По осколкам лжи

Шерр Анастасия

Андрей застывает на ней взглядом, поднимает глаза на меня и снова смотрит на полоску.

– Это что?

– А ты как думаешь? – приподнимаю одну бровь.

– Ты беременна? – спрашивает так удивлённо, словно мы последние две недели в шашки играли.

– Как видишь, – жду его реакцию, но она опаздывает.

– И давно ты узнала?

– Только что. Как и ты.

– Пффф, – выдыхает он, а потом забирает из моей руки полоску и долго её рассматривает. – Ну ребёнок, так ребёнок. Мы всё равно женимся.

–

И это все твои эмоции? – наседаю на него, но чувствую, что зря. Ну не умеет он показывать свои чувства. Не дано ему.

– А что мне ещё сделать? – удивлённо спрашивает он.

Да… Действительно чурбан.

– А я рада. С этим малышом я наверстаю упущенное с Викой.

– Я тоже рад, – делится скромно Романов и хватает меня под руку. – Поехали в ЗАГС.

– А ты уверен, что мы не торопимся? – задаю ему волнующий меня всю неделю вопрос.

– Я уверен. Иначе не тащил бы тебя в ЗАГС. А ты что, передумала?

– Нет, нооо…

– Я не хочу слышать никакие «но». Мы всё решили, этот шаг обсудили.

– Да не обсуждали мы ничего. Ты просто сказал, что сегодня едем подавать заявление.

– Да и что? Ты передумала?

– Я не знаю, – пожимаю плечами, закусываю нижнюю губу до боли. – А вдруг торопимся? В смысле… у нас же это серьёзно, да?

– Ты беременна вторым ребёнком от меня. Что ещё тебе нужно, чтобы считать наши отношения серьёзными?

– Я не знаю, Андрей… Не знаю, – почему-то хочется заплакать. Узнаю эти эмоциональные качели. С Викой было так же, только тогда у меня был повод плакать. Сейчас же всё хорошо.

– Доверься мне, – Романов берет меня за руку, надевает помолвочное кольцо на палец и целует тыльную сторону ладони. – Всё будет хорошо.

– А если нет?

– Тогда можешь считать, что я не мужик, – серьёзно произносит он. И побеждает.

– Ладно. Поехали в твой ЗАГС.

– Ура! Ура! Папа на маме женится! – хлопает в ладоши непонятно откуда взявшаяся Вика, мчит к нам обниматься. – Я вас так люблю! – ластится хитрая лисичка, вызывая у меня прилив нежности. Моя маленькая и в то же время такая взрослая принцесса.

– Так всё, поехали! – хлопает в ладони Романов, берёт меня под руку и ведёт за собой, на второй руке повисла Вика и я чувствую себя любимой.

Нет, Романов так и не сказал мне слов любви. И я уверена, что не скажет. Это не про него. Он не умеет показывать свои эмоции. Не научен.

Правда, у меня появился шанс это исправить. А вдруг получится?

После подачи заявления едем в ресторан, где нас уже ждёт целый отряд обслуживающего персонала. Для нас работает целый штат и зал принадлежит нам одним. Ненавязчиво играет живая музыка, а Романов, весь такой серьёзный, просматривает меню и решает, что мы будем есть. Ещё один его минус. Для Андрея существует два варианта: его и неправильный. Поэтому блюда нам выбирает он лично.

– Пап, я больше не хочу пасту. Можно мне мороженое? – через какое-то время начинает канючить Вика. Я улыбаюсь ей и уже хочу сказать «Да», но Романов иного мнения.

– От сладкого портятся зубы и фигура. Каникулы скоро закончатся и ты пойдёшь в школу. Я не хочу, чтобы мою дочь там кто-то называл толстой и беззубой.

В этом весь Андрей. Всё должно быть по его и плевать, что думают остальные. Наверное, этим он меня и зацепил когда-то. А может чем-то другим. Теперь уже и не вспомнить.

– Ну что ты ей всё запрещаешь? – заступаюсь за дочь. – Ну съест ребёнок пиалу мороженого, от этого не растолстеет и зубы не выпадут.

– Привычки. Привычки – это то, что нужно иметь с детства. Правильные привычки. Здоровые. Никакого мороженого. Хочет сладкого – пусть ест фрукты.

Я замолкаю и с улыбкой смотрю на дочь.

– Извини, – куплю ей мороженое во время прогулки.

Вика отодвигает свою тарелку с пастой, кривится.

– Здесь очень много сыра. Не вкусно.

– Тогда остаётся вариант с фруктами, – надавливает на неё Андрей. Мне даже становится жаль свою кроху. Но он отец, он глава нашей семьи. И мы его слушаемся, хоть это иной раз и бесит.

Вика берёт с тарелки кусок яблока, а Романов кладёт передо мной белый конверт.

– Что это? – спрашиваю с улыбкой, уже догадываясь о его подарке.

– Посмотри, – Романов сохраняет спокойствие и продолжает уплетать своё мясо, нещадно терзая его ножом.

Я открываю конверт, достаю оттуда три путёвки на острова и тихо пищу от радости.

– Море! Викуль, мы едем на море!

– Только после свадьбы, – тут же обламывает кайф Романов.

– Ну и ладно. А когда там у нас свадьба?

– Через две недели. Вообще надо было ждать месяц, но я решил не тянуть и договорился на две недели.

Как всегда Романов сам всё решил.

– Ты что, боишься, что я сбегу от тебя? – усмехаюсь.

Романов же серьёзен, как никогда.

– Да кто тебя знает. То ты во мне не уверена, то в себе. Решил подстраховаться. Я тебя один раз уже отпустил и упустил. Второй раз так не обожгусь.

*****

Две недели спустя

– Гущина Анна Егоровна, согласны ли вы стать супругой Романова Андрея Алексеевича?

В зале стоит такая оглушающая тишина, что я на какое-то время теряюсь.

– Не хочешь ответить? – толкает меня Андрей.

– Что? Ааа… Да, я согласна.

– Простите, не могли бы отвечать громче? – улыбается мне регистратор.

– Да, я согласна выйти за Андрея Алексеевича! – произношу торжественно и перевожу взгляд на своего жениха.

– Романов Андрей Алексеевич, согласны ли вы взять в жёны Гущину Анну Егоровну?

– Да, согласен! – Романова говорить громче просить не надо. Вряд ли в зале остался хоть кто-то, кто не расслышал его ответ.