Плутни Скапена
Шрифт:
Зербинетта. Как это? Что вы говорите, сударь?
Жеронт. Говорю: напрасно вы надо мной смеетесь.
Зербинетта. Над вами?
Жеронт. Ну да.
Зербинетта. Что вы! Никто и не думал над вами смеяться!
Жеронт. А почему же вы хохочете прямо мне в лицо?
Зербинетта. Вы тут вовсе ни при чем, я смеюсь тому, что мне сейчас рассказали, — это презабавная история. Не знаю, почему мне она показалась так смешна, может потому, что я сама в ней замешана. Но, право же, я не слыхала ничего смешнее той шутки, которую сыграл сын с отцом, чтобы выманить у него деньги.
Жеронт.
Зербинетта. Да, да. Хоть вы меня и не просите, а я бы вам с удовольствием рассказала. Я, надо вам сказать, большая охотница рассказывать всякие истории.
Жеронт. Сделайте милость, расскажите.
Зербинетта. С наслаждением. Большой нескромности тут не будет, все равно и без меня этот случай недолго продержится в тайне. Волею судьбы я попала к тем людям, которые зовутся цыганами и, скитаясь из провинции в провинцию, промышляют гаданьем, а иногда и кое-чем другим. Здесь, в городе, меня увидел один молодой человек и влюбился в меня. С этой минуты он не отстает от меня ни на шаг. Сначала, как и все молодые люди, он думал, что стоит ему сказать слово, и я не смогу устоять перед ним. Однако он столкнулся с моей гордостью, и моя гордость заставила его переменить мнение. Тогда он признался в своей страсти тем людям, от которых я зависела, и они согласились за выкуп уступить меня ему. К несчастью, обстоятельства у моего возлюбленного были плохи, как у всякого молодого человека из хорошей семьи, то есть денег у него было мало. У него есть отец, человек богатый, зато скаред, каких свет не создавал. Погодите. Как же это его зовут? Не подскажете ли вы мне? Да вы, верно, знаете, кто у вас в городе считается первым скрягой?
Жеронт. Нет, не знаю.
Зербинетта. Еще имя у него кончается не то на «рон»… не то на «ронт». О… Оронт? Нет, не так. Же… Жеронт? Да, верно, Жеронт! Вспомнила, это он и есть, Жеронтом зовут этого сквалыгу. Так вот какая история: наши цыгане собирались сегодня уходить из города, и моему молодому человеку из-за безденежья пришлось бы со мной расстаться, если бы не ловкость его слуги, который сумел вытянуть деньги у его же отца. Как зовут слугу, я отлично помню: Скапен. Это такой необыкновенный человек, им просто нельзя нахвалиться!
Жеронт (в сторону). Ах он, мошенник!
Зербинетта. Вот на какую хитрость он пустился, чтобы обмануть старого дурака! Ха-ха-ха! Не могу вспомнить без смеха. Право, не могу! Ха-ха-ха! Скапен пошел к этому скареду… Ха-ха-ха!., и рассказал ему, будто они с его сыном гуляли на пристани… хи-хи… и там увидели турецкую галеру, их будто бы пригласили на нее, и какой-то молодой турок их угостил… ха-ха!.. и пока они угощались, галера ушла в море, и турок послал Скапена в лодке на берег и велел сказать старику, что увезет его сына в Алжир, ежели ему не пришлют сию минуту пятисот экю. Ха-ха-ха! Вот тут мой скряга, мой скаред вконец растревожился: и сына ему жалко, и денег отдавать не хочется. Эти пятьсот экю для него все равно что нож в сердце. Ха-ха-ха! Он никак не может с ними, расстаться, ломает голову, как ему вернуть сына, придумывает всякие глупости. Ха-ха-ха! Собирается посылать в море полицию за турецкой галерой. Ха-ха-ха! Просит слугу остаться заложником вместо сына, пока он соберет деньги, а сам и не думает их платить. Ха-ха-ха! Хочет продать старое платье за пятьсот экю, а оно и тридцати не стоит. Ха-ха-ха! Слуга толкует ему, что все это никуда не годится, а он на все его доводы приговаривает жалобно: «Кой черт понес его на эту галеру? Проклятая галера! Разбойник этот турок!» В конце концов, после всяких уверток,
Жеронт. Скажу, что молодой человек — негодяй, висельник, что отец накажет его за такую проделку, а эта цыганка — дрянная, наглая девчонка, ежели говорит такие дерзости почтенному человеку, он ей покажет, как завлекать порядочных молодых людей, а слуга — просто разбойник, которого господин Жеронт сегодня же отправит на виселицу! (Уходит.)
Сильвестр. Куда это вы убежали? Да знаете ли вы, с кем вы сейчас разговаривали? Ведь это отец господина Леандра!
Зербинетта. Я только сейчас это поняла. И надо же, чтобы я, ничего не подозревая, рассказала ему его же собственную историю!
Сильвестр. Что такое? Какую историю?
Зербинетта. Ну, да ту самую. Мне она так понравилась, что просто не терпелось кому-нибудь рассказать. Но что за важность? Ему же хуже, а нам, по-моему, от этого ни тепло ни холодно.
Сильвестр. Вот пришла охота болтать! Экий длинный язык! О своих делах и то помолчать не можете.
Зербинетта. А разве он от других не услышит?
Аргант (за сценой). Эй, Сильвестр!
Сильвестр (Зербинетте). Идите домой. Меня зовет мой господин.
Зербинетта уходит.
Аргант. Так вы сговорились, мошенники! Ты, Скапен и мой сын сговорились обмануть меня! И вы думаете, я это потерплю?
Сильвестр. Ей-богу, сударь, если Скапен вас обманывает, так я тут ни при чем, я знать ничего не знаю.
Аргант. Мы разберем это дело, негодяй, разберем! Я не позволю втирать мне очки.
Жеронт. Ах, господин Аргант, у меня такое несчастье!
Аргант. И у меня тоже большое горе, господин Жеронт.
Жеронт. Мошенник Скапен обманом вытянул у меня пятьсот экю.
Аргант. Тот же мошенник Скапен и тоже обманом нагрел меня на двести пистолей.
Жеронт. Мало того, что он выманил пятьсот экю, он меня еще так угостил, что рассказывать совестно. Ну да он за это поплатится!
Аргант. Пускай ответит, как он посмел сыграть со мной такую шутку!
Жеронт. Я хочу его наказать примерно!
Сильвестр (в сторону). Дай только бог, чтобы мне за все это не попало!
Жеронт. Но это еще не все, господин Аргант: одна беда пришла, жди и другую. Сегодня я питал надежду увидеть дочь, единственное мое утешение, и вдруг узнаю от моего доверенного, что она давно уже выехала из Тарента. Думают, что корабль потонул и она погибла.
Аргант. Да зачем же вы оставили дочь в Таренте? Для чего лишили себя радости всегда видеть ее перед собой?
Жеронт. На то были свои причины: семейные обстоятельства заставили меня скрывать мой второй брак… Но кого я вижу?