Площадь Согласия. Книга 1
Шрифт:
— Да?.. Не подумал, — хмыкнул он после паузы.
— Друзей и врагов надо знать в лицо! — не удержавшись, рассмеялась она. — Расслабься, шучу. Куда же я без тебя и твоих связей?
— Сколько лет тебя знаю, а никак не могу привыкнуть к твоей шутливой манере. Ох, Крапивина, доиграешься когда-нибудь: найду время, определюсь с кандидатом и выдам тебя замуж! Такая баба пропадает! — цокнул языком Николай. — Слушай, вот ты позвонила, и я сразу понял, как соскучился по работе.
— Завидую: мне хоть бы на день о работе забыть.
— В таком случае мой тебе совет: ты там, в Париже, не теряй времени даром, найди какого-нибудь парижанина, и пусть он за три дня раскроет
— Попробую, — улыбнулась она. Николай с женой не раз пытались познакомить ее с мужчинами, но все как-то безрезультатно. Тамара решала деловые вопросы и тут же рвалась домой: на более близкое знакомство с очередной кандидатурой Кузнецовых у нее не было ни времени, ни желания. — Только искать буду не парижанина, а парижанку.
— Как?! Ты ж вроде…
— А почему бы нет? — расхохоталась она. — Ладно, не мучайся. У меня там подруга по прежнему институту живет, попробую найти.
— Хорошенькая?
— Не то слово: звезда!
— Ну, тогда это не для меня, притворно вздохнул Николай. — Мне светиться нельзя… Ладно, удачи.
— Спасибо, Коль… И на теток там сильно не пялься: фигуре твоей Нинки, хотя и родила троих, любая модель позавидует! Привет семье!
Закончив с платежами, Тамара вышла из Интернета, отключила кодирующую систему, отсоединила флэшку и запустила дефрагментацию. «Спасибо Антошке, — мысленно поблагодарила она сына Молчановой, с некоторых пор подрабатывавшего в ее компании системным администратором. — Видимая часть айсберга есть в бухгалтерии… Но кое-что лучше пока попридержать в архиве».
Пока компьютер не спеша делал свое дело, она рассортировала оставшиеся бумаги и добрые две трети из них порезала на машинке, которую кто-то из сотрудников в шутку обозвал яйцерезкой. Спрятав в сейф тонкую папку, Тамара сложила в потайной карман сумки две флэшки, бросила туда же мобильный телефон и, взглянув на монитор, прикинула, сколько времени осталось до завершения работы — достаточно, чтобы прогуляться.
— Все работаете, Тамара Аркадьевна, — оторвав взгляд от газеты, добродушно проворчал седовласый охранник, заметив спускавшуюся по лестнице начальницу. — Все отдыхают, вся страна отдыхает, а вы работаете! Молодая красивая женщина… Ну разве так можно?
С Сумцовым ее связывали особые отношения: много лет назад именно он вместе с тетей Аней забирал ее из общежития и перевозил в Минск на своей машине. Старенький «Москвич» служил ему верой и правдой до сих пор, но вот ни тети Ани, ни жены Ивана Ивановича уже не было. Единственная дочь вместе с мужем-офицером и внуками жила под Питером, а потому Сумцов, годившийся своему нынешнему шефу в отцы, опекал ее почти по-отечески: то бутербродом угостит, то кофе приготовит и при этом обязательно поворчит, что чай полезнее. Надо отдать должное, позволял он это себе лишь в отсутствие подчиненных.
— А кто кроме меня, дядя Ваня? — тепло улыбнулась ему Тамара и поставила пустую чашку в посудомоечную машину. — Я пройдусь по двору?
— Пройдись, пройдись, — кивнул он головой. — А то позеленела вся от цифирь.
В двухэтажный коттедж Крапивина переехала со всем своим хозяйством пару лет назад, когда введенные в городе коэффициенты на аренду недвижимости подняли ее стоимость до немыслимых высот. И было бы за что платить такие деньги: общий туалет на весь немалый этаж, проходная система, отпугивающая клиентов, но не препятствующая доступу «коробейников» и нечистых на руку посетителей. После того как в очередной раз у кого-то из арендаторов вынесли из офиса всю оргтехнику, она последовала совету одного из партнеров:
«Надо поговорить с хозяевами и оборудовать небольшую парковку, — подумала она, выйдя на улицу и хозяйским глазом отметив глубокие следы шин на влажной земле. — Заодно все ямы асфальтом засыпать — после зимы по улице не проехать! Так, — взглянула она на часы. — Дождусь посыльного от Плотниковой — и на коттедж».
В половине шестого была назначена встреча с ландшафтным дизайнером, так что домой Тамара вернулась лишь к десяти вечера. Вытащив из кладовки маленький дорожный чемодан, она откинула крышку и вдруг почувствовала, что никаких сил собираться в дорогу уже не осталось. Добравшись до ванной, она смыла с усталого лица макияж, стянула с кровати покрывало и медленно заползла под прохладный шелк постельного белья.
«Инке не позвонила, — с сожалением вспомнила она, чувствуя, как начинает погружаться в зыбучее чрево сна. — Значит, не больно хотела… Ладно, завтра. Все завтра… Даст Бог, свидимся…»
…Убаюканная ровным, едва слышным гулом двигателей, Тамара Аркадьевна Крапивина дремала в кожаном кресле самолета и ловила обрывки мыслей. Дав себе установку максимально отключиться от всего, что останется здесь, утром она быстро сложила чемодан, заказала такси и выехала в аэропорт.
«Три дня в Париже… Как в кино… Инночка всю жизнь бредила этим городом… А ведь осенью исполнится ровно двадцать лет, как мы познакомились! — не открывая глаз, прикинула она в уме. — Неужели все это было со мной? И первый колхоз, и первый учебный день, и тот лифт, где я впервые увидела Радченко… Время — непревзойденный мастер бега на марафонские дистанции. Только что оно было впереди и вдруг — дышит тебе в спину: то ли ты его обошел, то ли оно вырвалось вперед тебя на целый круг… Двадцать лет… С ума сойти!..»
…Лето после окончания школы прошло для Тамары совсем невесело. То ли от волнения, то ли потому, что выпускной класс отнял слишком много сил, во время сдачи экзаменов она заболела и на выпускной бал отправилась с температурой.
Дальше — хуже: вместо абитуриентских хлопот почти две недели пришлось проваляться на больничной койке, а так как вступительные экзамены в МГУ начинались много раньше, чем в других учебных заведениях, с планами на этот год пришлось расстаться окончательно.
О запасном варианте она даже не задумывалась, была уверена, что поступит на один из самых сложных факультетов — прикладной математики: два года заочной учебы в школе юного математика при университете, физико-математический класс, третье место на областной олимпиаде плюс золотая медаль — кому, как не ей? Но, проплакав несколько ночей в больничную подушку, смирилась с тем, что поступать придется через год.
Однако с этим уже никак не могла согласиться мама. Занимая ответственную должность (Антонина Степановна была вторым секретарем райкома партии), она не могла допустить, чтобы дочь — гордость и надежда семейства Крапивиных — не стала студенткой. Уж не важно, какого вуза. На следующий день после выписки из больницы она посадила Тамару в служебную «Волгу» и повезла в соседний областной центр, где был крупный политехнический институт.