Плохо быть богатой

Гулд Джудит

Тяжело вздохнув, она качнулась в кресле из стороны в сторону. Деньги, деньги… Почему все всегда сводится к столь прозаичной и нетворческой, но абсолютно необходимой субстанции?

Черт бы побрал эту ее жажду творчества, мысленно прокляла себя Эдвина и снова впилась глазами в набросок на мольберте.

Гора родила мышь… Она создала пустоту.

Эдвина неподвижно застыла в кресле. Даже подняться с него – эти героические усилия ей сейчас не под силу. Мрачная, унылая реальность, усиленная депрессией, повергли ее в полное оцепенение. Какой же она была дурой! Собственная дизайнерская фирма! Собственное имя! Какая непростительная, детская самонадеянность!

Нужно

признать, старушка, жестко сказала она себе, что проблема тут не только в деньгах. Не только в человеке, который хотел бы вложить их в твою затею. Цель куда глубже – внедриться в одну из самых эфемерных сфер на земле, сопряженных к тому же с провалами. Задумайся над этим! Несмотря на постоянное внимание и шумиху, раздутую средствами массовой информации, на все внешние признаки успеха и ослепительный взлет, даже дом Кристиана Лакруа – подумать только! – потерял четыре с половиной миллиона долларов в течение одного только первого года работы. А Стефен Спруз? А Дэвид Камерон? Только вспомни, что с ними случилось! И список этот можно продолжать до бесконечности. Ей лучше, чем кому бы то ни было, известно, что даже самый одаренный модельер-дизайнер, чьи коллекции пользовались потрясающим успехом, в одно мгновение может потерять все свои деньги.

Так что открой глаза, детка. С чего это ты решила, что миру нужен еще один модельер?

Эдвина сидела в кресле, как каменный истукан, чувствуя, что кровь стынет в жилах.

И еще одно важное обстоятельство, продолжала лихорадочно работать ее мысль. Откуда в ней такая уверенность в своей гениальности? А если окажется, что она – самая обыкновенная посредственность? К тому же самовлюбленная и самонадеянная, не умеющая увидеть, что в ней нет тех качеств, которых требует от своих служителей сфера моды?

Нет, необходимо остановиться, прекратить эти убийственные рассуждения. Эдвина устало потерла лицо руками. Нужно попробовать взглянуть на ситуацию более рационально, по-деловому. Может быть, необходимо сравнить собственные идеи с теми, что уже были на рынке раньше, посмотреть, могут ли они состязаться с ними? Вот это уже неплохая мысль! Под это дело не грех даже чуточку передохнуть и… Но нет, на то, чтобы вернуться к началу семидесятых годов, а то и в шестидесятые, уйдет уйма времени. Она должна отследить успехи, а еще более важно – неудачи различных коллекций одежды и различных дизайнеров, постараться понять, кто и что было снесено на обочину, а если получится, постараться и выяснить почему. По крайней мере, так у нее появится более прочный шанс не повторить чужих ошибок. Ведь не секрет, что на каждое королевское имя, будь то Ральф Лорен, Валентино или кто-то еще, приходится по дюжине вундеркиндов, взлетевших на мировые подмостки лишь для того, чтобы безжалостные законы выживания, действующие в мире моды, смели их, не оставив и следа.

Без суеты, лишь горестно вздыхая время от времени, Эдвина принялась расхаживать по комнате, снимая с встроенных книжных полок модные журналы и раскладывая их стопками вокруг себя. Спустя какое-то время в комнате вырос Манхэттен в миниатюре, со своеобразными неустойчивыми небоскребами, доходившими ей до груди, – кипами журналов. Может, лучше расположить их по-другому? Она осторожно переложила их, перестраивая Манхэттен в Стонхендж. [8] Вот так-то лучше. Определенно лучше. Подобно жрице их высшей касты, Эдвина уселась в центре своего ошеломляющего бумажного храма, скрестив ноги. Потянувшись, она сняла верхние журналы из каждой стопки, образовав из них новую, поменьше: сюда вошли только апрельские выпуски журналов за 1989 год.

