Шрифт:
– ПО ОБЕ СТОРОНЫ РЕКИ -
Часть I
УЧЕБНАЯ ПОЕЗДКА
Предисловие
Речку эту мы облюбовали еще в студенческие годы, когда искали место, где можно было бы весело и интересно провести несколько свободных дней. Расположена она чрезвычайно удобно — и от Питера, и от Москвы сюда можно попасть всего за несколько часов. А если вы решили сплавиться на байдарках или надувных плотах, то удобнее реки и не придумать — истоки ее находятся в Белоруссии, и вдоль всего течения можно встретить довольно крупные поселки и деревни, добраться до которых также не составляет труда.
Так случилось, что привязанность к этим местам сохранилась у меня до сих пор, и я регулярно приезжаю в одну из расположенных на ее берегах, теперь большей частью почти заброшенных
Вернувшись домой, я надолго забыл об этой истории, пока в одной из телепередач не услышал показавшиеся мне знакомыми имена, фамилия и события. Тогда я и вспомнил эту историю и написал Ивану Алексеевичу письмо, в котором просил прислать мне его записки.
Ничего изменять, или добавлять ни к его письму, ни к переданным вместе с ним запискам я не стал. Только, как и обещал Ивану Алексеевичу, немного подредактировал и, насколько позволяли мои способности, «литературно» обработал их, постаравшись сохранить стиль и манеру письма незнакомого мне автора. Фамилии упоминавшихся в них лиц, а также время и место описанных им событий, по причинам, которые вы поймете после прочтения записок, я изменил.
И последнее: справедливости ради должен сказать, что я отнюдь не писатель, как величает меня уважаемый Иван Алексеевич, а лишь самый обычный служащий, «канцелярская крыса», к которому по воле случая попали эти записки. Как мне показалось, интересные. Впрочем, судите сами.
«С Лехой мы знакомы давно. Не с руки мне называть его по отчеству — Лексеичем. Молодой он еще, и пятидесяти нет. Да и путаница может случиться — сам-то я тоже Лексеич буду. Вроде как, тезки получаемся! А знакомы мы еще с 80-х, с перестройки, то-есть. Он тогда по нашей речке на лодке плавал. Искал в какой-нибудь деревеньке домик купить вроде дачи. Ну, чтобы там, на охоту, на рыбалку приехать или просто пожить с недельку от суеты отдохнуть. Места у нас были красивые. Лес тогда еще никто не рубил и дичи было много. И кабаны водилось, и лоси, и лис немало было. А уж как зима, так волки, считай, под самые окна подходили. Зверя, конешно, и сейчас немало осталось. Особенно волков с лисами. Люди-то все разъехались, вот они и осмелели.
Леха о своей городской жизни мало что рассказывал. Разве что, когда после баньки по стаканчику примем, то он, бывало, и вспомнит про город, да про работу свою. Охотничьим оружием, вроде бы, занимался. Мог привезти, что только душа пожелает. Вот и мне тоже предлагал. И сайгу предлагал и двойничок. Один раз даже тройник обещал. Мне-то тройник, конешно, ни к чему. Я пушным зверем не промышляю, да и нет его у нас. Разве что, белки с куницами, так на них много не заработаешь. Оно в Сибири промысловикам сгодилось бы.
А чем он раньше занимался, я и вовсе не спрашивал. А в годе 95-м, или чуть ране, стал все чего-то записывать. Вроде как, дневник какой. Вечером, после охоты, когда пару-тройку дней по лесу пошарится, или если просто отдохнуть приедет, то садится в своем домишке и все записывает. Я тоже один раз интересовался. Спросил, чего это ты все пишешь да пишешь? А он говорит: „Муары это, Лексеич!“ Ну, он-то меня как раз Лексеичем звал. Я по годам все же постарше буду. „Это“, — говорит, — „вроде как, воспоминания о жизни! Ты“, — говорит, — „как расстанемся — ну, там, уеду я куда, или помру, не дай Бог — тогда и почитаешь!“ Они у него на дворе спрятаны, в соломе. Двор, если кто не знает, это сарай такой к дому пристроенный, чтобы скотину держать. Я тебе, говорит, доверяю, потому — фамилия у тебя хорошая. А фамилия у меня обыкновенная. У нас тут все или Ивановы, или Александровы. Есть еще Михайловы, но те приезжие, с другого району. А в 98-м, когда у всех деньги погорели, так Леха мой и исчез. Один раз только заехал ближе к осени на пару дней, а больше и не появлялся. За домом его я и сейчас приглядываю. Вдруг вернется еще. Зимой топлю. Иногда и летом, бывает, протоплю, а не то сгниет.
