По секрету всему свету
Шрифт:
— У Варвары Петровны были какие-нибудь ценности?
— Да какие там ценности, что ты… Только ордена да медали. Баба Варя у нас была заслуженная. Только не кричала об этом на каждом углу, как некоторые, не била себя в грудь… Даже не все знакомые знали о ее фронтовом прошлом. Она зенитчица была, войну закончила в Берлине, в звании капитана, вот так-то! — В голубых глазах внука светилась гордость. — А награды только в День Победы и надевала. Стеснялась, что ли… Еще были сережки да пара колечек — дедовы подарки. Все это осталось на месте, куда им деться? Я
Да, пожалуй, Альбина Михайловна права: нынче такое трогательное отношение внуков к дедам редко встретишь!
Я спросила Андрея, не знает ли он случайно, что думает милиция по поводу необходимости обыска на квартире бабушки. Выяснилось, что ему — совершенно случайно — это известно. Не обращая на парня никакого внимания (а может быть, думая, что до него не доходит), оперы и следователи перекинулись несколькими словами по поводу того, не следует ли «покопаться на месте». Однако мрачный капитан — «костолом» бросил, что это «не горит: если там что и было, то все затоптали». На том и порешили.
— Вот и чудненько. Значит, «на месте» покопаюсь я. Хотя Папазян, конечно, прав: с этими похоронами надежды что-нибудь найти практически не осталось. Но чем черт не шутит: а вдруг?.. Ты сможешь завтра утром показать мне бабушкину квартиру — скажем, часов в десять?
— Извини: никак! Ни в десять, ни позже — до самого вечера. На службе дел по горло, а шеф и так уже в шоке после того, как сегодня за мной приехали. К тому же эти ребятки с Московской теперь могут меня сдернуть с места в любое время, ты ж понимаешь… Мы сделаем проще: я дам тебе ключи, и ты сама прогуляешься туда, когда тебе удобно, и все не спеша посмотришь. Идет?
— Вполне. Гони ключи.
Андрей полез в кейс и вытащил внушительную связку ключей на металлическом колечке. Подбросил ее на ладони.
— Это бабулины… Привычка у нее была: все ключи на одной связке — нужные, ненужные… Сколько раз говорил: баба Варя, держи ты ключи от квартиры отдельно на брелоке, а эти убери — зачем они? А то таскаешь за собой каждый раз такую махину… Так нет! Мне, говорит, так надежнее: если вывалятся невзначай из сумки или кармана, так посильней стукнут. А если два ключика упадут — могу, мол, не услышать. Эх, бабуля, бабуля…
Мой клиент не выдержал, отвел синие глаза. Но быстро справился с собой и зазвенел ключами, которые все еще сжимал в руке.
— Сейчас я тебе сниму нужные. Постой-ка… — Андрей в замешательстве перебирал связку снова и снова. — Ничего не понимаю! Ключей от квартиры нет…
Сыщик, разомлевший было от пиццы с грибами, кофе с коньяком и клиента с голубыми глазами, мгновенно подскочил по тревоге: неужели долгожданная ниточка-зацепочка?!
— Ты уверен? Посмотри еще раз!
— Да что я — идиот? Пять раз уже посмотрел! Гляди сама.
Андрей вытащил из кармана брюк другую связку, поменьше, отделил два ключика и протянул мне вместе с бабушкиной.
— Вот мои ключи. Ими я отпирал ее квартиру в воскресенье. Есть на этой связке такие же или нет?
Я
— Ну и что ты об этом думаешь? — спросила своего клиента.
— Без понятия! — Он пожал плечами, пристально посмотрел мне в глаза. — Честное слово, не знаю, Таня. Ты мне веришь?
— Придется поверить, раз ты теперь мой клиент! — Я ободряюще улыбнулась растерянному парню. — Андрей, вспомни, пожалуйста: где ты обнаружил эту связку в воскресенье?
— В воскресенье?.. Сейчас, сейчас… Ну да: она лежала на старом холодильнике в прихожей — он у бабули был вместо шкафа. Там же, где и обычно. Я взял связку и спрятал в кейс: больше-то ключи не понадобятся… Квартиру не запирали до самых похорон, там все время кто-нибудь был. А потом просто забыл вынуть, так вот и таскаю с собой все три дня…
— Одним словом, ты не проверил, когда убирал связку в «дипломат», были ли на ней те два ключа от входной двери?
— Нет, не проверил, — Андрей смущенно улыбнулся. — Понимаешь, в башке тогда все смешалось: свидетельство о смерти, похоронная контора, собес… А тут еще выходной день, никого на месте нет… До того ли было! Да мне, честно говоря, и в голову не пришло, что этих ключей может там не быть.
— Понятно. А когда ты убрал эту связку в кейс — сразу после того, как… нашел тело?
— Не-ет… Погоди-ка: это было уже где-то в середине дня! Сначала — когда опомнился — я побежал к Ольге Николаевне в соседний подъезд. Ну, к Журавлевой. Я так растерялся тогда, что даже не мог сообразить, что надо делать в таких случаях, понимаешь… Она мне все растолковала, куда бежать в первую очередь и куда потом, и сказала, чтобы за бабушку я не волновался: она сейчас к ней пойдет и всем, кому надо, сама позвонит, и они все, что нужно, сделают. Без этих старушек мне бы хана с похоронами, сама понимаешь…
— Ну, а с ключами-то что? — напомнила я.
— Ах да, извини. Так вот, я побежал по инстанциям, не заходя домой… то есть к бабуле. Вернулся, наверное, часа в два, не раньше. В квартире было уже полно народу. Журавлева была, Альбина Михайловна… другие тоже. Ну, вот тогда-то я и заметил ключи на холодильнике и забрал их. Если бы взгляд случайно не натолкнулся — я бы про них и не вспомнил, наверное.
Я надолго затихла, барабаня пальцами по кухонному столу. Рубиньш тоже молчал. Каждый думал о своем.
Получается, что старушкины ключи полдня провалялись без присмотра в передней квартиры, где лежала покойница. Сколько народу побывало там за несколько часов отсутствия Андрея? Два десятка человек? Три? Пять?.. И кто угодно из них мог незаметно снять с общей связки два маленьких ключика от входной двери! Зачем? Это вопрос, но ответ на него вовсе не обязательно связан со смертью хозяйки квартиры.
Или?.. Или другое: никто из пришедших проститься с Варварой Петровной не брал ее ключей. Когда в половине восьмого утра ее внук обнаружил тело Прониной, ключей уже не было на связке. Их снял убийца, чтобы аккуратно запереть за собой дверь квартиры номер пятьдесят один.