По басенке

Кузьмин Валерий Владимирович

Рыбак и налим

Была у рыбака собака,Ну, так дворняга,Он иногда с собою брал,Не забывал.Пришел на озеро,На лодку поутру.Собака с ним,Поплыла, как к суду,Не знала бедолага, что ко днуОна пойдет, да кто и знал о том,Что пес был глуп, но это все потом.Закинул, ждет, поклевка, он напрягся,Ему ловить – другому лишь купаться,Чуть поплавок нырнул – она за ним,Не знала дура, что клевал налим,Налим от счастья так разинул рот,И заглотил дворнягу – идиот.Рыбак вообще не понял ничего,Была дворняга – тута никого.Рыбак дурила: «Где моя дворняга?»По лодке прыгал – бедолага,Стал удочки сворачивать домой,Смирился он с собачьего судьбой.Налим на дне – уже почти уснул,И снился сон, что он почти – акул,Налим ее уже переварил,Но червяка на леске все ж схватил,Рыбак налима в лодку завалил,И счастливо до дому подвалил,Когда ж в ухе ошейник надкусил,Его кондратий враз разбил.Мораль –

ну не зарыта там была собака,Лишь дважды была съедена, со страха,Кто испугался – то ли тот налим,То ли рыбак, что и пошел за ним.

Лев и муравей

Однажды в гриве льва,Нашелся дом для муравья,Все б ничего, ведь мал был муравей,Ну, тут, как у людей,Что б всем отдельная квартира,И муравью не подфартило.Лев не смирился, что его сосед,Прижился у него без разрешенья,И ну его гонять, и нажил много бед,А мог бы проявить, хоть капельку терпенья.И лапой гриву тер, о дерево чесал,Часами в водоеме полоскал,Но толку нет – живет его сосед,И даже потихонечку щекочет,Ну, кто так жить захочет,Но где то лев слыхал,Чудесный метод избавленья,От этого мученья.Иль кто то набрехал,Что керосин, от всякой мелкоты,Избавит от беды.Достал ведро,Соседу насолить и сдуру,Иль с горяча —Себе на шкуру.Так взвыл владыка леса, от ожога,Что околел до срока.Мораль, конечно же, нужна,Где есть сосед – там есть вражда.

Белая ворона

Однажды все собрались за грибами,Ну, повод был – давно не отдыхали,С собою кто – что мог и, начиная от сапог,Харчи грузили и корзины брали,Погорячей вообще не забывали.Тут кто во что горазд,Кто послабей – портвейн,Кто водочку запас,Так что бы день,Не зря погас.Приехали на место, разложились,Бивак раскинули, чуть-чуть перекрестились,И понеслось за первый и большой,За грузди и что б их косой,За белые, что б были те все в ряд,За красные, что б их большой отряд,За мелочь всякую, так запивали,Ну, в общем, ничего поддали,И песнь запели, тот, кто мог,Другие дрыхли у костра, без задних ног,Кто в пляс, а кто в любовь,А третьи в драку,Все отдыхали и забыли бедолагу.Была в том коллективе эта птица,Толь белая ворона, толь синица,Один все ж был – не пил,С корзиною по ельнику ходил,Набрал всего чего хотел,И белый был и красный, и опята,Корзина полная, но вот его ребята,Кто головой у пня,Кто в кустиках склонился,Народ весь перепился,И он за ухом почесал, и им сказал:«Ну, что ж вы, мужики, дошли до ручки,Что дней вам мало, от аванса до получки,Что вы поперлися за тридевять земель,Глушить портвейн».И развернулся, и потопал к дому,Ну не лежит его душа к спиртному,А утром, на работе, на стене,Прочел приказ об увольнении себя.Приказ был прост:Мол, коллектив, боролся из последних сил,А он, подлец, доверье подкосил.Мораль: ты белая ворона,А стая черная и заклюют за раз,А чтобы было без урона,Смени на черный свой окрас.

