Плот-призрак
Шрифт:
"Вот наваждение-то," - подумал Джойс и тут же хватился плота.
Он снова поднес к глазам трубу, но ничего не увидел - сплошная мутная пелена. Неожиданно, где то совсем рядом, сквозь барабанную дробь града, послышался тихий скрип весла.
Джойс перегнулся через корни сосны и обнаружил плот совсем рядом прямо под скалой.
Нужно было спешить. Охотник быстро передернул затвор и прицелился. Его "бреме" повел пустой глазницей и замер.
Совершенно неожиданно, Джойс встретился взглядом с человеком, в которого собирался стрелять. Рулевой уставился в лицо
Раздался выстрел. Пуля в бессильной ярости сорвала с неотесанного плота кусок коры и, злобно шипя, ушла на глубину. Джойс чертыхнулся и тяжело переваливаясь, побежал к заветной косе. Прежде он никогда не промахивался, тем более с такого расстояния, а тут...
"Ну, ничего. Сейчас все будет исправлено!" - успокаивал себя охотник и он появился на отвесной стене за несколько секунд до прибытия плота.
Для удобства Джойс опустился на одно колено, однако бродяга, по-прежнему, не отводил своего взгляда. Он стоял на плоту в полный рост и ждал приговора. А у Джойса набегала нервная слеза и мешала целиться.
Наконец оборванец глубоко вздохнул и отвернулся, подставляя спину. Охотник тут же выстрелил.
Тяжелая пуля ударила точно между лопаток и пройдя насквозь, вырвала целый фонтан живой плоти. Тело с мокрым звуком шлепнулось на бревна и больше не пошевелилось.
"Уф!" - Джойс с облегчением выдохнул и, присев на холодный валун, устало вытер рукавом пот. Мелкий град сыпал все также часто и приятно освежал разгоряченное лицо. Но что это? Опять посторонние звуки?
Джойс напряг слух. То ли плеск воды, то ли всхлипы. Он поднялся с валуна и обомлел: на плоту, крестом через труп мужчины, лежала женщина. Она была так же плохо одета и приглушенные рыдания сотрясали ее худое тело.
"Бедная женщина, - подумал Джойс, - одна, на краю света, а ее муж мертв."
Решив помочь по своему, он поднял ружье и пригвоздил несчастную к телу ее мужа.
Сегодня охотник нарушил свои правила. Обычно он не убивал женщин сразу. Перебив мужчин, Джойс овладевал их перепуганными насмерть, спутницами, прямо на камнях среди трупов, а затем удушал ружейным ремнем.
Правда, однажды он даже хотел оставить себе жену. Это была девочка лет тринадцати с огромными серыми глазами и не по возрасту развитой грудью.
Она все время молчала. Стальные глаза ее смотрели недобро, а по ночам, когда приходилось терпеть зверские ласки Джойса, она кусала до крови свои детские губы.
Она прожила в форте полтора месяца и за это время трижды убегала и один раз пыталась порезать Джойса бритвой.
Бритву после того случая он убрал подальше, да и забыл потом, куда. А после третьего побега просто приоткрыл дверь наружу и скомандовал резко: "Солти!"
Пес вскочил с нагретого места так, будто ждал этой команды давно. Лязгнув клыками, он исчез в темноте, а наутро, когда хозяин проснулся, собака, как ни в чем ни бывало, сладко посапывала в своем любимом углу.
"Удивительно, что женщина не появилась при первом выстреле, - размышлял Джойс, стоя на обрыве.
– Но теперь-то уж в шалаше точно никого нет".
Придя к такому выводу он смело
Какие-то вороха тряпок. Едва ли здесь было чем поживиться. Правда Джойс знал еще одно укромное место.
Он подошел к телам и наметанным глазом, сразу рассмотрел кожаный шнурок на шее рулевого.
"То, что нужно!" - обрадовался охотник. Он нагнулся, взялся за шнурок и рванул. Голова убитого резко запрокинулась назад и Джойс на мгновение увидел раскрытые глаза мертвеца. По спине пробежали мурашки. Прежде с ним такого никогда не случалось.
Шнурок не поддался и Джойс перерезал его ножом, а затем вытянул из-за пазухи убитого маленький мешочек, в котором, как выяснилось, были три золотые монеты.
Охотник положил монетки на ладонь и стал их рассматривать. Они были странной и незнакомой чеканки. Такие Джойс видел впервые. Он ссыпал золото в карман, и в момент, когда звякнула последняя монетка, сердце его остановилось. Охотник явственно почувствовал, что за его спиной стоит человек. Живой человек!..
Джойс резко обернулся и увидел перед собой оборванного мальчика, лет шести, но этот малыш, казалось, не замечал Джойса. Он смотрел на реку большими печальными глазами и еле слышно произносил какие-то слова.
Никогда еще охотник не испытывал такого ужаса, как перед этим несчастным ребенком. А мальчик, словно почувствовав состояние Джойса, перестал молиться, скрестил руки на груди и закрыл глаза.
"Скорее, скорее!
– подгонял себя Джойс.
– Скорее!.. Если он опять откроет глаза - я сойду с ума!"
Досланный патрон удобно угнездился в казеннике, и "бреме", без задержки, полыхнул коротким пламенем...
***
Тело мальчика долго не тонуло. Засаленное тряпье на нем плохо намокало, и, отброшенный почти к середине реки, наполовину утопленный, он будто совершал на водоворотах какой-то танец.
Мальчик торчал из воды, как поплавок и, раскачиваясь на волнах, словно бы приглашал Джойса поиграть вместе с ним.
Наконец река, нехотя, справилась с телом.
Это послужило для Джойса сигналом и, сорвавшись с места, он бестолково засуетился. Затем сообразил, что ему нужно делать и, тяжело дыша, принялся выдергивать из тайника длинный шест.
Наконец, достав его, Джойс изо всех сил уперся им в плот и, стал толкать, однако шест не выдержал и с треском сломался.
Выплевывая ругательства, охотник вскочил с гальки и сбросил с себя мешающее ружье. Затем уперся руками в бревна плота и начал отталкивать его от берега, решив что так надежнее.
В конце концов плот поддался, но Джойс, для верности, забрел в ледяную воду по пояс и последний раз коснулся бревен, направляя его в стремнину. Лишь убедившись, что река прочно держит свою добычу, он побрел обратно к берегу.
Джойс тяжело загребал ногами воду и все ждал грохота бревен. Ждал этого звука за спиной, когда река заберет свою долю и погонит обломки дальше. Но было тихо.
Может быть, строптивая стихия решила поиграть? Джойс выбрался на косу и, оглянувшись, обомлел: плота нигде не было.