По осколкам разбитого мира
Шрифт:
Бьянмарн вдруг заволновался в ножнах. «Голоден», — понял Джувенел и как можно аккуратнее провел острым клинком по ладони, приложил Танцующее Лезвие, отчего меч засиял красным светом и послушно лег в ножны. Он видел тревогу на лице Алексии, и мучительно пытался ее разгадать. Тревога ли эта за исполнение его плана, или за него самого? Это важно. Очень важно.
Хотел бы он, чтобы их знакомство состоялось иначе. Чтобы не было Бездны, Венетри и необходимости от кого-то бежать или с кем-то сражаться. Чтобы была возможность остановиться, оглянуться и понять, что они значат друг для друга.
Но
— Будь осторожен, ладно? — тихо попросила Алексия.
Джувенел заверил ее, что будет, ободряюще улыбнулся побледневшей от волнения Абигайл. Уходя, слышал, как Алексия спрашивает сестру о выученных ею рунах — пытается отвлечь от мысли, что он покидает их. И, как и тогда, с Ивэн и ее шайкой, Джувенел поклялся самому себе, что вернется — и не с пустыми руками.
Несколько часов он шел, лишь изредка устраивая короткие привалы. И уже к ночи, когда Слияние перенесло Алексию и Абигайл в Альграссу, оказался у подножья храма Аласкапар — величественного сооружения из белого камня, лишенного окон.
К храму вели ступени — не меньше нескольких десятков, но подниматься по лестнице Джувенел не стал. Он не знал, каким образом нужно призывать духов, но он был хозяином Бьянмарна и был уверен, что тот подчинится его приказу.
«Призываю!»
Стало холодно до мурашек. Призраки Танцующего Лезвия выбрались на свободу из своей тесной, ледяной тюрьмы. Джувенел чувствовал некую потустороннюю энергию, при прикосновении к которой кожа отдавалась ноющей болью. Тхана.
Чувствовал он, и как стало легче дышать, когда Бьянмарн откликнулся на его мысленный призыв, выпуская из своего стального нутра души поверженных им противников. Если бы не это, тхана уже ворвались бы в его тело, разрывая его на части.
Крепко зажав в руке меч, Джувенел направился ко входу в храм. А вокруг кипела невидимая битва, отдающаяся в ушах звенящей, давящей тишиной и запахом грозы в воздухе.
Едва войдя в храм, он приметил крутую лестницу, ведущую в подземные коридоры. Блуждал по ним, пока не добрался до круглого зала. Белоснежный пол покрывали золотые линии, образующие круги, в центре каждого круга была нарисована капля, а на ней — стихийный рунический символ. По одному на каждую из четырех капель — огонь, воздух, земля и вода. Отступив на шаг, Джувенел несколько мгновений изучал рисунок. Нажал на одну каплю, вторую, третью. Раздались еле слышные скрежещущие звуки, и круги пола начали расходиться в разные стороны, открывая уходящую на глубину лестницу.
Не тратя времени на размышления, он начал спуск. На перилах лестницы увидел все то же изображение капли и, не раздумывая, нажал на него. Пол, ставший для него потолком, начал смещаться, вскоре сомкнувшись над головой. Джувенел подавил мимолетный приступ паники и продолжил спускаться по лестнице. Закончилась она небольшой площадкой, из которой вели четыре арки.
Он вынул из ножен Танцующее Лезвие и призвал павших в сражении с ним — на случай, если и зал храма защищали тхана. По обнаженной коже лица пробежал холодок — видимо, безмолвные и невидимые духи предстали перед ним. Сопровождаемый призраками, Джувенел свернул в один из коридоров. Пройдя несколько шагов, остановился перед плиткой, испещренной трещинами. Джувенел догадывался — повреждена она была не случайно.
Склонившись над плиткой, он изучал взглядом трещины, и достаточно быстро понял, что их рисунок хорошо ему знаком. Нахмурился. Обычно храмы Бездны, такие, как Аласкапар, были наводнены всякого рода ловушками — так древние люди, жившие здесь, пытались уберечь сокровища и тайные знания от чужих жадных рук. Желая проверить свою догадку, Джувенел сотворил из воздуха «стража» — сущность воздуха, прозрачную, как желе. Нарисовал руну-метку на дальней стене. Повинуясь ей, «страж» поплыл вперед… и спустя несколько мгновений сгорел дотла благодаря огненным струям, полыхнувшим из стен коридора.
Джувенел восстановил сбившееся дыхание. Провел пальцами по линиям плитки так, чтобы получилась руна огня. Как только он соединил начальную точку с конечной, символ загорелся голубоватым сиянием, слегка колким на ощупь. Не желая рисковать, он создал еще одного «стража», который на этот раз беспрепятственно добрался до противоположной стены. Первая — но наверняка не последняя — ловушка Аласкапара была деактивирована.
Джувенел прошел вперед, настороженно поглядывая на отверстия в полу по обеим сторонам коридора. В случае, если бы он не изобразил символ огня на плите, из этих отверстий прямо на него ринулись бы языки пламени.
Следующая ловушка поджидала его за поворотом. Стоило Джувенелу наступить на одну из плит, как стены коридора начали сдвигаться. У него было лишь несколько мгновений на раздумья, однако он знал, что нужно делать. Быстро оглядевшись, Джувенел увидел часть стены, покрытую глубокими бороздами. Упав на колени, он принялся чертить очередной символ. Символ земли. Как только он был закончен, движение стен остановилось.
Переведя дух, Джувенел поднялся и поспешно миновал опасный коридор. Ему необходимо было понять, куда идти теперь.
Его размышления были прерваны странным, но уже знакомым ему ощущением вытягивания души из тела. Тхана снова были здесь. Джувенел не мог их видеть, поэтому и не мог судить, как много в зале темных призраков и насколько они далеко. Оставалось только надеяться, что узники Бьянмарна — светлые духи — его не подведут.
Времени на выбор пути не оставалось. Джувенел ускорил шаг, внимательно глядя под ноги, чтобы не пропустить плитку или стену, зрительно отличающуюся от остальных и заряженную магией. Это ему удалось. Плитка нашлась, но, подняв глаза, Джувенел понял, что находится в тупике. Решив найти другой путь, он развернулся, но не успел сделать ни шагу. Прямо перед ним из пола выросла еще одна стена. Он оказался замурован.
— Этого еще не хватало, — процедил он, ожидая, что стены снова начнут смыкаться.
Но Джувенела ждал другой сюрприз — пол под ним начал проваливаться вниз. Ничего хорошего ему это точно не сулило. Паника снова вернулась, грозя затопить сознание и лишить его способности трезво мыслить. Этого он допустить никак не мог.
— Думай, Джувенел, думай, — крепко зажмурившись, пробормотал он.
Плитка под его ногами была неправильной, а значит, пригодной для нанесения руны. Но какой?