Плоть (авт. сборник)
Шрифт:
— О чем это ты?
— Ты не… — Уолт долго подыскивал подходящее слово, — Я хочу сказать, ты не… ну, не сожительствовал с ней?..
— Па, что ты говоришь? Я? С сиреной? Да я не видел ее три года! И один на один с ней был совсем недолго…
Уолт убрал руку с плеча сына:
— Я верю тебе. Я верю тебе, Джек. — он поднес руку к воспаленным глазам. — Мне не следовало даже задавать этот вопрос. Я понял бы даже, если б ты сейчас… ударил меня. Но ты должен меня понять, сынок. Поверь, такие дела случаются гораздо чаще, чем ты думаешь. Да, гораздо чаще… К тому же я знаю, какими они могут быть, сирены. Лет двадцать тому назад… Еще до женитьбы…
Джек не осмелился спросить отца, поддался ли он ему.
Немного погодя они остановились поглядеть на нескольких молодых сатиров, только-только начавших обрастать жестким взрослым волосом. Сатиры стояли на четвереньках и крошили почву между пальцами, время от времени прикладывая ухо к земле, как бы прислушиваясь. Пальцы их поочередно барабанили по верхней корке грунта.
С ними был старший — рослый сатир с длинным хвостом, тяжело бившим его по лодыжкам при ходьбе.
— С добрым утром, — дружелюбно приветствовал он хозяина фермы по-английски.
Ни в желтых глазах, ни в открытом лице вийра не было ни малейших признаков сегодняшнего ночного пиршества. «Редкий, как головная боль у гривастого» — говорила одна из пословиц.
— Как дела, Слушатель Почвы? — спросил Уолт. Беседа их была уважительной и степенной, как будто разговаривают два старых добрых соседа-фермера. Они обсудили состояние почвы, количество влаги в ней, наметили день начала пахоты; затем перешли к удобрениям, севообороту, хищным животным, приметам сухих и дождливых периодов… Вийр сообщил, что под верхним слоем «слышно» много дождевых червей, рассказал об их новой породе, выведенной в одном из отдаленных кадмусов Кроатании. Уолт высказался о видах на урожай зерновых, признав их «неплохими», и Слушатель Почвы согласился с ним, после чего Уолт с пессимизмом отозвался о набегах ларков, голых лисиц, хвостатых медведей и секстонов. Вийр рассмеялся. Ничего не поделаешь, приходится платить десятину иждивенцам Матери-Природы, если, конечно, налог не станет слишком обременительным. Но в таком случае Охотники просто уменьшат поголовье местных захребетников, верно?
Потом вийр рассказал, что его сыновья, Испытатели грома, ушли в горы, надеясь пощупать пульс погоды. Когда они вернутся, он обязательно обсудит результаты с Уолтом.
Когда они распрощались со Слушателем Почвы, старший Кейдж задумчиво произнес:
— Если б они все были такими, как этот, у нас не было бы никаких хлопот.
Джек хмыкнул что-то себе под нос. Он размышлял о собственном будущем.
Ферма была обширной и разбросанной, а Кейдж — хорошим и внимательным хозяином, поэтому прошло больше двух часов, пока отец и сын добрались до белых матовых конусов жилищ вийров.
С детства Джеку запрещали «ошиваться» вблизи кадмусов. В результате чего Джек проводил почти все свободное время возле них и знал о кадмусах все. Но только снаружи, и его просто распирало от желания узнать, что же происходит внутри. Однажды он почти упросил одного из своих гривастых приятелей по играм пригласить его в гости. Остановил Джека только страх перед последствиями. Он не очень боялся наказания людей, хотя и оно было бы суровым, гораздо больше его пугали рассказы о том, что случалось с теми мальчиками (и не только мальчиками), которые проникали в желанную «святая святых». А подобных рассказов он наслушался вдоволь. Сейчас, в девятнадцать, он, разумеется не верил в эти бабьи сказки. Теперь от проникновения в кадмус его удерживали запреты властей и людские законы.
Лужайка кадмуса, служившая фермой, была, в сущности, небольшим полем, покрытым ковром из зеленой и красной бахромистой травы, настолько выносливой, что не поддавалась постоянному вытаптыванию босыми ногами вийров. По лужайке без всякой системы была разбросана дюжина строений по форме напоминающих десятиметровые клыки, сделанные из чего-то похожего на слоновую кость.
Строения назывались кадмусами в память о Кадме, мифическом основателе земных Фив, герое, якобы засеявшем поле зубами дракона и вырастившим из них воинов. Когда земляне впервые почувствовали себя силой на Дэйре и стали нападать на общины аборигенов, из кадмусов высыпало такое несметное количество гривастых воинов, что пришельцам пришлось отступить, лишившись и оружия, и чести.
Если бы тогда аборигены поступили с землянами так, как те собирались поступить с ними, они могли бы раз и навсегда решить проблему взаимоотношений между людьми и обитателями кадмусов. Ведь пришельцы собирались перебить вийров, захватить их подземные жилища и обратить в рабство оставшихся в живых.
К счастью для землян, им была предоставлена еще одна возможность перемирия — заключить Соглашение. Сто лет прошли спокойно.
Затем потомки Дэйра, желая оправдать имя, данное планете (ведь по-английски «Дэйр» — «дерзкий вызов») нарушили свое слово и объявили войну туземцам на занимаемой землянами территории. И обнаружили, что вийры вообще не знают границ, и что любой из них, живущий на материке Авалон, готов выступить против чужаков. Численное превосходство гривастых было подавляющим. Война длилась один день.
Подточенное позорным поражением и внутренней смутой, государство землян со столицей в Дальнем рухнуло.
Мятеж смел династию Дэйров. Дальний стал республикой с комитетом граждан во главе. Было заключено новое Соглашение с вийрами, установлена практика предоставления убежища в кадмусах преступникам и беженцам-землянам. Смертная казнь была отменена. Ведьм больше не сжигали.
Часть землян — в основном, католики и социнианцы — недовольная таким оборотом событий, воспользовавшись неразберихой первого послевоенного времени, покинула столицу и отправилась в отдаленные области материка.
Оторванные от людей, социнианцы со временем отказались не только от религии, но и от одежды, домов и даже языка и полностью одичали.
Через тридцать лет после того, как мученик Дионис Харви Четвертый основал государство, носящее его имя, Дионисия была охвачена междоусобной войной. Произошел раскол церкви на Церковь Ожидания и Церковь Целесообразности.
Прагматики победили. Недовольные вновь сочли за лучшее отправиться в дальние края. Под предводительством епископа Гаса Кроатана они собрали пожитки и переселились на большой полуостров, где со временем и создали новое государство.
И выжидающие, и прагматики короновали своих церковных вождей, так называемых капутов в соответствующих столицах. При этом каждый был объявлен главой единственно истинной церкви.
Вийры улыбались и показывали на Дальний, вернее, на государство Дальнее, лидер которого объявил себя единственным истинным наместником Господа на планете Дэйр.
Джек вспоминал историю Дэйра, приближаясь к кадмусам. Остановившись у ближайшего, он прервал воспоминания, чтобы приветствовать О-рега по прозвищу Слепой Король, который курил самокрутку в длинном костяном мундштуке, стоя у входа: