По дороге на Оюту

Лунёва Мария

— Там правда так страшно, как рассказывают в газетах? — пригревшись, я внимательно слушала Демьяна, но тут не удержалась. В статьях такую жуть порою печатали, что кровь стыла; так неужели всё это не выдумки журналистов, а реальность.

— Правда, солнышко. Но тебе об этом лучше не знать, — меня нежно поцеловали в висок, — Я наивно полагал, что раз я офицер армии, то меня с почестями отправят на курорт за заслуги перед отечеством, так сказать. Жена приехала ко мне через год, тогда я ещё мнил себя незаслуженно униженной важной персоной и всё никак не желал мириться с тем, что жизнь разрушена. Не признавал что я простой каторжник. Она была вся в слезах, рассказала, как её травят, как ей тяжело и попросила

развод. Обещала не бросать, твердила, что семь лет быстро пролетят, и когда я выйду на свободу, всё будет как прежде. Я в это верил. Развод ей дал, нужную бумагу подписал, и всё имущество отписал в её пользу.

— Но как так, — недоуменно выдохнула я, — ты же женат?!

Демьян, мягко пригладив мои волосы, поцеловал в макушку. Его руки прошлись по моей спине и притиснули меня ближе к огромному мужскому телу.

— Да, оказалось, что женат. Жизнь в колонии, правда, не просто тяжёлая, я бы сказал - смертельно опасная. А осужденные за убийство трудятся непосредственно в шахте на астероиде. Там леденящий холод. Я видел, как у моего напарника порвался рукав спецкостюма, он превратился в ледяную статую в считанные секунды. Мы и понять ничего не успели. Каждый день такое было, то в нижней шахте, то в верхней. Парни умирали один за другим, только вроде с утра при спуске в шахту разговаривали, а вечером уже везёшь тело знакомого наверх. За восемь лет у меня сменилось девять соседей по бараку, и только последний задержался на несколько лет и вышел живым. Остальные так и остались там - не выжили.

Представив себе, как вообще можно выжить там, где царит ледяной холод, где солнце не греет, я ужаснулась. Вспомнилось, как он в карантине рассказывал о том, что они греться и отдыхать отправлялись в изолированные камеры, устраивая эпидемии. Сглатывая подступившие слезы, чихнула. Нос странно щипал.

— Ты опять простыла, земляночка. Сейчас укутаем тебя плотнее и поставим укол.

— Не нужно, — отмахнулась я, — отлежусь и всё. Но как же вышло, что ты женат?

— Всё просто, — Демьян всё же потянулся за шприц-пистолетом, вынув из панели ампулу с комплексом витамин, он сделал мне укол. — Мне так спокойнее, — объяснил он свои действия. — Как я уже говорил – всё просто. Моя бывшая супруга решила, что статус вдовы куда престижнее, чем статус разведёнки. Что в нашей с ней ситуации было очень даже логично. Поэтому прознав, что меня определили на работы в нижний ярус шахты, она смекнула, что долго мне там не протянуть и не стала запускать процесс развода.

— Как так? — немного отодвинувшись, я подняла голову и посмотрела Демьяну в глаза. — Чем статус вдовы может быть лучше строки о разводе в паспорте?

Я действительно этого не понимала. В голове мелькали разные мысли: отобрать все имущество, но Демьян и так все отдал, избавиться от неугодного мужа, но мой марионер и так все подписал. Я так и не смогла догадаться, в чем же выгода. Непонимание отразилось на моем лице. Я беспомощно смотрела на Демьяна и бестолково хлопала глазами.

— Это я ценю в тебе больше всего, девочка моя наивная, тебе даже в голову не приходит, как извлечь выгоду из семейного статуса.

Я отрицательно покачала головой, признавая свою простоту душевную.

