По большому счету
Шрифт:
Они расположились не очень удачно, уголком: получилось, что мальтиец сидит во главе стола, а трое россиян – вместе с длинной стороны, близко друг к другу. Где-то за спиной маячили двое мальтийцев. Повисла неловкая пауза.
– Рыцари теперь не носят доспехов? – Это Федоров решил разрядить напряжение неуклюжим вопросом.
Галлон вежливо улыбнулся: стало понятно, что шутка была не самой блистательной. Но цели она достигла. Разговор пошел.
Галлон говорил тихо, не торопясь. Он заверил, что обещанный кредит выдадут. Просто нужно намного больше времени, чем предполагалось, для «аккумуляции капиталов из-за ближневосточных событий».
«Во выразился: аккумуляция капиталов», – подумал про себя Матюхин во время очередной многозначительной паузы, которую
– Я вас свяжу по телефону с монсеньором Робертом Копполой, и вы проведете с ним официальные переговоры, – сообщил Галлон.
«Этому не будет конца», – устало подумал Матюхин. Две недели безрезультатных разговоров и переговоров порядком утомили.
Галлон включил громкую связь. Голос на том конце трубки был еще тише, а речь еще медленнее, чем у Галлона.
Разговор был коротким. Коппола – как его представили, Его Превосходительство монсеньор – сказал, что капиталы предоставят в начале следующей недели. А также Его Превосходительство монсеньор выразил глубокое уважение и высочайшее почтение официальной делегации Российской республики.
Галлон положил трубку в полной тишине. Несколько минут сидели молча с серьезными лицами. Федоров заерзал на стуле. Галлон отреагировал на затянувшуюся паузу.
– Сейчас мой помощник принесет письмо, я подпишу наши обязательства по кредиту.
«Хоть что-то. Денег не привезем, но привезем письмо», – подумал Матюхин.
Через десять минут помощник принес письмо с заверениями о «предоставлении капиталов». Галлон надел очки, пробежал письмо глазами и поставил подпись с длинным горизонтальным прочерком около печати [7] .
За дверью мальтийского дома было солнечно. Просители стали щуриться и улыбаться. Миссия окончена.
Эпоха афер
До отлета в Москву оставалось еще полчаса. Федоров, Басин и Матюхин в римском аэропорту Фьюмичино молча пили кофе на дорожку. Разговаривать не хотелось. Длинная и глупая поездка, что ее обсуждать?
7
Письмо представителя Мальтийского ордена Жоржа Галлона от 25 октября 1990 года (архив автора).
Матюхин первым нарушил тишину.
– Есть такой анекдот давнишний. Нас напоминает.
– Давай, – оживился Федоров.
Матюхин разулыбался и принялся рассказывать.
– На ипподроме на скачках к болельщикам подбегает крохотная собачка и просит: «Поставьте на меня. Поставьте на меня». А они ее отгоняют: «Зачем на тебя ставить, у тебя ведь ноги короткие?» – «Ну, поставьте на меня», – умоляет собачка. В итоге уговорила. Мужики не верили, но чем черт не шутит. Поставили на нее. Скакуны первый круг пробежали, второй, а собачка только метров двести проковыляла. Гонка закончилась, болельщики злились: «Мы же говорили, что ты не сможешь, зачем обещала?» А собачка сникла, всхлипнула и ответила: «Не получилось».
Матюхин замолчал. Только через пару минут Федоров вдруг захохотал.
– Не получилось, говоришь, ноги короткие.
Он уже не мог унять смех. Басин оглядел серьезного Матюхина и хохочущего Федорова, которому пришлось снять очки из-за попавших на них слез, и тоже засмеялся.
– Ага, не получилось.
Матюхин последовал их примеру.
Официант, убиравший кофейные чашки, с удивлением смотрел на троих хохочущих русских, которые смех перемежали только одной фразой: «Не получилось».
