По прочтении сжечь
Шрифт:
Беседу прервали вышедшие из-за ширмы массажистки - они пригласили клиенток. Рут чмокнула песика в носик и прошла к себе.
В столовой сидел ее отец - Бернард Кюн, крупный мужчина с серебристой шевелюрой. Рут поцеловала его в щеку и вопросительно подняла брови.
– Я пришел, Рутхен, без предупреждения, - Бернард погладил дочь по руке.
– Экстраординарные обстоятельства. Сейчас сюда приедет на минутку один джентльмен...
Рут сдвинула брови и покачала головой:
– Так не годится...
– Не беспокойся, деточка. Это местный японский генеральный консул Кита. Ему надо срочно поговорить со мной, а в обычном месте сегодня нельзя. Насчет слежки не бойся. Он заедет сюда только в том случае, если убедится, что за ним нет хвоста.
– Все равно - очень рискованно.
– Не волнуйся.
– Он улыбнулся.
– Как дела с сестрой полковника Флинта?
– Завтра повезу ее смотреть рыб.
– В аквариум?
– Нет, на туристском пароходе со стеклянным дном. Потом меня пригласят к Флинтам на партию маджонга.
– Что нового?
– Ничего особенного. Капитан второго ранга Кристофер, по-видимому, получит назначение в Сан-Диего, а "Лексингтон" в ноябре направится на Мидуэй, только что слышала.
– Кто сказал?
– Мать лейтенанта Юстеса, который переведен на авианосец с минного заградителя "Оглала".
Кюн хмыкнул:
– Это очень интересно. Значит, оба авианосца - "Лексингтон" и "Энтерпрайз" - уйдут отсюда. Но это надо проверить как следует.
– Кстати, миссис Вандергрифт говорит, что ее муж не будет назначен к своему дяде - вице-адмиралу Лесли. А тот находится на Филиппинах.
– Вандергрифт плавает на "Хелене"?
– Нет, на миноносце "Кэссин".
Раздался тихий звонок. Рут вышла из комнаты и через минуту вернулась вместе с японцем - худощавым, с резко выпирающими скулами, очень подвижным. Рут предложила ему кофе, но он помахал рукой перед носом. Она неслышно выскользнула из комнаты.
– Беспрерывное наблюдение за рейдом начнем через две недели, - быстро заговорил японец.
– А до этого надо будет срочно подготовить те посты, о которых мы говорили. Как дела у вас?
– Вполне нормально.
– Кюн взял карандаш и набросал на бумажной салфетке план.
– Посты учредим здесь и на возвышенности Вайанаэ, оттуда просматривается вся гавань.
– А в Калама?
– Скоро будет готово. В Раникае уже есть.
– А на Мауи?
– Пункт между Ровакула и Балеакала подготовлен.
Кита удовлетворенно хмыкнул:
– Особенно важен пост на Мауи. Там надежный человек?
– Родственник моей жены, немец. Он врач санатория в Кура.
– Устройте так, чтобы с ним мог держать прямую связь Нисина. Тот самый, которого вы видели в прошлый раз.
– Помню.
– Кюн улыбнулся.
– Хорошо, что он похож на гавайца.
– Вот его запасной телефон. Но по нему надо говорить только кодом. Встречаться с ним можно у китайца-ювелира на Кинг-стрит.
Кита написал номер телефона и адрес на бумажной салфетке. Кюн прочитал, вынул зажигалку и сжег бумажку в блюдце, затем аккуратно размял пепел кончиком карандаша.
– Вас привез сюда Нисина?
– спросил Кюн.
– Нет. На нашей машине в таких случаях ездить рискованно. Я приехал на такси. Шофер - японец, мой человек.
Кита встал. Кюн провел его по коридорчику и открыл дверь на террасу. Кита подошел к машине, стоявшей на другой стороне Калакауа-авеню под пальмами.
Как только машина двинулась, он спросил у шофера:
– Что сказал Нисина?
– Он связался с капитан-лейтенантом Идэ, и тот ждет вас сейчас на горной дороге около виллы Эспинозы за скалой, - четко отрапортовал шофер. Нисина просил иметь в виду, что с прошлой недели около банановой фермы установлен новый пост военной полиции.
– Идэ хорошо прикрыт?
– Очень хорошо. Он из Вашингтона проехал прямо в Мексику, достал там мексиканский паспорт на имя Доминго Акино и, приехав сюда, устроился на ананасной плантации. Мексиканец японского происхождения.
Кита ударил себя кулаком по колену:
– Вот так они всегда делают. Держали от меня в строжайшем секрете, но потом увидели, что дело хлопотное, и подкинули мне. Хлопоты мои, заслуги их.
– Нисина сказал, что Идэ приказано работать самостоятельно, но он будет держать связь с вами.
Кита сердито дернул головой:
– Значит, будет лезть в мои дела. И мешать...
Проехав мимо пляжа Вайкики, они домчались до подножия Макапуу, затем повернули обратно и по горной дороге поехали в сторону университетского поселка. На море виднелись огни проходивших пароходов. Со стороны острова Кауаи летел самолет с зеленым и красным огоньками. Оставив позади коттеджи профессоров, машина пошла вверх - в сторону Нууану-Пали. Кита приказал потушить фары.
Они проехали мимо опытного сада с ореховыми деревьями и плантации сахарного тростника, огороженной колючей проволокой, и остановились у скалы, выступающей на дорогу. Из зарослей папоротника вышел человек. Шофер открыл дверцу, человек проскользнул в машину и, сев рядом с Кита, показал головой на шофера. Кита сказал:
– Мой связной, он в курсе всего.
Человек поклонился и назвал себя:
– Доминго Акино. Идэ.
Кита ответил поклоном:
– Мне сообщил о вас Нисина. Связь будем держать через него.
Идэ откашлялся в руку и подчеркнуто вежливо сказал:
– Мы будем держать прямую связь. Это санкционировано.
Кита запротестовал:
– Это не совсем удобно. Такие встречи сопряжены с огромным риском.
– Ваши опасения понятны, но все равно мы должны встречаться лично. Не ночью, не так таинственно, как сегодня. Из Японии будут приходить в адрес генконсульства письма от моей матери. Переписка будет касаться ее переезда сюда - это мой личный код. Я стану сам получать письма. Вряд ли американские контрразведчики заподозрят человека, который совершенно открыто среди бела дня будет приходить к вам за письмами, присылаемыми обычной почтой. Предельная хитрость - это отсутствие всякой хитрости.