Плохие парни. Спускаясь к тебе.

Мишель Лейтон

Пока что.

Кэш допивает виски одним длинным глотком и поворачивается ко мне. Я отставляю пиво.

– Ты готова?

Объяснил бы суть вопроса!

Я киваю. Не знаю точно, на что согласилась, но каждый нерв в моем теле оживился от предвкушения.

– Пошли, – говорит Кэш, кивая и слабо улыбаясь. – Будем тебя спасать.

Удержаться не могу – улыбаюсь.

20

Кэш

Мы выходим из бара. Руки так и тянутся к Оливии. Не

могу сдержаться. Ну, не так чтобы совсем. Она идет впереди, и я кладу ладонь ей на спину, пониже талии. Чувствую, как она вся сжалась от моего прикосновения. Не вздрогнула, а именно сжалась. Как будто я ударил ее слабым разрядом электрического тока. Как будто она чувствует то же, что и я. Могу поспорить на все свои деньги, что так и есть.

Это сексуальное осознание. Это влечение. Это предвкушение. Она сделала выбор. Ей не нужно ничего мне говорить или даже признаваться самой себе, но она приняла решение, несмотря ни на что. Я это чувствую.

Провожаю Оливию до машины. Мой мотоцикл припаркован чуть впереди, у тротуара. Когда мы подходим ближе, Оливия останавливается.

– Ты на этом приехал? – спрашивает она и смотрит на меня большими глазами.

– Да, – говорю, а потом добавляю с довольной улыбкой: – Но ты ведь не удивлена? Езжу на мотоцикле и разбиваю сердца?

Улыбка Оливии едва заметна.

– Полагаю, так и есть.

Она отворачивается и идет открывать машину, чтобы поднять капот.

Не нужно было мне это говорить.

Отцепляю от сиденья байка гибкие кабели, которые привез с собой, и присоединяю их от своего аккумулятора к ее.

– Этого хватит, чтобы машина завелась?

– Должно хватить. Иди попробуй.

Смотрю, как Оливия садится за руль и поворачивает ключ. Мотор не заводится, слышен только тикающий звук.

Оливия трясет головой и вылезает наружу:

– Не помогает.

– Ты думаешь? – шучу я.

Она склоняет голову набок и смотрит на меня неодобрительно.

Черт, она восхитительна.

– Судя по звуку, проблема с генератором, а не с батареей.

Оливия хлопает ладонью по дверце машины.

– О мой бог! Это дорого? – бормочет она.

– Это недешево. Но я знаю одного парня… – говорю голосом гангстера.

Оливия поднимает глаза и ухмыляется:

– Подозрительные связи? Можешь достать мне бетонные сапоги, пока все на мази?

– Вероятно, – отвечаю с невозмутимым видом.

Вижу, что Оливия немного хмурится. Не понимает, шучу я или нет.

– Хватай свои вещи. Я отвезу тебя домой. Есть у меня один приятель, он приедет и заберет твою машину, а завтра мы что-нибудь придумаем. – Оливия в нерешительности барабанит пальцами по дверце. – Ничего не случится, если она тут постоит какое-то время. Не думаю, что кто-нибудь станет наживать себе проблемы.

Оливия фыркает, а потом смущается своей реакции.

–

В некотором смысле мне полегчало.

– Эй, я знаю этого парня… – говорю я.

Оливия смеется в открытую. И мне нравится звук. Думаю, как буду щекотать ее. В постели. Когда она голая. Лежит поверх меня.

Без дальнейших возражений Оливия запирает машину и подходит к мотоциклу. Она поеживается:

– И что теперь?

– Ты никогда не ездила на мотоциклах?

– Не-а.

– Какая же ты после этого подружка плохого парня? – спрашиваю я с деланой тревогой.

– Очевидно, никуда не годная.

Я запрыгиваю на мотоцикл и беру шлем, он у меня один.

– Нет, просто ты не встречала правильного плохого парня.

Щеки Оливии вспыхивают. Мне хочется ее поцеловать. Опять. И я это сделаю. Только не прямо сейчас.

– Надень это и садись позади меня, – говорю я и протягиваю Оливии шлем. Она послушно надевает его, задирает ногу и садится. Я вижу ее длинные голые ноги, сжимающие мои бедра, оборачиваюсь и смотрю на нее. Защитное стекло шлема поднято, глаза сияют, она елозит на сиденье, устраиваясь поудобнее. – Обхвати меня руками за талию и держись крепко.

Оливия смотрит на меня во все глаза, прижимается ко мне и пропускает руки к животу. Чувствую спиной ее мягкие груди, и у меня в джинсах все вздрагивает.

Отворачиваюсь и завожу двигатель. Несколько секунд он работает вхолостую, пока я возвращаю себе самообладание. Трудно выбросить из головы картинку: Оливия сидит за мной, да еще эти шорты и сжимающие меня ноги. Я устрою ей небывалую поездку домой.

Я повышаю обороты двигателя, отчего он рычит; потом убираю подножку, мы срываемся с места и пулей летим по улице.

Люблю свой мотоцикл – сплошной адреналин. Всегда любил. Стараюсь как могу не замечать Оливии за спиной, но, думаю, только неделя, проведенная с ней в запертой спальне, может пойти мне на пользу. И что это была бы за неделя.

Поездка до дома Оливии продолжалась недолго. Это своего рода сладкая мука. С одной стороны, мне хотелось бы, чтобы мы ехали дольше. Но с другой – я радуюсь, что это не так. Чем дольше она сидит, обвившись вокруг меня и прижавшись ко мне всем телом, тем труднее себя контролировать. Особенно теперь, когда я знаю, что она меня хочет.

И она уже почти готова уступить.

Когда я торможу у тротуара, Оливия слезает с мотоцикла не сразу. Она останавливается рядом со мной и протягивает шлем, который уже успела снять. Я прижимаю его рукой к бедру и жду, что она скажет. Похоже, у нее на языке что-то вертится.

– Откуда ты узнал, где я живу?

Кажется, ее это не то чтобы беспокоит, скорее, возбуждает любопытство.

– Анкеты. Помнишь?

– А-а, – тянет она, кивая. И ждет. Думаю, я знаю чего. – Так ты хочешь зайти?