Плюсик в Чарму
Шрифт:
– Да ладно тебе! Жаль, на рецидив пойду! Еще лет сто дадут! – махнула помятым крылом моя фея. Она подошла и с ноги пнула пудреницу. Та распахнулась.
– Слышишь, - начала она, поигрывая в руках иголкой. – Ты что? Цветы попутала? Что смотришь? Знаешь, кто я?
Чистенькая и красивая фея ректора смотрела на иголку во все глаза.
– Тьфу! Даже подсолнух не нюхала! – усмехнулась Джоин. – Короче, отвечай на вопросы, который тебе задают!
– Вы не смеете так со мной обращаться! Я фейфон двадцать! – испуганно пискнула фея, с ужасом глядя на иголку.
– Ты на кого крылышками шуршишь? Брысь пыльца, а то чихну! – продолжала Джоин. – Слышь, отвернись!
Я? Это мне? Да?
Я послушно отвернулась. Позади меня послышался жуткий писк и возня. Карандаш для бровей скатился вниз.
– А теперь поворачивайся! – послышался хриплый голос Джоин.
Фея из чужого фейфона сидела, накрывшись крыльями и вздрагивала.
– Хочешь отсидеть в фейфоне от звонка до звонка? – усмехнулась Джоин, присаживаясь рядом. – Тогда покажешь все!
– Х-х-хорошо, - пискнула чужая фея. – Что вам п-п-показать?
– Список контактов! – потребовала, даже не зная, что ищу. – У вас есть в списке контактов такое имя?
– Сейчас посмотрю! – дрожащей рукой махнула фея. Появился список.
– Джоин, напиши Никите, что все будет хорошо, - попросила я. – И скажи, чтобы ничего не говорил и не предпринимал!
– Не вопрос! – послышался голос Джоин, пока я смотрела списки неизвестных мне людей. «Почетные сиськи», - прочитала я, а передо мной появилась картинка мадам с огромной грудью. «Сын почетных сисек», - подняв брови, читала я. «Бабака!», - обалдела я почти вслух. «Дочь Бабаки», - сглотнула я. «Злая Бабака» - продолжала читать я чужие контакты. Видимо, родственница.
«Алчный гоблин», «кулек», «ехидна», «безрогий единорог», «добрый жоп», - читала я список. Это был наш класс. «Выпердыш дракона», «Сраный веник», «Трупорезка», - обалдевала я от фантазии ректора. Ой! А, это, знакомое лицо!
– Пукишь – кукишь? – подавилась я, глядя в зеленые глаза. Мне кажется, что после этого пошел отсчет последних минут жизни ректора.
– Рыжий гремлин (сестра пиявки), - прочитала я под своей фотографией.
Рыжий гремлин и Пукишь – Кукишь? Это что-то новое!
– Покажи мне пиявку! – потребовала я.
– Пиявка-магический ингредиент, который используется, как смягчающий для… - начала чужая фея.
– Нет, список! Контакты! – я щелкала пальцами, видя, как листается список.
На меня смотрела фотография сестры.
– А можно посмотреть… Тут какие-то вызовы были? – посмотрела на я на пометки.
– Простите, но я не имею права, - взмолилась фея. – Знаете, что со мной будет, если я открою эту информацию!
– Знаешь, что с тобой будет, если ты ее не откроешь? – Джоин сверкнула иголкой.
– Х-х-хорошо! – кивнула феечка и выставила вперед руку. – Я покажу последние вызовы… Мы записываем их! Только никому не говорите, я вас умоляю!
В облаке появилось лицо моей сестры.
– Филиус! Ребенок через месяц поступает в Академию! Может, ты примешь участие? – слышался ее нервный голос. – Это твой сын!
– И что? Что с этого? – увидела я раздраженное лицо Филиуса в соседнем облаке. – При чем здесь я?
– Это твой сын! – взмолилась Лорелей. – Я не потяну, ты же знаешь! Это раз! А второе, мальчику нужен отец, Фил… Я хочу, чтобы наш сын рос в нормальной семье…
– В чем дело? Ищи другогоотца! Мы, кажется, с тобой говорили на эту тему. А ты ее опять поднимаешь! – Филиус был явно раздражен. – Мне ребенок не нужен. Пока. Не люблю эту возню с малышами. Но если у него есть магический потенциал, то я могу еще подумать! Ты же понимаешь, сын ректора должен быть выдающимся магом!
– Прекрати! – на мою сестру было страшно смотреть. –Я прошу тебя… Я люблю тебя, и ты делаешь мне больно!
– Еще раз для альтернативно одаренных. Я сам решу, когда мне стоит познакомиться с сыном. Если посчитаю нужным. Это ясно? – Филиус терял терпение.
– Ну… Фил… - глаза сестры налились слезами. – Я прошу тебя… Хоть присмотри за мальчиком… Я же многого не прошу…
Пока я смотрела на растрепанную сестру, которая умоляла мужика о любви, послышался хриплый голос Джоин.
– Отправила писульку. Вот! – я обернулась, слыша, как нарастает драма.
– Не дрейфь, пыльца. Храни омелу!
– Что? – переспросила я, вспоминая слово «омерта», которое у мафии означает тишину.
– Омела! У нас, фей – это означает ничего не говори! – послышался ленивый голос.
Я отвлеклась, слыша скандал. На мою сестру было страшно смотреть.
– Я помню, как ты на седьмом курсе заявил, что хочешь познакомиться с семьей. Потому что у нас серьезные отношения! И вот «серьезные отношения» через месяц идут в Академию! – слышался захлебывающийся отчаянием голос Лорелей.
– Знаешь, Лор, - послышался голос Филиуса. Он улыбнулся. – Все могло быть иначе, если бы ты тогда послушалась меня. Но что ты сделала? Ты написала родителям, чтобы твою сестру не пускали в Академию! Что? Хотела защитить? Да? А получилось ли?
– Не трогай сестру! Отвяжись от нее! – шипела Лорелей.
– Далась она тебе!
– Да, далась, - усмехнулся ректор, поигрывая медальоном. – Значит так! Условие счастливой семьи. Ты убиваешь сестру. Сама.
– Нет, - прошептала Лорелей, глядя на красными от слез глазами.
– Маленький несчастный случай. Ты же маг, а она нет, - на губах ректора заиграла улыбка. – Просто маленькая случайность! И у нас с тобой нормальная семья. Представь себе…
Ректор подвинулся поближе.
– Ты, я и Никатос, - прошептал он, глядя красивыми глазами на заплаканную Лорелей. Сестра притихла, нервно сглатывая.