Плоть
Шрифт:
– Мэри, – сказал Черчилль. – Вы можете идти, куда пожелаете. Но сначала я должен рассказать, почему просил подождать эти несколько часов.
Мэри слушала его рассказ о намерении слетать на Марс для пополнения запасов топлива, а затем направиться на планету звезды Вега, где они собираются обосноваться. Поначалу казалось, что выражение ее лица стало не таким печальным, как раньше, но через некоторое время к ней снова вернулось безразличие.
– Я рада, что у вас есть цель, к которой стоит стремиться, – сказала она, – хотя все это и отдает слегка богохульством. Однако меня это,
– Мэри, когда мы покидали Землю, в 2050 году было широко распространено возвращение умерших к жизни. Это не колдовство и не черная магия, это приложение знаний, которые…
Она вскочила и схватила его за руку.
– Неужели вы хотите сказать, что возвратили Питеру жизнь?
– Да, – ответил Черчилль. – Он сейчас спит. Вот только…
– Только что?
– Когда человек бывает мертв столь долго, как он, неизбежно повреждается какая-то часть мозга. Обычно ее удается восстановить. Но бывают случаи, когда человек остается слабоумным.
Улыбка сошла с ее лица.
– Значит, до утра ничего не будет известно? Почему же вы сразу не сказали о том, чтобы подождать до утра?
– Потому что вы могли бы отправиться домой, если бы я не предупредил об этом. Есть еще кое-что, с этим связанное. Каждый из членов экипажа «Терры» знает, что может случиться, если он умрет и будет воскрешен после. Все из нас, кроме Сарванта, договорились о том, что если выйдут из ванны для оживления идиот, то их снова убьют. Кому хочется жить слабоумным?
– Его убийство будет чудовищным грехом! – Воскликнула Мэри. – Это будет крайне жестоко!
– Не буду тратить время на спор с вами, – пожал плечами Черчилль. – Я только хочу, чтобы вы знали, что может произойти. Тем не менее, если это хоть немного вас утешит, я могу рассказать, как на планете Викса погиб Аль-Масини. Ядовитое растение, стреляющее крохотными отравленными иглами при помощи сжатого воздуха, дважды попало в него. Он умер на месте, а растение затем раскрылось и из него выскочило около двадцати, похожих на сороконожек, насекомых более полуметра длиной и вооруженных огромными клешнями. По-видимому, они намеревались затащить тело Аль-Масини внутрь, где все – в том числе и растение – поделили бы его плоть между собой.
Мы находились вне пределов досягаемости игл и уничтожили насекомых ружейным огнем, а растение – гранатой. Затем переправили тело Аль-Масини на корабль и, изгнав яды из его системы кровообращения, воскресили его. Он совершенно не пострадал – ни физически, ни умственно. Но случай со Стэггом намного сложнее.
– Я смогу повидаться с ним утром?
– Обязательно, каков бы ни был исход.
Ночь тянулась медленно. Никто из команды не спал. Не спала и Мэри, хотя остальные кэйсилендеры залегли в кусты и сладко храпели. Кто-то спросил у Черчилля, почему они торчат на месте, ожидая, пока проснется Стэгг. За это время они могли усыпить еще одну или две деревни, заложить в камеры глубокого холода еще больше женщин и детей и отправиться на Марс.
– Из-за этой девушки, – объяснил Черчилль. – Питер, возможно, захочет забрать ее с нами.
– Тогда почему бы просто не отправить ее тоже в азот? – заметил Ястржембовский. – Что за мелкое чистоплюйство? Такая трогательная забота о ее чувствах на фоне похищения нескольких дюжин женщин и младенцев!
– Мы их не знаем. И делаем одолжение детям и пантс-эльфским женщинам, вытаскивая их из этого дикого мира. Но ее-то мы знаем. И знаем, что они собирались пожениться. Подождем и поглядим, что Стэгг скажет об этом.
Наконец наступило утро. Команда позавтракала и занялась различными подготовительными работами, пока всех не созвал Кальторп.
– Время! – произнес он, зарядил шприц и воткнул иглу в огромный бицепс Стэгга, после чего приложил тампон и предусмотрительно отошел в сторону.
Черчилль вышел к Мэри и сообщил ей, что Питер вот-вот проснется. Мерой ее любви к Стэггу стало то, что она набралась смелости пойти внутрь корабля. Она старалась не глядеть по сторонам, пока ее вели по коридорам, заполненным тем, что ей казалось колдовскими и зловещими устройствами. Девушка смотрела прямо перед собой на широкую спину Черчилля.
Увидев Питера, она разрыдалась.
Он что-то пробормотал, веки его слегка дрогнули и замерли. К нему возвращалось дыхание.
– Проснись, Питер! – громко сказал Кальторп и похлопал капитана по щеке.
Глаза Стэгга открылись. Он обвел взглядом всех собравшихся вокруг него – Кальторпа, Черчилля, Стейнберга, Аль-Масини, Лина, Ястржембовского,
– и на лице его отразилось недоумение. Когда же он увидел Мэри Кэйси, то совсем опешил.
– Что за дьявольщина? – попытался он рявкнуть на своих подчиненных, но звуки эти скорее напомнили кудахтанье. – Я, что, потерял сознание? Мы на Земле? А где же еще! Иначе, откуда на борту женщина. Если только вы, Дон-Жуаны, не прятали ее, как зайца, все это время.
Черчилль первым понял, что произошло со Стэггом.
– Капитан, – спокойно произнес он. – Что ты помнишь последнее?
– Последнее? Странный вопрос. Вы, что, не знаете, какое я дал распоряжение перед тем, как потерял сознание? Садиться на Землю!
С Мэри Кэйси случилась истерика. Черчилль и Кальторп вывели ее и доктор дал ей успокоительное. Через две минуты она уже спала. Затем Кальторп с первым помощником ушли в навигационную.
– Пока еще рано что-то утверждать, – сказал док, но не думаю, что у него пострадал интеллект. Он явно не идиот. Вот только часть мозга, которая хранила воспоминания последних пяти с половиною месяцев, претерпела некоторые изменения. Физически она восстановилась, будет функционировать не хуже, чем прежде. А вот память в ней пропала. Для него мы только-только возвратились с Виксы и готовимся к посадке на Землю.
– И я так полагаю, – произнес Черчилль. – Только как нам теперь поступить с Мэри Кэйси?
– Объясним ей положение и пусть сама решает. Может быть, она захочет попытаться заставить его влюбиться в нее еще раз.
– Мы должны рассказать ей о Виргинии. И о Робин. Может быть, это повлияет на ее решение.
– Сейчас не время, – сказал Кальторп. – Я сделаю укол, чтобы она проснулась, и все расскажу ей. Она должна сделать выбор сейчас, не мешкая. У нас нет времени на всякие трали-вали.