Ворона и дворняга

Ворона у дворняги поутру,Пока та дрыхла в будке,Стащила кость и села на дубу,Поиздеваться псиненой побудке,Та, чуть продравши глаз,Завыла в сто белуг,От горя причитая,Что жизнь ее до ужаса плохая,Что старая уже и нет у ней подруг,И что ворона хуже попугая.Так разоралась – весь подняла двор,Все загалдели разом на ворону,Вороне что – пустяшный перезвон,Как говорится, вору в пору.На тот базар с хозяйского окна,Двухстволочка на солнышке блеснула,Один хлопок – ворона у дуба,Второй хлопок – дворняга жизнь свернула.Мораль для всех дворняг и всех ворон,С утра не делайте разгон,Хозяин с вечера немного перепил,Не разбираясь, пристрелил.

Крот

Крот в темноте ночной, прорылся в огород,По жизни слеп, но носом чуял грядки,Зато и не любил его народ,Если поймают, били без оглядки,Но крот хитер, он днем спокойно спал,А ночью на охоту выползал,Пока народ тот отдыхал,Таков нахал.Да в огороде было, что поесть,Но крот был мал и все ему не съесть,Он больше портил, чем съедал,И сослепу иль по судьбе в капкан попал,Что делать, выхода здесь нет,Залился крот горючими слезами,К всевышнему воззвал,Под небесами,Вдруг услыхали,Что слеп он и обижен,Что и по жизни бит уже не раз,Ну, в общем стрижен.И голос с высоты шепнул: живи,Но не воруй, капкан открылся,Крот выпал из него и оживился,Проверил шкуру, хвост,Да все на месте,От радости такой,Решил своей невесте,Подарок принести,А что нести, конечно, с огорода,Не учит жизнь урода.Всего набрал, ползет к своей норе,Нагруженный, слепой от счастья,В всевышнего не веря, хоть молил,Но все забыл,И тут опять ненастье,Второй капкан кротишку удавил.Мораль слепа, всевышний все видал,Но счастья дважды не давал.

Крыса Лариса

Лариса крыса у свиньи,Деньжонок одолжила,Мол, надо ей на гарнитур,Чтоб было все красиво,Свинья поверила сперва,Дала деньжат на время,Но все равно в душе своей,Ей до конца не верит,А время шло, Ларисы нет,И гарнитура тоже,Дошло свинье в ее душе,Что дали ей по роже,Да и вообще, как может быть,Что крыса ей товарищ,Какой свинье пообещать,И даже не напарить.Мораль для всех весьма проста,Ведь крыса – это крыса, :Напарить может и слона,А звать ее Лариса

Медведь и судьба

Медведь однажды спьяну иль с угару,Забрел в Сахару,Кругом песок, жара и нет воды,Он обалдел, встал на дыбы,Завыл с бессилья,Хоть и был силен,Взмолился: Господи,Не буду больше пить,И был прощен.Враз перед ним – зеленая поляна,Ручей журчит, прохлада, видно рай,Медведь от радости забился, забывая,Что обещал, да и хватил чрез край,А как очнулся – он опять в пустыне,Опять сушняк и сердце из груди,Так вот и шляется в пустыне и поныне,Не знает, как и в чем себя найти,И как то, повстречав в пути верблюда,Спросил: «Горбатый, далеко ль леса?»Горбатый: «Не встречалися покуда,Да не видал с рожденья никогда».Взревел медведь: «Мне тут теперь до гроба,Я ж не верблюд и я хочу попить».А сверху Бог: «Теперь твоя дорогаВсю чашу алкоголика испить».Медведь услышал приговор христовый,Отрыл в песке поглубже упокой,Залег туда, но был уже не новый,Он старой наградил себя судьбой.Мораль: Хоть пьющий на надежду уповает,Но господу не изменяет.

