По следам древних культур
Шрифт:
Второй подобный шлем был обнаружен ещё в 1947 году; он лежал в кладовой около кучки железных кинжалов и ножей. Шлем имел надпись царя Сардури, сына Аргишти, указывающую на то, что и он являлся посвятительным даром урартскога царя в храм своего бога. Иероглифические знаки, поставленные после клинописи, отличались от иероглифов на шлеме Аргишти, и нет сомнения, что эти два предмета изготовлены разными мастерами.
Изображения всадников л колесниц, совершенно сходные с помещенными на шлемах, имеются также на двух бронзовых колчанах с, надписями: «Богу Халди, владыке мира, этот колчан Сардури подарил». Колчаны представляют собою трубки длиной около 66 сантиметров, с двумя приклёпанными кольцами для ремня. Как видно по рельефам из дворца Саргона, ассирийцы подобные колчаны носили на ремне через одно плечо. Каждый из колчанов украшен восемью полосами с изображением всадников и боевых колесниц, всего же на колчане помещены 24 фигуры всадников и 16 колесниц. Дошёл до нас и обломок колчана, имеющего иное украшение: на нём помещены ряды идущих львов и быков, совершенно
На Кармир-Блуре найдены три таких щита, но без изображений: два из них с надписями царя Аргишти, сына Мену а, и один Русы, сына Сардури. Щиты эти диаметром около одного метра имели сильно выступающую конусом среднюю часть и широкий борт с отогнутым краем; на борту и помещалась посвятительная надпись. Урартские щиты подобного типа известны нам по рельефам из дворца Саргона и по тексту, описывающему восьмой поход Саргона. На рельефе, изображающем разграбление храма в Мусасяре, — фасад храма, украшенный щитами с сильно выдающейся средней частью и широким бортом, по форме тождественными со щитами, найденными на Топрах-Кале и на Кармир-Блуре. Текст указывает, что щиты из Мусасира были изготовлены из «красного золота цвета пламени» и из серебра. Некоторые из них были украшены головами собак, львов и быков.
На Кармир-Блуре были обнаружены и щиты другого рода — плетеные из ивовых прутьев, с бронзовой конической средней частью, так называемым умбоном. Таких умбонов найдено девять, три из них с надписями Аргиштн и четыре Сардури, на двух имелись только изображения головок бычков.
Кармир-Блур. Вид с самолёта. 1947 г.
Кармир-Блур. Кладовая для вина. Раскопки 1950 г.
Сосуд для вина с обозначением ёмкости клинописью
Кармир-Блур. Железный меч и бронзовый щит с надписью царя Аргишти (Государственный Исторический музей Армении)
Кармир-Блур. Бронзовый шлем царя Аргишти (Государственный Исторический музей Армении)
< image l:href="#"/>Шлем Аргишти. Изображение священного дерева
Шлем Аргишти. Боевая колесница
Кармир-Блур. Золотые серьги и бусы из сардоникса (Гос. Историч. Музей Армении и Гос. Эрмитаж)
При раскопках цитадели Тейшебаини много встречено бронзовых сосудов — простых чаш, фиалов с ложчатыми украшениями, кубков, богато украшенных орнаментом, а также ведерко с приклепанными к нему двумя головками бычков. Особенно интересная находка была сделана в 1949 году. В одном из порожних карасов в кладовой для вина оказались сложенными одна в крутую 97 бронзовых чаш, служивших, вероятно, пиршественной посудой. От времени пострадали только верхние и нижние чаши, а средние полностью сохранили свой золотистый блеск и чистый звон. Глядя на эти чаши, даже трудно поверить, что они относятся к глубокой древности. На каждой чаше, в центре, имелась короткая клинообразная надпись с именем урартского царя. Шесть чаш согласно надписи происходили из крепости царя Менуа, две принадлежали Аргишти, восемьдесят три Сардури с надписями «собственность Сардури» или же «из крепости Сардуриз» и шесть чаш относились к царю Русе. Большинство чащ Сардури и Русы имело изображения крепостной башни с помещённым на ней деревом и головой льва под башней. Надписи показывают, что чаши, несмотря на близость их форм, разновременны. Надписи на чашах Менуа отличаются по шрифту, имеются образцы чёткого шрифта ассирийского типа. С другой стороны, надписи Русы выполнены небрежно, грубым шрифтом и имеют даже орфографические ошибки.
Таким образом, оказывается, что все замечательные памятники урартского искусства, происходящие из цитадели города Тейшебаини, найденные в здании, построенном царём Русой, сыном Аргишти, относятся не к середине VII века до нашей эры, как это следовало ожидать, а к значительно более раннему, на 100–150 лет, времени. Это обстоятельство является подтверждением предположения о том, что после реформы урартского административного управления в Закавказье старые урартские центры, как Аргиштихинили, Ирпуни и другие, потеряли своё прежнее значение, и сокровища, хранившиеся в их кладовых, были перенесены в новый центр — «гордц бога Тейшебы», который являлся оплотом урартской власти в Закавказье до начала VI века до нашей эры, до последних дней существования Урартского государства.
