По лезвию грани
Шрифт:
Шарлотта придвинулась ближе к нему, обхватив его пальцы своими.
— О работорговцах в Трясине и слыхом не слыхивали. Граница с Луизианой единственное место, откуда они могут проникнуть, но она слишком тщательно охраняется. Кто-то со стороны герцогства должен был впустить работорговцев в этот рейд. Мы так и не узнали, кто и почему. Девочки не вернулись домой, и в тот же вечер мы вышли на реку и нашли тело Селесты. Мы начали прочесывать болото, но понятия не имели, кто и зачем похитил Софи.
— Куда они ее увезли? — спросила Шарлотта.
— В лес. Особенно им нужны были дети. Они посадили ее в яму в земле. Софи сказала, что на второй день
Глаза Шарлотты вспыхнули гневом.
Софи умеет вспыхивать. Она хорошо обучена, как и большинство из нас. Ее обучение тогда еще не было закончено, но она защищалась. Она вспыхнула в глаза мужчины и убила его. В наказание ее перестали кормить и поить. Нам потребовалось восемь дней, чтобы найти ее. Я помню этот лагерь таким, будто видел его вчера. Полузатопленные ямы, голодные дети, одни мертвые, другие умирающие. Мы перебили всех работорговцев. Я залез в яму, чтобы вытащить Софи. Я встал на труп работорговца, чтобы поднять ее. Кое-чего из него не хватало.
— Мать Рассвета, она его ела?
— Я не знаю. Я никогда не спрашивал. Она не знала, когда мы придем за ней, и делала все, чтобы выжить. Но она больше на стала прежней. Во-первых, она перестала расчесывать волосы. Потом она перестала носить красивую одежду. Она решила, что ей не нравится ее имя и она хочет, чтобы ее звали Ларк. Она проводила большую часть времени в лесу и перестала разговаривать. Она охотилась на мелкую дичь или просто находила падаль и вешала ее на дерево в лесу, потому что была убеждена, что она чудовище, и мы прогоним ее в лес.
Шарлотта села.
— Вы нашли людей, которые могут ей помочь?
— В Трясине нет целительских колледжей, — сказал он. — Каждый раз, когда я пытался заговорить с ней, она убегала, словно я был одним из них. Один из моих кузенов врач. Не то что ты, но она по-своему талантлива. Она несколько раз осматривала Софи. Физически с ней все было в порядке. Но Софи всегда была близка с матерью, и до тех пор, пока сохранялась какая-то связь между ней и ее семьей, я думал, что со временем она постепенно исцелится. Но пришла «Рука».
— Луизианские шпионы? — Глаза Шарлотты расширились.
— Они хотели получить то, что было у нашей семьи. Ты помнишь, я упоминал про Вернарда?
— Да.
— Его фамилия была Дюбуа. Ты слышала о нем?
Шарлотта нахмурилась.
— Вернард Дюбуа был известным ученым-медиком в герцогстве Луизианы за несколько десятилетий до меня. Я читала некоторые его работы, он сосредоточился на прикладной медицинской ботанике. Вопреки тому, что думают некоторые люди, целители Колледжа не ограничивают свое медицинское образование только использованием магии. Мы изучаем фармакологию, гербологию и другие дисциплины, как и любую другую медицину… Это один и тот же человек?
— Да. Он дедушка Софи.
Шарлотта моргнула.
— Луизиана сослала его в Трясину, потому что он пересек границу запретной территории магического изменения.
— Забавно. — Шарлотта фыркнула. — Они превращают своих шпионов в магических чудовищ. Ты не поверишь, что они делают с человеческим телом.
— Поверю, — ответил он. — Я убил многих из них.
Она наклонилась и поцеловала его в губы.
— Какое отношение ко всему этому имеет Дюбуа?
— Он создал устройство. Он хотел, чтобы это был целительный аппарат, но вместо этого он превратил человеческое тело в несокрушимое чудовище. «Рука» жаждало устройство. Луизиана отправила отряд своих магически измененных
— А что с родителями Софи?
— Паук слиял ее мать.
Шок отразился на лице Шарлотты. Именно так отреагировал Ричард, когда впервые узнал об этом. Процесс слияния состоял в соединении человеческой ткани с растительной, создав симбиотическую сущность со всеми воспоминаниями человеческого существа, но без воли. Необратимый и мучительный процесс лишил и Серизу, и Софи их матери.
— Густав выжил, — продолжил он. — У Софи остался один родитель. Когда «Зеркало» перевезло нашу семью в Адрианглию, я надеялся, что она оставит Ларк позади. Она поменяла тряпки на платья, а теперь берет уроки этикета. Все остальное время она тренируется.
— С мечом? — догадалась Шарлотта. Она начала понимать, как устроена их семья.
Ричард кивнул.
— Я никогда не видел ее такой преданной делу. Она постоянно практикуется. Три года назад ее это не интересовало. Если бы ты спросила меня тогда, я бы сказал тебе, что она в лучшем случае будет посредственным бойцом. Сегодня у меня кончаются приемы, которым я могу ее научить. У нее развился инстинкт убийцы, она безжалостна, и я беспокоюсь о ее несдержанности. Что-то движет ею.
— Ты думаешь, она хочет охотиться на работорговцев?
— Я не знаю. Я рассказывал тебе о своем брате. У меня был еще один, наш сводный брат Эриан. Он был совсем ребенком, когда умер наш отец. Он стоял совсем рядом с ним в тот момент. Это нанесло ему непоправимый ущерб. Он скрывал это годами, но, в конце концов, ненависть поглотила его. Я не хочу такого для нее.
— Ты думаешь, убив работорговцев, ты сможешь исцелить ее? — спросила Шарлотта.
— Нет. Но я могу избавить ее от необходимости мстить самой. Она хороший боец, но еще ребенок. Если она пойдет за работорговцами, то умрет. Даже если она этого не сделает, жажда мести повредит ее еще больше. Рабство — это отклонение. Оно не должно существовать в наше время, но оно существует, и я решил, что не позволю этому продолжаться. Я не могу остановить его на всем континенте, но я остановлю его здесь, в Адрианглии. Софи никогда не увидит того, что видел я. Я не позволю, чтобы их зверства еще больше ранили ее. — Его голос превратился в рычание. Он спохватился. — Я отпустил ее на той лодке. Я был тем, кто сказал: «Я не вижу в этом ничего страшного. Давайте».
— Ты не мог знать.
— Это не отменяет того факта, что это произошло.
— Ричард, это не твоя вина. Она тоже ни в чем не виновата. Я могу отвести ее к леди Августине. Она стала моей приемной матерью в Ганерском Колледже. Она успокаивает разум, и она так же хороша в исцелении души, как я в исцелении тела. Если кто и может помочь Софи, так это она.
— Я не уверен, что ей нужна помощь. — Это было не в их стиле. Нельзя полагаться на чужаков.
Шарлотта подняла руки.
— Конечно, ей не нужна помощь. Никто из нас не хочет помощи, когда нам пятнадцать и мир сделал из нас жертву. Вот почему в нашей жизни есть взрослые, которые принимают такое решение за нас. Она может не хотеть этого, но ей это нужно. Обещай мне, что как только мы закончим, так или иначе, ты отвезешь ее в Колледж. Если никто из нас не выживет, ее сестра или Роза должны позаботиться о том, чтобы она навещала его. Я напишу письмо. Если ты возьмешь его с собой, леди Августина примет вас. Обещаешь?