8

Крупнейшая мегалитическая культовая постройка второго тысячелетия до н. э. в Англии близ города Солсбери.

Итак, она полностью готова к их изучению. Взяв в руки верхний журнал из новой стопки, Эдвина церемонно водрузила его на колени и принялась листать. Конечно же, это мог быть только „Вог". Какой же еще журнал может позволить себе немыслимое количество страниц – 564! Эдвина медленно, страница за страницей, листала журнал. За „Вог" последовал „Харперз базар", затем „Elle".

Так постепенно, шаг за шагом, она выстраивала в ряд образцы одежды грядущих сезонов, обретающих, наконец, четкий визуальный ряд. Где-то в глубине ее души что-то дрогнуло, сдвинулось, сначала едва заметно, словно легкое порхание колибри, постепенно набирая мощь, как могучие взмахи воронова крыла. Если она не ошибается – а похоже, что нет, – то, о чем она лишь догадывалась, оказалось правдой.

– Ты знаешь, старушка, – изумленно пробормотала она, – а твои модели вовсе не так уж и плохи!

Прошло еще полчаса, и Эдвина еще раз сменила представление о собственных разработках, гордо выпрямившись и расправив склоненную вперед спину.

– Неплохие, черт возьми? – проговорила она с благоговейным ужасом. – Да они просто отличные! – Голос вдруг упал до шепота. – И в самом деле, они куда лучше, чем большая часть этих! Похоже даже… Да я ничуть не хуже самых лучших из них! Билл! Оскар! Антонио! Ого-о!

Эдвина попыталась унять охватившее ее волнение. Грозит ли ей перспектива быть снесенной к обочине мощным потоком? Так ли она хороша? Или же это самообман, и хороша она только в своих же глазах?

Она сделала глубокий вдох, затем медленно и шумно выдохнула. Вот тут-то и скрыта основная трудность творчества – это всегда процесс одиночек, годящийся лишь для отшельников, а не для любителей бурной жизни и развлечений. Постоянные сомнения то и дело выливаются в раздражение, злость и зависть. Может быть, именно поэтому даже самым одаренным модельерам нужны единомышленники, с которыми можно было бы поделиться идеями. Потому-то рядом с Валентино всегда Джанкарло Джаметти, а с Ивом Сен-Лораном – Пьер Берже и Лу Лу Клоусовски. Интересно, а с кем делит радости и печали Оскар де ла Рента?

Ей тоже необходим единомышленник. Соратник, готовый сочувственно выслушать ее и критически оценить сделанное. Друг, который мог бы дружески хлопнуть ее по плечу или сказать слово поддержки, когда необходимо…

Эдвина резким движением вскинула голову, глаза ее распахнулись. Есть такой человек. Именно тот, что ей нужен! Господи, как же ей сразу-то не пришло это в голову? Подумать только – она еще его избегает! А он куда лучше нее знает и торговую конъюнктуру, и что продается, и как… По крайней мере должен знать, учитывая его давний опыт работы в розничной торговле.

И тут Эдвина поймала себя на другой мысли, промелькнувшей где-то глубоко-глубоко.

Образцы одежды с ее именем, полка за полкой, в одном из самых крупных универмагов страны…

Внезапно возникший перед глазами образ казался настолько реальным, что ей пришлось как следует тряхнуть головой, чтобы вернуться в действительность.

Не помогло. Небольшой кабинет с встроенными книжными полками превратился, казалось, в просторное, залитое солнцем пространство. Она видела сияющие серебром змейки эскалаторов, медленно двигающиеся вверх-вниз, унося нагруженных покупками покупателей… Кожей, всем телом ощущала электризующую энергию предвкушения и бодрящую радость самой покупки…