Плутовка против некроманта. (Не) желанная для ректора
Шрифт:
— Вас не было около трех часов.
— Нет, малышка, меня не было пятнадцать, может, шестнадцать минут. — Руки дрогнули, но ректор был готов к подобному. — Мне нравится, когда ты обращаешься ко мне на «ты». — Теплое дыхание коснулось шеи. — И я хочу, чтобы ты звала меня по имени.
Звать по имени.
Гекат.
В мыслях я уже делала это два, или, может, три раза.
По телу побежали мурашки. Идеальный план обвести ректора вокруг пальцев мог бы сработать, если б я прямо сейчас сыграла влюбленную дурочку.
Не хочу играть чувствами этого мужчины. Не этими чувствами и не с этим мужчиной. Слишком опасный, слишком сильный, слишком… Слишком.
Найду другой способ. Тем более у нас есть план.
Мысли, мысли, мысли. Столько мыслей, а думать не хочется. Хочется утонуть в этом теплом чувстве безопасности. Безопасности, которую я никогда не ощущала.
Не знаю, сколько прошло времени. Минут пять, семь, десять. Разрушать тишину, которая пугала тем, что дарила спокойствие, не хотелось. Но именно страх перед чувством защищенности, который ранее был недоступен, заставил произнести.
— Вы рассказали девочке сказку?
В горле пересохло. Сейчас даже пиратский ром пришелся бы, кстати.
— М-м-м?
Он прижал меня к себе еще крепче.
— Сказка? — Так, тепло и уютно, что мысли путаются. — Вы рассказали сказку?
— Сказка. — Видимо, мысли путаются не только у меня. — Одну закончил. На середине второй она уснула.
— И много сказок Вы знаете?
— Ты. Много сказок ты знаешь? — Теплое дыхание ректора обжигало шею. Я была уверена, что обратись я к нему на «ты", и защелкнется замок на невидимой клетке. Не дождется. — Сам я знаю мало, но Уолт так часто рассказывал детям истории, что они отпечатались в памяти. — Король? — громче, чем следовала, спросила я и зажала рот рукой. Ребенок не ворочался. Пронесло.
— Угу. — Ректор перекинул волосы на одно плечо и снова склонился к шее. Если до этого дыхание мужчины согревало, то теперь оно сжигало. — Знаешь, почему Уолтер — хороший король? — Я отрицательно покачала головой. — Во-первых, для него править — это не награда, а наказание. Во-вторых, он никогда не стремился к трону. Его вынудили принять это как единственный из возможных вариантов. Он просто подчинился. В-третьих, ему не безразлична судьба народа.
— Он не маг. — Пожалуй, другого аргумента у меня не было.
— Воут — маг. Колдун, который шел по трупам и людей и магов. А Уолт мог голодать по два-три дня, когда в убежище был недостаток еды. Мог не спать сутками, когда не хватало дозорных на стене. Мог сидеть каждую ночь с детьми, рассказывая им истории, сказания, и выдуманные истории, лишь бы дать матерям отдохнуть. Он сидел с больными и часами беседовал со стариками. Но главное, Уолтер прошел через предательство, лишения, голод и страх, но умудрился остаться тем, кто улыбался людям
Так вот почему Гекат (буду мысленно обращаться к нему без соблюдения условностей) так предан королю?! Он восхищается Уолтером, который умудрился не ожесточиться. Если задуматься, то эту способность правителя можно приравнять к магии. Ректор из-за прошлого ожесточился. Эва, как мне известно, долгое время была сломлена. Я, так вообще, решила забыть обо всем, потому что не справилась с болью. Среди толпы слабаков король оказался единственным сильным человеком.
— Хочешь и тебе расскажу?
— Что? — Выдернутая из раздумий, не поняла вопроса
— Хочешь, я и тебе расскажу сказку? — А я да, хотела. Но ответить не успела, так как ректор произнес. — Не смей кричать, иначе Микаэла убьет тебя.
— Давно вы так сидите? — Вздрогнула от неожиданности, услышав голос Кристиана.
— Около Двух с половиной часов.
Прошло два с половиной часа? Пятнадцать минут на руках с ребенком показались тремя часами, а два с половиной часа в объятиях ректора пролетел как вспышка. Удивительно.
— Он ворочается, пока не уснет. После его не разбудить даже взрывом.
— Знаю.
Знает?
— В такие минуты все исчезает, не так ли?
Кристиан сложил руки на груди и странно смотрел на нашу троицу.
— Я не смогу отступить. Поначалу думал, что если потребуется… Но теперь…
— Понимаю, брат.
О чем говорили мужчины, я не понимала, но когда хозяин дома подошел и забрал ребенка, одновременно обрадовалась и расстроилась. Малыш был прекрасен, пока спал. Да и объятия ректора пришлось оставить. Точнее, он встал и, протянув руку, помог подняться мне. Вот тут и пришло осознание проведенных на полу двух с половиной часов. Ноги затекли, но меня удерживали за талию.
— Как Эва?
— Уставшая, но счастливая. Ребенок здоров.
Некромант двинулся в сторону выхода, продолжая удерживать меня за талию.
— А кто родился? — прошептала я на ухо ректору, потому что постыдилась спросить об этом хозяина дома.
— Сын. — Оказалось, Кристиан следовал за нами. — Моя ведьмочка родила сына.
— Всё мужчины хотят сыновей, — пробубнила я. Простая истина, известная всем. Никому не нужна супруга, что не способна произвести на свет продолжателя рода.
— Я феминист, так что не имею никаких предпочтений по поводу пола ребенка. Главное, чтобы все были здоровы, и Эва недолго мучилась. И, как мне известно, Гекат тоже мечтает о дочери.
Сказав это, Кристиан подмигнул и, смеясь, исчез в дверях покоев дочери.
Глава тридцать вторая — Нападение
«Тот, кто намеренно влезает в неприятности, не имеет права терять бдительность».
— Агат, а ты хотел бы сына или дочь?