Бобер

Один бобер, считался очень умным,Он всех учил – как жить, как строить,Как валить.Зажиточным он был, и знать разумным,И полон дом его и все при нем,И дети, и жена, и даже теща,По жизни знал, казалось, обо всем,Но жизнь крива – все оказалось проще.Хамелеон завелся в том лесу,Он банк открыл и обещал такое,Что в следущем году,У всех и сразу втрое.Лесной народ уже пошел толпой,Несут заначки, в очередь гурьбой,Не опоздать бы, ведь халява – слаще,Бобер о дерево потерся головой,Решил, все заложил,К хамелеону тащит.Тот принимает все и обещает злато,Что через год здесь будет так богато,Что у бобра добра, до смерти уж не надо,Собрал, что смог, и из зеленого,Прикинулся в араба.Прошел уж год, а гада так и нет,Он далеко в песках, на солнце загорает,Тут до бобра дошло, что это был конец,Хамелеон – он же «Хопер Инвест»,Вот так бывает.Мораль для всех бобров одна,в Хоперах не ищи добра

Карась

Карась был молодой и полон сил,И с каждым годом, больше наливался,Он сети стороною обходил,Зимою в ил по горло зарывался,Но потихонечку спивался,Так незаметно, даже для себя,С утра рюмашку, к вечеру баклажку,Навеселе потрогает червя,Но не берет крючок в свою затяжку.Карась хоть пил – сначала меру знал,Но потихоньку стало замечаться,Напьется так – себя не узнавал,До разума его не достучаться.И докатился и пошел в запой,Бурлит весь пруд от пьяного соседа,Такое выкинет по пьяне, хоть завой,И вдруг пропал карась, и нету следаИ все гадали – где же наш карась,Хоть пьяница, но жалко бедолагу,Карась по пьянке угодил на грязь,На мелководье и попал в бодягу,Он пьяным бил хвостом, но в жиже никуда,Он только цаплино привлек к себе вниманье,Для цапли, что карась – еда,К еде у цапли есть всегда желанье,Подкинула чуть вверх, открыла клюв,Карась блеснул, на солнце отразилсяИ провалился, не открывши рта.Мораль для пьяных карасей проста —Не пей с утра.

Слон и обезьяна

Однажды слон, случайно обезьянеНа хвост тихонько наступил,Ну не видал, не пил,Что с высоты такой вообще увидишь.Он извиненья деликатно попросил,Бывает в жизни ненароком и обидишь.Но в обезьяне бес другой сидел,Она пошла на хитрый беспредел,И будто в обморок упалаСама ж с прищуром наблюдала,Реакцию слона, ждала,А тот от удивленья дар речи потерял,И хлопая ушами по щекам,Как в рот воды набрал.Он добрый был и не любил скандалов,И не видал вообще больших нахалов.А тут уже собралася толпа,Свидетели нашлись,И понеслась молва,Что, мол, он шел по встречкеИ где его права,А обезьяна та – невиннее овечки.Ну, в общем, суд собрался поутру,Свидетели кивали все – угу,И дали год слону на исправленье,Год не тюрьмы – а исправительных работ,Чтоб он, призвав терпенье,При обезьяне исполнял все порученья,Что б той весь год – без всех забот.И обезьяна зажила, —То принеси банан, который выше,То ей налей вина, то ей спляши,То сказку расскажи,Ну, потекла ее мозга по этой крыше.Слон на глазах худел,Измучен и задерган, обессилел,Он сам по три – четыре дня не ел,От безысходности веревочку намылил,Пока макака в гамаке спала,Над ней петлю на дерево закинул,Подумал: «Вот проснется поутру,Увидит и поймет,Что слоник сгинул».Но мрачный план оборван был судьбой,Судьба распорядилась очень ловко,Прибита на суку была подковка,Слон в обезьянью снова влез в судьбу,Не выдержала крепкая веревка.Поднялся слон, а обезьяны – нет,Покликал малость, поискал сначала,Да и пошел искать себе обед,Подумал, что чертовка убежала.Мораль конечно для слона,Когда на хвост садится сатана,Плюнь за плечо, чтобы не стало,Иль придави нахала