По главному фарватеру эпохи. От последнего паруса до первой ракеты
Шрифт:
13 августа император разрешил броненосец к постройке. И как водится, назначил ему имя. В честь конструктора, помешавшегося на круглых корпусах, – «Вице-адмирал Попов».
При жизни получить корабль, названный в твою честь, – редкое явление для военного флота!..
Уже заложенный набор «Киева» разобрали. Укрепили эллинг под более тяжелую конструкцию. А весной начали строить. Руководил созданием новой «поповки» все тот же инженер – капитан Мордвинов.
К поставкам металла привлекли, наряду с прежними контрагентами, новый Юзовский завод в Екатеринославской губернии. Но металл, завозимый оттуда, почти сплошь шел в брак – «золотые
В итоге железо продолжили лить и катать на Райволовском заводе. Пушки на сей раз решено было сделать на Обуховском заводе. Кроме заказанных еще в 1872 году у Берда 6 вертикальных паровых машин типа «компаунд» и 8 котлов, запланировали еще собрать пару машин и 4 котла.
Первоначально «Попова» намеревались спустить на воду осенью 1875 года, а к весне уже вывести на испытания. Но… снова дело шло гладко только на бумаге! Сперва вышел из строя бронепрокатный цех Ижорского завода. И значительную часть брони пришлось везти аж из Англии. Затем от Берда привезли откровенно бракованные механизмы…
Брак отправили переделывать. Но тут возникла новая проблема: громоздкие котлы не лезли в стандартный грузовой вагон железной дороги. В итоге для доставки котлов месяц долбили канал во льду Ингула и везли оборудование на баржах, а устанавливать котлы на их законное место начали только после спуска корпуса со стапеля.
Церемония закладки второй «поповки» в присутствии императора состоялась 27 августа 1874 года. А уже в начале декабря испытали на водонепроницаемость «наливом» собранные отсеки и части второго дна – от центра до 3-го кругового киля.
В марте следующего года окончили сборку бимсов верхней палубы, а в конце апреля – испытания отсеков второго дна до борта. И в итоге спуск откладывать не стали, хотя корпус находился в более низкой степени готовности, нежели ранее у «Новгорода», и предусматривал много работ по достройке на плаву.
25 сентября 1875 года «Новгород» салютовал новорожденному собрату по несчастью при его спуске… Еще кто-то сомневается в том, что быть этаким «круглым дураком» – настоящее несчастье?
Конструктивно сборка корпусов обеих «поповок» отличалась мало. Но броневой пояс у второго корабля был двухслойным – из плит толщиной 178-миллиметров внутри и 229-миллиметров снаружи. С тиковой подушкой и швеллерами. Вместе как раз получились проектные 457 миллиметров. Барбет был устроен так же.
Почему такие сложности? А просто плит толщиной 457 миллиметров ни один завод не делал, вот и пришлось навешивать «составной» пояс.
8 одинаковых вертикальных паровых машин двойного расширения, питаемых от 12 огнетрубных трехтопочных котлов, приводили в действие шесть винтов, на средние из которых работали по две машины. По опыту испытаний «Новгорода», эти винты имели больший диаметр по сравнению с центральными и боковыми: диаметр – 4,27 метра против 3,2 метра. Самая близкая к диаметральной плоскости пара винтов была трехлопастная. Остальные – четырехлопастные. Гребные валы были удлинены и опущены, так что лопасти винтов находились ниже уровня днища и работали в глубокой воде. Толку ли в этом случае от малой осадки? А это уже вопрос к инженерам.
«Голые», торчащие ниже днища винты легко обломать на мели. Поэтому конструктор Э. Е. Гуляев предложил сделать их на всякий случай втягивающимися в тоннели под кормой. Но от сложного в техническом плане решения МТК вовремя отказался. Впоследствии «Попов»
С целью улучшения мореходных качеств на «Попове» увеличили надстройку. Фактически единая огромная надстройка занимала всю палубу, боковыми контурами заподлицо сливаясь с бортом. От коротких и широких труб до самого борта шли мостики, из-под которых торчали четыре мелкие 87-миллиметровые пушки.
«Минного жала» делать не стали – все равно не используется! Катера и шлюпки подвесили в корме на шлюпбалках. Причем при стрельбе из главного калибра на корму носимые плавсредства приходилось опускать к самой воде. Чтобы не мешали…
На испытаниях в конце июня 1876 года «Вице-адмирал Попов» показал 8 узлов на лаге. Однако испытательная программа шла в режиме «пробег – ремонт». Вспомним о качестве сборки машин русским заводом!
Мордвинов по итогам испытаний назвал «Попова» «угольным хищником»: броненосец «жрал» в два с половиной раза больше угля, чем его старший собрат.
Половину лета болтался «Попов» на мерных линиях, бродил из Николаева в Севастополь и обратно, но полностью программу так и не сдал. Был зачислен в строй, как и «Новгород», по результату предварительных пробегов.
При сравнении результатов испытаний «Попова» и «Новгорода» приемная комиссия пришла к выводу, что шесть винтов им вроде как и ни к чему: боковые все равно почти не влияют на скорость передвижения. На всех шести винтах «Попов» обгонял «Новгорода», имея преимущество в скорости на 1,75 узла. На четырех винтах – то же самое. Да и на двух, вообще-то, тоже обгонял, хотя и медленнее. После этих опытов приняли решение снять боковые винты и «лишние» работающие на них машины с обоих кораблей.
Сорокатонные 12-дюймовые пушки «Попова» по проекту должны были ставиться на подвижном станке, позволяющем после выстрела прятать стволы внутрь броневого кольца бар-бета. На первый взгляд удобно: надо стрелять – поднял станок и «вытаращил» дула на врага. Не надо – сложил «лафет» и убрал стволы полностью за броню. Но лишние сочленения станка при таких тяжелых орудиях надежности системе не добавляют! Автор конструкции лейтенант Л. А. Рассказов настоял на заказе деталей станков в Англии. Из-за очередного политического кризиса их не привезли вовремя. И в итоге «Попов» получил станки конструкции Ф. Б. Пестича, как у «Новгорода», тоже, впрочем, особой надежностью не отличавшиеся. На первых же стрельбах из главного калибра их поломали!
От сотрясений корпуса при залпе собственных орудий у «Попова» отлетали мелкие детали надстроек и трескались иллюминаторы. Пришлось подкреплять и станки, и надстройки, и саму основу барбета, для чего под палубой поставили еще одну круговую переборку.
Весной 1877 года адмирал Н. А. Аркас докладывал в Петербург, что стрелковые учения с дистанцией до мишеней 15 кабельтовых «Попов» после подкрепления барбета перенес нормально, но «платформы орудий сильно бились друг о друга, надстройки и палуба имели повреждения».