— Солнышко, моя бывшая — журналист пусть и престижной, но желтой газетенки. Она карьеру сделала, копаясь в грязном белье именитых людей: глав марсианской правительственной верхушки, высших офицерских чинов и даже своих коллег. Она талантлива, успешна и амбициозна. Эта дамочка может пролезть в любую щель и найти грязное пятно на самой белоснежной простыни. А теперь представь, каким ударом для нее стал суд надо мной. Это же пятно на репутации. Но не поддержать меня в тот момент она просто не могла. Как бы это выглядело со стороны в глазах коллег. Нет, она изображала заботливую супругу, смело переносящую

семейные невзгоды и удары судьбы. А через год, когда все поутихло, она и заявилась за разводом. Восемь лет молодости отдать мужу каторжнику - это слишком большая жертва. Я в принципе ее не осуждаю и понимаю. У нас брак был по расчету. И я бы ее отпустил и отдал все, что причитается при разделе имущества и даже сверху. Но вот только слишком легкой мишенью она бы стала для коллег, если бы развод всплыл на поверхность. Как назло, в это же время меня и отправили в нижний ярус шахты. Так что перспектива стать в скором будущем вдовой была более чем реальной и легкодостижимой. И главное, ну кто будет нападать на безутешную вдову, что убивается по безвременно покинувшему этот свет мужу.

Демьян тихо засмеялся. Мне же от его слов стало как-то не по себе. Слишком все жестоко, расчетливо и гадко.

— Но, ты же живой?! — тихо шепнула я, уже и сама не понимая, хочу ли я слышать всю историю до конца или нет.

— Да, увы, она так и не дождалась радостного сообщения о моей преждевременной кончине. За год до окончания срока в колонии принято переводить осужденных по моей статье на более лёгкий труд. Меня перераспределили в прачечную. Это был самый замечательный год моей тюремной жизни.

— В прачечную? – моему удивлению не было предела. — Ты стирал?

— Да, я вообще мастер стирки. Нет такого пятна, которое я не ототру от постельного белья куском мыла, — гордо похвалился он.

— Не представляю тебя в роли прачки! — признаться у меня не вязалась в голове картинка, где такой огромный мощный Демьян сидит с мылом и тазом стираных простыней.

— Зря! Стирка в условиях астероидной рудодобывающей станции - это своего рода искусство. Бытовые приборы там работают через раз. Даже полуавтоматические стиралки летят быстро. Так что самый верный способ отстирать робы и постельное – это ручная стирка. Мыло щелочное, вода ледяная, тряпки настолько пропитаны маслом, копотью и потом, что буквально стоят. Труд, знаешь ли, непростой. Не киркой в ледяной шахте махать, конечно, но всё равно здоровья не прибавляет.

— И что случилось, когда тебя на лёгкий труд перевели? — напомнила я ему, на чём он отвлёкся от своего рассказа.

— Когда стало понятно, что в шахте мне не сгинуть, вновь на горизонте появилась моя благоверная во всей красе. Нарисовалась и давай мне мозги промывать. Что-то там о работе своей щебетала, потом о том, что мне не вернуться на службу и вообще лучше не позорить своим присутствием семью. К слову, братья и отец действительно о моём существовании быстро позабыли, так что тут она нажала на больное, и я напрямую спросил, что ей нужно.

Демьян сжал меня сильнее и потёрся подбородком о мою макушку.

— И что дальше? — подтолкнула я его к дальнейшим объяснениям, раз уж начал рассказывать так пусть уж все до конца, чтобы больше никогда не возвращаться к этой мерзкой теме.

— А дальше я узнал, что всё ещё женат. Разозлился, да и прервал свиданку. Этот брак мне был уже давно не нужен и считал себя много лет свободным марионером. Через день мне позвонил её адвокат и предложил кусок земли на Оюте в обмен на то, что я исчезну и подпишу тихо и без пыли все документы на развод. Я согласился, взял сертификат на участок и ничего не подписал.

Хм. Хитро. Из всего услышанного, я поняла, что жена Демьяна та ещё хитрая змеюка. Нет, ну додуматься и ждать сообщения о том, что она теперь вдова. Статус разведённой женщины ей не приглянулся. Статей обличительных она испугалась! Как можно быть настолько подлым и гнилым человеком? Неужели он не видел, на ком женился? Хотя, вспомнив фото, можно понять Демьяна, всё-таки его жена красивая женщина. Можно даже сказать - сногсшибательная.

— Чего притихла? Только не вздумай там меня жалеть! — обиженно буркнули мне в ухо.