такая красивая! — воскликнула мама и снова зашмыгала носом.
Меган действительно выглядела изумительно. На ней было черное платье на тонких бретельках самого простого фасона, но она казалась в нем невероятно элегантной. Короткая стрижка доходила ей до подбородка.
— Звонят в дверь! — вскрикнула мама и побежала встречать ребят.
— Прости ее, — сказала я Меган. — Это ее первый выпускной бал за двадцать лет. Она немного волнуется.
Мы пошли в гостиную. Там мама уже ухаживала за Картером (просто хорошим другом… и ему, и мне нужно было время, чтобы прийти в себя, после того как моя сестра пыталась его убить) и Люком Бермингемом (Меган нашла себе пару на бал, хоть и постоянно подчеркивала, что выбрала его только потому, что он «красавчик»). Стоило нам зайти, папа защелкал фотоаппаратом, а мама стала наблюдать за мальчиками, чтобы убедиться, что они в достаточной мере восхищены нашей красотой.