По дороге в вечность
Шрифт:
– Они не знают ничего, кроме работы. Отпахать день, прийти домой, уделить крохи внимания Эйвери и Молли, уткнуться в телевизор и лечь спать.
– Да. Я рад, что наша с тобой жизнь не превратилась в такую же рутину.
– Я тоже рада.
А вот у моего младшего брата Эшера все наладилось. Он встретил чудесную девушку по имени Лиа. Могу с гордостью сказать, что спонтанность не чужда и Эшеру с его подругой. В один прекрасный день они вдруг решили переселиться в… Мадрид. Мой братишка – классный специалист по программному обеспечению, а компьютерщики нужны везде. Ему и в Вайоминге было неплохо, но оказалось, Эшер похож на меня больше, чем я предполагал.
Они пригласили нас в Мадрид. Их гостевая комната избавила нас от поисков жилья. Эшер заявил, что не возьмет с нас ни цента, однако мы все же заплатили за постой. Кэмрин сказала, что не желает быть халявщицей.
– Хорошо, я возьму с вас доллар в неделю, – согласился Эшер, чтобы только ее успокоить.
– Нет, – возразила Кэмрин. – За неделю мы будем платить шесть долларов восемьдесят четыре цента.
– Тебе бы финансисткой быть, – засмеялся Эшер. – Ладно. Пусть будет шесть долларов и восемьдесят четыре цента.
Мы рассчитывали погостить у брата пару недель, но в один из вечеров у нас с Кэмрин состоялся откровенный разговор.
– Эндрю, я никак не могу определиться: то ли нам задержаться в Мадриде подольше, то ли возвращаться в Роли. Мне не хочется ехать, но…
Я с удивлением посмотрел на нее. Наши мысли совпадали.
– Знаю, о чем ты думаешь, – сказал я. – Путешествовать с ребенком оказалось сложнее, чем мы представляли.
– Не угадал. – Лицо Кэмрин стало серьезным. – Как ты считаешь, мы правильно поступали, возя Лили по разным странам? Столько впечатлений для неокрепшего детского ума.
Я не торопился с ответом. Глаза Кэмрин были очень красноречивы. В них я видел почти что мольбу: «Ну скажи, что мы поступали правильно».
– Мы были совершенно правы, – ответил я, ничуть не подыгрывая жене. – Мы ведь хотели путешествовать, и мы осуществили свои желания. Нам не о чем сожалеть. И потом, мы всегда помнили, что у нас на руках маленький ребенок. Мы многим жертвовали ради безопасности Лили. Отказывались от интересных экскурсий. Подолгу задерживались на одном месте, чтобы она привыкла. Но мы поступили правильно.
– Может, мы и нашей дочке привили любовь к путешествиям. – Кэмрин улыбнулась и покраснела. – Не знаю.
– А я знаю. Привили.
– Как ты думаешь, что нам лучше теперь сделать?
У Эшера и Лиа мы прогостили целых три месяца. Пора было возвращаться в Соединенные Штаты. Но на пути домой мы сделали еще одну остановку: в Италии. Кэмрин наконец призналась, почему ее так сильно тянуло в эту страну. Оказывается, она уже бывала в этой стране в пятнадцать лет. Отец отправился в деловую поездку и взял ее с собой. По словам Кэмрин, тогда она в последний раз чувствовала себя его маленькой девочкой. Они пробыли там шесть дней. Отец уделял ей гораздо больше времени, чем своему бизнесу.
– Ты уверена, что это хорошая идея? – спросил я, прежде чем заказывать билеты на Рим. – А вдруг ты приедешь и разрушишь свои воспоминания, как тогда, в Штатах? Помнишь, ты захотела увидеть свой детский «дом на дереве»? И что было потом?
– Я готова рискнуть, – ответила Кэмрин, укладывая в чемодан
Однако в Риме Кэмрин вспомнила все. Она повела Лили на Испанскую лестницу, и они там сидели. Наверное, вот так когда-то пятнадцатилетняя Кэмрин сидела со своим отцом.
– Мы тебя очень любим, – сказала она Лили. – Ты ведь это знаешь?
– И я люблю вас. – Лили засияла и поцеловала свою мамочку в щеку. – Тебя, мамочка. И папу.
Лили уселась между ног Кэмрин, а Кэмрин принялась заплетать ее длинные светлые волосы в косу, похожую на свою собственную.
Я смотрел на них, улыбался и вспоминал один наш очень давний разговор с Кэмрин.
– Это будет дружеский ужин, – сказала она. – Понимаешь, просто встреча двух людей, которые вместе ужинают… или обедают.
– А-а… – кисло улыбнулся я. – Так, значит, мы с тобой уже друзья?
– Да, почему бы и нет, – ответила Кэмрин. Моя реакция явно застала ее врасплох. – Что-то в этом роде, по крайней мере до Вайоминга.
Я протянул ей руку, и она не слишком охотно протянула свою.
– Тогда друзья неразлейвода до самого Вайоминга.
Но уже тогда я понимал: я не хочу расставаться с этой девчонкой. Ни в Вайоминге, ни где-либо еще. Мне показалось, что она вошла в мою жизнь навсегда.
Надо же, как далеко мы с Кэмрин успели зайти со времени того разговора!
После почти трехлетних странствий настало время возвращаться домой.
Мы вернулись в Роли, в наш скромный домик. Натали с Блейком нашли себе жилье в другой части города. Вскоре Лили пошла в школу. Мы прожили несколько спокойных и вполне счастливых лет, но в душе все равно сохранялась какая-то пустота. У меня на глазах наша маленькая девочка превратилась в подростка, а потом и в красивую девушку, чьи цели и устремления превосходят те, что были у нас с Кэмрин. Мне приятно думать, что в этом и наша заслуга. И в то же время Лили – очень самостоятельный человек. Даже если бы ее родители были полными заурядностями, она бы все равно пробилась в жизни.
Большей гордости для отца трудно представить.
Странная штука – прошлое. Есть события, произошедшие давно, но они настолько ярки в памяти, что кажется – протяни руку и дотронешься до них. Я и сейчас вижу автобус компании «Грейхаунд», в котором произошла наша встреча с Кэмрин. Если бы каждый из нас тогда не послал подальше все эти предрассудки и глупости, считающиеся в обществе «правилами приличия», мы бы никогда не встретились. Если бы Кэмрин поддалась обычным страхам молодых мамаш, мы бы не полетели на Ямайку с Лили, которой не исполнилось и полутора лет. Мы жили так, как нам хотелось, плюя на стереотипы общества. Мы шли на определенный риск, выбирали непроторенные дороги, но нас никогда не волновало, что об этом скажут другие. Не всегда мы занимались тем, что нам нравится, но если какое-то дело нам надоедало, мы его бросали. Иногда приходилось подрабатывать в таких местах, как рестораны быстрого питания, однако мы не позволяли заработкам управлять нашей жизнью. Мы не смирялись, искали выход и всегда находили. Мы помнили: у нас только одна жизнь и она не будет без конца давать нам шансы прожить ее интересно. Ухватились за первый же шанс и понеслись.