Новая Россия, как выражался американский посредник, стала магнитом для всякого рода авантюристов. В страну приезжали многие и сулили миллиарды и миллионы долларов. Взамен они просили рубли, посты, активы. Российские власти, не имея опыта такого взаимодействия, всерьез рассматривали разные предложения. Тем более что времена были трудные и денег у государства катастрофически не хватало. Матюхин, Федоров и Басин, кроме письма с обещаниями капиталов, из Рима ничего не привезли. Федоров сам пошел докладывать Ельцину, что «не получилось». Но мальтийцы, обещавшие быстрые и дешевые деньги, – не самый странный пример того, какими путями российские власти пытались достать средства. Просить средства за рубежом считалось нормальным [8] .
8
Кротов Н. Путь Геракла. История банкира Виктора Геращенко, рассказанная им Николаю Кротову. М.: Эксмо, 2011. С. 133.
Заместителем по экономике в первом ельцинском правительстве был Геннадий Фильшин, который за полгода своей работы прославился тем, что пообещал двум английским гражданам, Полу Пирсону и Колину Гиббинсу, продать сто сорок миллиардов рублей наличными. Он говорил так: надо вывезти деньги в Цюрих, где есть единственный рынок наличных денег в Европе, а обратно привезти 7,8 миллиарда долларов [9] . Матюхин, узнав о такой инициативе правительства, просто оторопел: как всерьез можно рассматривать предложение о вывозе ста сорока миллиардов рублей наличными, когда в обороте всего Советского Союза семьдесят миллиардов? Но и их вывезти невозможно. И не только потому, что страна останется без денег, но и потому, что это не получится физически. На Совете Министров Матюхин пытался объяснить.
9
Греченевский О. Истоки нашего политического режима. URL: http://grechenevskiy.ru/html/sources/50.htm.
– Один миллион рублей – это пуд, то есть шестнадцать килограммов. Значит, в одном миллиарде рублей шестнадцать тысяч килограммов, то есть шестнадцать тонн. В среднем один вагон может перевезти пятьдесят тонн, то есть чуть больше трех миллиардов рублей. То есть вы собираетесь грузить поезд, где будет больше двадцати вагонов, рублями и отправлять его в Цюрих? Где это видано?
У Матюхина в голове не укладывалось, как можно обсуждать такую идею – отправлять деньги эшелонами за границу. И можно было смеяться над такими выдумками, если бы это всерьез не обсуждалось на совещаниях Совета Министров. Афера не состоялась, а в январе 1991 года Пола Пирсона задержали на таможне в аэропорту Шереметьево, когда он собирался вылететь из Москвы в Швейцарию. У Пирсона изъяли всю документацию по сделке. Спустя три недели Геннадий Фильшин тихо, без скандала, ушел в отставку. Потом, кстати, долгих тринадцать лет работал российским торгпредом в Австрии.
В начале пути российский Центробанк сталкивался с аферистами очень часто. Ставки росли ежедневно. Однажды в ЦБ приехали немцы и пообещали дать сто миллиардов долларов, если Россия выпустит под них облигации. Пришли они от Ельцина с поручением рассмотреть этот вопрос. Матюхин, наученный римским опытом, немцев выгнал: «Прохиндеи».
Но предложений было так много, что и Матюхин, настороженно относившийся к сомнительным идеям, однажды, уже в конце своей карьеры, тоже попал впросак. Западные банки не давали кредитов даже тогда, когда на балансе Центробанка России появилось золото. Сказывался семидесятилетний опыт взаимодействия с СССР: иностранцы помнили, как Советский Союз – правопреемник старой России – легко отказывался от прежних обязательств. Поэтому крупный банк Credit Suisse обсудил с Матюхиным такую сделку: они возьмут двадцать пять тонн российского золота на хранение в Швейцарию и положат их на депозит, который Россия сможет использовать как гарантию для кредитования в других зарубежных банках. Депозит на пятьдесят лет. Но было одно небольшое условие: забрать золото могут два человека, которые ставят свою подпись: глава Центробанка России Матюхин и главный бухгалтер Лидия Алякина. Оба должны занимать соответствующие посты. Вроде бы понятно: вероятность того, что Матюхин и Алякина долгое время будут занимать свои посты, очень низкая, а значит, золото останется в швейцарском банке навсегда.