Плюшевый медвежонок
Шрифт:
Но тут хозяина вдруг поддержал до той поры молчавший Уодзаки:
А по-моему, вы совершенно правы. Мне тоже не по душе теперешняя погоня за образованием во что бы то ни стало. Родители ничего в жизни не добились, так пусть, мол, хоть детям повезет, пусть будут вундеркиндами и обскачут остальных. Это воспитание вундеркиндов, на мой взгляд, просто вопиющая нелепость.
Ну вот, и ты туда же,- набросилась на мужа Тиёко.- Сам ведь согласился, что лучше сейчас любой ценой устроить Тадаси в хорошее место, чем потом мучиться, и вдруг…
Но ведь учеба сына - это твоя сфера,
Что значит «моя сфера»? Откуда такая безответственность, ребенок же наш общий.
Что верно, то верно, как говорится, результат общих усилий,- улыбнулся Уодзаки молоденькой жене, видя, что она не на шутку рассердилась.
Ну что ты улыбаешься? Смотреть противно!
А мне, думаешь, не противно тебя слушать?
– Спор супругов грозил закончиться плохо.
Какие вы, однако, горячие,- с оттенком зависти сказала жена Ниими. Слова ее прозвучали грустно: в них чувствовалась обида на собственную неудачную семейную жизнь.
Внезапно в комнату вбежал Тадаси вместе с младшим сыном Ниими. До сих пор они играли в другой комнате.
– Отдай, отдай!
– кричал Тадаси, бегая за сыном Ниими: тот отнял у Тадаси игрушку, которую малыш принес с собой.
– Рюити! Нельзя дразнить маленьких,- прикрикнула на сына жена Ниими.
Ниими взглянул на игрушку в руках у Рюити и обомлел. Это был плюшевый медвежонок, по форме, размеру и всему остальному точно такой же, как тот… Только совсем новый.
– Откуда? Откуда у тебя этот медведь? Ребятишки испугались, так внезапно прозвучали слова
Ниими. Тадаси растерянно взглянул на дядю, потом побежал к матери и заплакал. Очевидно, он решил, что дядя на него рассердился.
Что ты так закричал? Тадаси-тян испугался,- укоризненно сказала жена.
Да так вышло, уж очень медвежонок у него любопытный.
Что в нем любопытного, обыкновенная плюшевая игрушка.
Где вы его купили?
– обратился Ниими к сестре.
Мы не покупали, это подарок.
Подарок? Чей?
Памятный подарок по случаю поступления в Сент-Фелис, детский сад подарил таких медведей всем новеньким. Не бесплатно, конечно, цена игрушки входит в плату за детский сад.
Памятный подарок? Всем детям?
Всем. Сент-Фелис славится своими зверушками. Знаешь, скольким матерям хотелось бы раздобыть для своего ребенка такой талисман.
И всегда дарят только медведей?
Нет, бывает, что собачек, обезьян, зайцев - в общем, каждый год что-нибудь новое. В этом году были медвежата. Почему-то медвежата ценятся больше всего. Кажется, игрушки повторяются каждые пять лет. Но послушай, братец, зачем тебе это?
Забавный очень медведь, вот я и заинтересовался. А их дарит только Сент-Фелис?
Как будто да. В магазинах они не продаются, а то бы все за ними бросились: говорят, они счастье приносят.
И сколько же таких раздают в год?
Столько, сколько детишек принимают. Не больше пятидесяти. Но в чем дело, ты же вроде никогда не интересовался игрушками?
Сестру-то, видимо, только они и занимали.
На следующий день Ниими отправился в детский сад при университете Сент-Фелис. Университет
Университетский городок утопал в зелени. Учебные корпуса почти терялись в ней. Вокруг зданий тянулись широкие лужайки, отданные во владение учащимся. Яркие платья девушек-студенток пестрели на них, словно цветы.
На студенческой автостоянке было немало спортивных и иностранных машин. И одевались питомцы Сент-Фелиса отнюдь не по-студенчески. По всему было видно, что денежные затруднения им неведомы. Они не знали конфликтов на почве повышения платы за обучение и не имели идеологических разногласий. Никакое повышение платы не могло серьезно обеспокоить состоятельных студентов, политика же и идеология их просто не волновали. Волновало их только одно - как бы повеселее провести быстролетную молодость.
Если конфликты все-таки возникали - правда, крайне редко,- это случалось по вине студентов, попавших сюда по ошибке. .Опираясь на поддержку извне, они развертывали здесь бурную агитацию. Но за ними никто не шел. Идеи борьбы, переустройства мира были совершенно чужды Сент-Фелису. «Золотая молодежь» оттачивала свой интеллект и накапливала знапия в атмосфере великосветского салона, которым и был, по сути дола, Сент-Фелис. Положение родителей полностью обеспечивало учащимся всяческий комфорт. Им достаточно было катиться по заранее проложенной для них колее, никуда не сворачивая, чтобы столь прекрасно установленный порядок никогда не нарушался. Вот почему чужаки не надолго задерживались в университете. Студенческие волнения бушевали по всей стране, но здесь царил покой.
В глубине обширной университетской территории находился детский сад. Как ни странно, здесь тоже была автостоянка, забитая дорогими автомобилями. На них привозили и увозили детей. В этот фешенебельный детский сад отдавали детей не только из Токио и его пригородов, но и из соседних префектур. На какое-то мгновение Ниими даже забыл о цели своего визита: его охватило беспокойство - сумеют ли сестра с мужем при своих доходах обеспечить сыну полный курс обучения?
Ниими пригласили в приемную, где его встретил человек со значком заведующего. Заведующий с недоумением взглянул на медвежонка, которого Ниими держал в руках, и подтвердил, что это действительно сувенир детского сада Сент-Фелис.
А в чем, собственно, дело?
– спросил он настороженно.
Видите ли, судя по всему, владелец этого медвежонка попал под автомобиль,- сказал Ниими, сознательно искажая происшедшее.
И что же?
Поскольку найти его до сих пор не удалось…- И Ииими объяснил, что случайно оказался на месте столкновения вскоре после того, как оно произошло, и подобрал там этого медвежонка. Но никаких других доказательств происшествия у него нет, и полиция за это дело не берется. Пятна на медвежонке - это, очевидно, кровь пострадавшего. Даже если ему не удастся ничего предпринять для расследования этого преступления, он хотел