По дороге могущества. Возрождение
Шрифт:
Закончив, я бросил взгляд на ветродуйку. Хотя какая, к древним чертям, ветродуйка! Вентиляция! Как говорится, с кем поведёшься, от того и наберёшься…
— Ну же, Гобля, где ты? — прошептал я.
А если он не появится? Что тогда?
Ну, тогда я вряд ли смогу справиться в одиночку. Тут и вдвоём-то шансы оставляют желать лучшего, а уж если одному… лядь… в общем, это будет весьма изощренный способ самоубийства.
И когда я уже было отчаялся дождаться своего мелкого напарника, он протаранил собой решетку и вбежал внутрь. Посмотрев на меня, Тыждак оскалился — жуткое зрелище, особенно если учесть, что он с головы до
— Гобля задержаться, но дверь таки закрываться!
— Молоток! — из груди вырвался вздох облегчения. — Переодевайся в снарягу, живее!
Я помог ушастому облачиться в приготовленную броню, а потом мы принялись опустошать бочки с соленой водой и обматывать себя хорошо "промаринованной" тканью. Приятного было мало, да и само мокрое тряпье сковывало движения, но в целом терпимо.
Надеюсь, это всё поможет нам не сгореть заживо.
Когда мне оставалось лишь нацепить маску и очки, я обернулся к гоблину и не смог сдержать ухмылки: завёрнутая в хламиду мумия с тщательно забинтованными висящими ушами смотрелась весьма забавно.
— Готов? — спросил я.
— Усё как! — весело откликнулся гоблин, перекидывая через плечо ремень с разноцветными зельями. — А, да, дезы.
Он протянул мне огневею и я, нахмурившись, забрал её.
— Какого древнего ты вообще её с собой туда взял? Она же должна была лежать здесь!
— Нууу, — Гобля поводил по выпирающему квадратному зубу верхней губой. — Шоба если кабздец, то швырагонить и ушатать кавонить.
— Ага, а в итоге чуть нас самих не ушатал.
Он пожал плечами.
— Бывает.
Хмыкнув, я аккуратно поставил зелье на стол. Его время совсем скоро наступит.
Потянулся было к маске, но Тыждак меня остановил.
— Саргоша, а может, дябнем перед кабздецом?
— Так мы же всё в масло вбухали, — удивился я, на что Гобля лишь усмехнулся.
— Не, малец еся.
Он достал из сумки и продемонстрировал мне стеклянную бутыль.
— Затарил, значит? — я прищурился, но широкой улыбки сдержать не смог.
Гобля свёл почти вплотную большой и указательный пальцы.
— Да тут на донышке!
— Хах! Давай уже, открывай, плюшкин. Заодно покурим "усладу" мастера Сидиуса, прочистим себе мозги.
Гобля себя ждать не заставил, быстро наполнив стаканы. Приняв из моей руки самокрутку, он, довольный, плюхнулся на один из ящиков. Я же привалился к стене и, стараясь не обращать внимания на визги и рёв по ту сторону стены, попытался расслабиться. Вдохнув дым и запив его глотком качественного алкоголя, я невольно подумал о том, что, возможно, это последние мгновения моей жизни. И если это так, то неужели всё закончится именно здесь? Я ведь ещё только начал во всём разбираться, искать ниточки, ведущие к моей прошлой жизни, исследовать Древнир, узнавать о таинственных Древних и их Пути Могущества, делать попытки разгадать тайну Баглорда, и ещё… ещё я отчетливо понимаю, что не выполнил обещание, не нашел то, что должен был.
Мои губы скривились в жесткой усмешке.
Странные мысли, учитывая, что умирать я не намерен.
Отбросив окурок и одним глотком осушив стакан, взял со стола и протянул Гобле исцеляющее зелье, а потом вытащил зубами пробку уже из своего. Также поступил с колбами обезболивающего и антидота. Лечение восстанавливало по одной единице жизни раз в две секунды, общим количеством до двухсот, обезболивающее длилось порядка пяти минут, антидот некоторое время будет блуждать по организму. Лечилку можно было, конечно, взять и с восстановлением по единице в секунду, но лучше приберечь на потом. Закрепив на ботинках шипастые накладки и натянув мокрую маску с импровизированными очками, мы одновременно с гоблином выпили по порядку все три зелья, а затем, вооружившись, заняли позицию у двери.
Я поднял повыше самодельный щит, крепко сжал колбу с огневеей и посмотрел на поигрывающего топорами Гоблю.
— Готов?
— Да. — Он скрестил топорища над головой и провозгласил странную фразу: — За глазцы Пробуждающей Матери!
Я уставился на дверь, которая в очередной раз содрогнулась от удара.
— Тогда давай убьем их всех!
Тыждак отодвинул засов и резко распахнул дверь. В это же мгновение я сорвался с места и со всей силы врезался щитом в исходящего слюной монстра, отшвырнув его в гущу тварей. Яростно крича, я размахнулся и швырнул огневею себе под ноги.
Словно в замедленной съемке я наблюдал, как графинообразная склянка вместе с алхимической жидкостью разбивается на осколки и разлетается в стороны. Реакция была практически мгновенной — как только первые капли соприкоснулись с покрывающей пол масляной смесью, вспыхнуло бушующее пламя, взметнувшееся к самому потолку, и волна огня прокатилась во все стороны. Ужасающий вопль сотен заживо сгорающих тварей хлестнул по ушам и взорвался в голове оглушительным набатом.
В глазах всё ещё плясали огневеющие блики, когда Халдорн покинул заплечные ножны и со свистом вонзился в лопающуюся от жара плоть ближайшего монстра. Из-за моей спины выбежал Гобля и пронесся между ног рогатого демона, по пути распоров двумя топорами его промежность, и бросился к следующему для повторения маневра.
Я сделал шаг вперёд, ударом кромкой щита сбил с ног одну из визжащих гадин и взмахом меча рассёк голову. Тут же принял на щит атаку острыми когтями и контратаковал колющим в открывшееся горло. Сделав рывок ещё на полтора шага, протаранил плечом длинную костлявую тушу, которую тут же затоптали обезумевшие от боли сородичи. Бросившись в самую их гущу, я наносил широкие размашистые удары, каждый из которых находил свою цель — тварей было так много, что промахнуться было просто невозможно, даже несмотря на то, что я старался бить по ногам или в головы.
Пропитанные соленой водой кожанные одежды и тряпьё трещали от пылающего вокруг жара, лёгкие горели от недостатка воздуха, но страха не было — он растворился в охватившем меня азарте смертельной битвы.
Слева от меня что-то рвануло, разметав вокруг камень и охваченные огнём тела. Я пошатнулся от накатившей ударной волны, но шипованная подошва помогла удержаться на ногах и не рухнуть в пламенную реку, в которую превратился пол столовой. Развернувшись в сторону взрыва, краем глаза успел уловить очередной летящий снаряд, который после попадания в цель окутал ядовитым облаком дальний угол полыхающего зала. Запрокинув голову, с ухмылкой заметил вопящего Гоблю, который смог таки забраться на колонну и оттуда занимался любимым швырагонством известных и неизвестных зелий, непредсказуемые эффекты которых сеяли ещё больший хаос в рядах противника. Когда же снаряды закончятся, он извлечёт из тщательно обмотанной мокрым тряпьём котомки короткий лук и будет сеять смерть уже с его помощью.