Вот и вспомнил я про его муары, когда плиту в доме топил. Дай, думаю, почитаю. Мне понравилось. А в по за том годе рыбачил я на лодке, на речке нашей и тоже познакомился с писателем одним из города. Он тоже на лодке был, только на резинке. Поболтали мы с ним, потом на берегу еще костерок сварганили, ухи поели. Так всю ночь и просидели. А недавно письмо прислал, записки эти попросил. Я, говорит, их отправлю в журнал или газету, чтобы и другие почитали. Я и согласился. Лехи-то все одно нет. Да он, наверное, и сам бы согласился. Ежели писал, значит, хотел, чтобы почитал кто. Этот писатель городской обещал, что все сам поправит и ошибки, какие есть, исправит. Только попросил,
Пролог
«…каковы наши цели по отношению к любой некоммунистической власти,
которая может быть установлена на части или на всей российской территории
вследствие войны? …мы должны обеспечить автоматические гарантии того,
что даже некоммунистический и номинально дружественный нам режим:
а. Не будет обладать большой военной мощью;
б. Будет экономически сильно зависим от окружающего мира…»
…когда несколько месяцев спустя я вновь оказался в своей квартире в Москве, о существовании которой знали все мои знакомые, прозвучавший поздним вечером телефонный звонок меня не удивил. Однако это оказался не очередной бездомный командировочный, а мой однокашник-москвич Серега.
— Привет, старик! Ты в Москве?
— Нет, в Париже! — пошутил я. — Ты хоть на цифры смотришь, когда номер набираешь?
— Брось, не до шуток! — перебил меня Сергей, — Леньку-Бычка помнишь? Вы, вроде как, в одной комнате в общаге жили.
— Быкова, что ли? Ну, да! Не только помню — мы с ним месяца три назад пересеклись здесь в Москве. Только он сейчас, по-моему, где-то за Уралом?
— Был… Я сейчас просматривал «Час пик», так вот, заметка тут одна, «Бесплатный сыр», называется. Про поставки продовольствия по программе гуманитарной помощи. Ну, ты слышал наверняка об этой программе!
— Давай короче, Серега! Ленька тут причем?
— Сейчас, подожди… вот… «Две недели назад был взорван особняк одного из руководителей регионального отделения Международного Гуманитарного Фонда по оказанию продовольственной помощи Быкова Леонида Альбертовича. Помимо самого чиновника, в доме находились также его жена и девятилетний сын» … Леха, ты слышишь меня?
— Слышу… — ответил я и положил трубку.
Тогда, в этой неуютной служебной квартире на Профсоюзной я и подумал, что необходимо записать все, о чем рассказал мне Ленька по прозвищу Бычок. А чтобы не мешали чужие глаза и уши, составлять этот «отчет о проведенном контакте» я решил здесь, в небольшой полузаброшенной деревушке на берегу речки со странным названием Локня. И, раз уж С.А. рядом нет и форму отчета задать мне некому, то я самостоятельно выбрал для него форму «протокола проведенной встречи, с комментариями и пояснениями».
«Зотов»
Глава 1
«В разведке должно быть несколько сот человек-друзей —
это больше, чем агенты — готовых выполнить любое наше задание»
Алексей тронул за плечо стоявшего перед ним высокого, широкоплечего, солидно одетого мужчину средних лет.
— Молодой человек, простите, вас, случаем, не Бычком зовут?
Мужчина резко обернулся, готовый дать отпор наглецу, но, увидев Алексея, удивленно воскликнул:
— Леха, Захаров?! Ты откуда здесь? Где пропадал? Летишь куда-нибудь? Где обитаешься? Семья есть?
Он так и продолжал бы забрасывать его вопросами, если бы не стоявшая позади представительная дама:
— Молодые люди, вы будете покупать билеты или вспоминать детство?
Алексей дернул Быкова за рукав:
— На улице поговорим!
И, обернувшись к даме, извинился:
— Простите, давно с товарищем не виделись!
— В Москве проездом, или живешь здесь? — спросил Леонид уже на улице.
— Вообще-то проездом, — ответил Захаров, — но у меня есть здесь квартирка, на Профсоюзной, второй год снимаю.
— Тогда давай так, — деловито предложил Быков, — я сейчас заканчиваю свои дела, а вечером подтягиваюсь к тебе. Ты, как я понял, улетаешь завтра?
— Да, вечером, из Домодедово, — ответил Алексей.
— Вот и я завтра! Только утром и из Шереметьево-2, в Дюссельдорф. Значит до утра у нас уйма времени! С собой чего-нибудь прихватить? — Быков выразительно провел пальцем под подбородком.
— Сам найду! Ты как к джину относишься? — поинтересовался Захаров.
— Ну, джин, так джин! — согласился Леонид, — Давай адрес…
Когда раздался звонок в дверь, было уже начало девятого.
— Забурел! — пошутил Захаров, помогая другу снять добротное кожаное пальто.
— Положение обязывает! Я теперь ба-а-льшой начальник! Международного, так сказать, уровня!
Быков весело рассмеялся, а затем, уже серьезно, пояснил:
— Нет, я действительно, выбился наверх! Сейчас работаю в крупной международной организации. Не в столице, разумеется — в нашем региональном отделении. Сейчас, вот, в Германию собрался, контракты оформлять на поставку продовольствия. Так что, попрошу на «вы» и без фамильярностей!