Падение города Тейшебаини
Урартсклй административный центр в Закавказье — «город бога Тейшебы» — пал в начале VI века до нашей эры под ударами скифов; об этом красноречиво свидетельствуют данные раскопок на Кармир-Блуре. Обстоятельства гибели крепости по археологическим материалам м-огут быть установлены с большой определенностью и до мельчайших деталей. При раскопках на Кармир-Блуре, при расчистке фасада цитадели у северо-западных ворот, приходилось удалять мощный массив земли толщиной около четырех метров, образовавшийся от разрушения обвалив-шихся верхних частей стен, сложенных из сырцового кирпича. При этой большой и трудоемкой работе были обнаружены бронзовые наконечники стрел скифского типа VII–VI веков до нашей эры, совершенно отличные от железных урартских, встреченных в основных слоях цитадели. Оказалось, что первоначально, до обвала и разрушения стен крепости, стрелы находились в сырцовой кладке стены. Некоторые наконечники имеют загибы и обловы на концах, получившиеся при ударе о камень, а один из наконечников был обнаружен в слое глиняной обмазки, покрывавшей каменный цоколь стены.
Таким образом, с несомненностью устанавливается, что эти наконечники стрел скифского типа принадлежат врагам, разрушившим цитадель Тейшебаини, Враги штурмовали крепость не через главные, хорошо и надежно укрепленные, ворота, где при раскопках не было найдено ни одного наконечника скифских стрел, а через боковые ворота, находившиеся около берега реки Занги (Ильдаруни). Прежде чем скифы могли подойти к этим воротам, должен был сначала пасть город, занимавший территорию к западу и югу от цитадели, — штурм крепости со стороны реки был невозможен. Раскопки города показали, что он был оставлен без боя, его жилища были покинуты и имущество из них унесено. Да и вряд ли все население города могло быть защитниками урартской власти. Небольшие по размерам раскопки в городе выявили с полной определенностью характер этого поселения. Оно было построено по заранее размеченному плану, имело длинные и широкие улицы, по сторонам которых располагались кварталы жилищ. Эти кварталы состояли не из отдельных домов, а представляли собою постройку, где под общей крышей на раскопанном участке из трех помещений находилось несколько однотипных жилищ.
Раскопки поселения у Кармир-Блура отчетливо выявили тог факт, что его жители находились на государственном довольствии. В жилищах не обнаружено сколько-нибудь ощутительных следов собственного хозяйства семейств. Отсутствуют помещения для скота, места хранения запаса продуктов, в кварталах как будто намечаются даже обособленные кладовые, не входящие в отдельные жилища. Проходы в жилища были настолько узкими, что крупный рогатый скот пройти через них и не мог. При входе, около самой двери, нередко можно встретить пробитое в камне сквозное отверстие, служившее для привязи собачки; тут же находилась и её кормушка — каменное корытце.
В жилищах обнаружены кости крупного и мелкого рогатого скота, остатки пищи. Весьма интересно наблюдение зоолога С. К. Даля, установившего находки костей одной и той же туши в различных жилищах, что подтверждает, возможно, предположение о централизованном получении пищевых продуктов.
В поселении у цитадели жили многочисленные ремесленники, трудившиеся над переработкой громадной дани, поступавшей в Тейшебаини, земледельцы, работавшие на полях и в садах, принадлежавших Урартскому государству, о которых рассказывает надпись на стеле, некогда стоявшей напротив Кармир-Блура, возможно, что в нем жили и урартские воины. Естественно, жители указанных категорий, находившиеся в зависимом положении от урартской государственной власти, находились на государственном довольствии и не имели собственного хозяйства, обеспечивавшего их существование. Поселение у Кармир-Блура было типичным городским поселением древневосточного рабовладельческого общества. Возможно, что в нем жили не только представители закавказских племен, но и переселенцы из отдаленных мест, как в городе у крепости Ирпуни, основанной Аргишти. Ассирийские письменные источники также постоянно свидетельствуют о том, что жителями городов около административных центров большей частью являлись переселенцы из покоренных стран. Поэтому не удивительно, что при приближении врагов город был покинут, тем более, что, по предположению В. С. Сорокина, в это время еще не было закончено полностью сооружение оборонительных стен городя. Жители собрали свой скарб и покинули город. Те, кто надеялся на защиту урартского военного гарнизона, переселились в цитадель. Во дворе цитадели было наспех устроено множество временных жилищ. Они представляли собою хижины с жидкими стенками, сложенными из сырцовых кирпичей или же из мелких камней. Иногда эти жилища представляли собою просто навесы, пристроенные к фасаду дворца наместника. В них были вырыты ямы, куда ссыпались запасы зерна, устроены очаги, вокруг которых стояли различные сосуды, также с пищевыми запасами. Всё говорит о подготовке к длительному отсиживаиию в осаждённой крепости.