По стечению обстоятельств
Шрифт:
Маланья удивленно на него взглянула. Она знала французский, испанский и английский языки, и потому прекрасно поняла его просьбу.
– Месье, Вы француз? – спросила она его.
– Да. – Тяжело выдохнул он.
– Что с Вами случилось? А, месье? Вас сбила машина?
– Нет! Меня похитили, чем-то напоили, а потом выкинули из машины в кювет.
– А как Вы оказались на дороге?
– Успел выползти, пока окончательно не поплыла голова.
– Так вы, значит, не ранены?
– Нет, я скорее отравлен, у меня болит желудок. Меня накачали каким-то порошком, разбавленным в водке!
– Кто? Кто накачал?
– Мадам, у меня нет сил говорить. Помогите мне, пожалуйста! Мне невероятно хочется спать!
– Вы сможете подняться?
– Не знаю! Мое тело меня не слушается!
– А с моей помощью?
– Я постараюсь.
– Нам надо спешить, месье, здесь на дороге в любой момент может оказаться машина, и, не рассчитав, сбить нас обоих. Постарайтесь собраться с силами, месье, а я разверну машину и подъеду к вам. – Решительно сказала Маланья и побежала к своей «Пежо».
Она подъехала к мужчине как можно ближе, выскочила из машины и принялась его поднимать.
– Месье, обопритесь на меня! – скомандовала она. – Положите руку мне на плечо и крепко держитесь.
– Господи – воскликнула она по – русски. – Да что ж она болтается у тебя, как плеть!
Мужчина старался изо всех сил, однако Маланья видела, что ни руки, ни ноги и впрямь его не слушаются.
– Хорошо еще, что он не толстый! – приговаривала она, кряхтя от усердия.
Она провозилась с французом около десяти минут, пока ей удалось, наконец, запихнуть его в машину.
– Куда его? В больницу? – значит надо добираться до Звенигорода! Но дача Ани находилась уже совсем рядом! И потом ее подруга в отличии от самой Маланьи наверняка знала, где в Звенигороде находится больница.
«Разумней будет все-таки доехать до Аньки, и, взяв ее с собой, отвезти его в больницу. Вдвоем не так страшно, если вдруг… Фу, какие идиотские мысли!» – осадила себя Маланья, подумав о том, что мужчина, чего доброго, может и умереть по дороге. Как знать, кто и чем его напоил! Но если это случится при Кудриной, у нее точно начнутся преждевременные роды»! – с нервной иронией подумала Маланья. – И буду я тогда куковать с ними обоими! Она представила эту нелепую ситуацию, и ей вдруг стало смешно!
«Вот садистка-то» – пожурила она себя! – «нашла над чем смеяться! И потом, что ж я об одной только Ане подумала! Как будто у нее мужа нет! Володя вполне может оказаться на даче. Аннушка, звонившая ей три дня назад, сообщила, что Володя вот – вот должен вернуться из командировки. Так, может, он и вернулся уже! Господи, как это было бы здорово! Перекинуть этого француза на Анькиного мужа, и дело с концом!»
…Маланья сделала последний поворот, ведущий к дачному поселку Ивы, и через несколько минут подъехала к участку Ани, обнесенному сплошным кирпичным забором. Ворота были закрыты, и Маланья, выйдя из машины, побежала к калитке. Заглянув в решетчатые металлические отверстия, она увидела Анин «Форд» и с облегчением вздохнула. – Слава Богу! Анька на даче! – и нажала на звонок.
Вскоре на пороге показалась ее подруга. Встревоженная, сонная, в длинном, наскоро запахнутом халате, и направилась к калитке.
– Малька, что случилось? – воскликнула она, увидев Маланью.
– Привет, Аннушка! – Маланья чмокнула ее в щеку.
– Не волнуйся, ничего плохого, касающегося тебя, не случилось! – сказала Маланья, видя, что Аня встревожена не на шутку ее ранним, без предупреждения, визитом.
– А касающееся тебя? – не унималась подруга.
– Случилось! Только тоже ничего страшного! Пойдем, я сейчас все тебе расскажу. Только ответь мне сначала, Володя здесь, с тобой?
– Нет, он все еще в командировке!
– Так, ты одна?
– Нет, с бабушкой Сашей.
– Понятно!
Они вошли в дом. У порога их поджидала взволнованная бабушка Ани.
– Привет, баба Саша! – поздоровалась с ней Маланья.
– Привет – ответила та подавленно, явно ожидая чего-то нехорошего, о чем Маланья вот, вот сообщит им с внучкой.
– Ну, вижу, что переполошила я вас тут не на шутку! – воскликнула Маланья.
– Расслабься, баба Саш, я к вам не с плохими вестями! – успокоила она старушку.
– Ну вот и хорошо! Проходи!
– Чай будешь? – спросила Аня.
– Не мешало бы, но сейчас пока не до него. – И Маланья, усевшись в кресло, поджала под себя ноги, а потом принялась рассказывать, что у нее в машине на переднем сидении, полулежит отравленный француз, которого она была вынуждена подобрать на дороге.
– Так зачем ты его в машину-то к себе запихнула? – удивленно воскликнула Аня. – Могла бы прямо с дороги позвонить и вызвать скорую, они бы его и забрали. Ну, дождалась бы ты их, в конце концов, на дороге, а потом и уехала бы со спокойной совестью.
–У меня телефона нет! – сказала Маланья.
– Ну, ты, Ракитина, даешь! Забыла что ли? – удивилась Аня.
– Нет, Аннушка, это уже другая история. И когда я тебе о ней расскажу, ты поймешь, почему я явилась к тебе на дачу в такую рань и без предупреждения! Только об этом потом, ладно? А сейчас давай подумаем, что нам делать с этим французом.
– Как, что? Скорую сейчас вызовем и пусть они его забирают! Правильно бабуль?
– Конечно, Анюся права! – согласилась Александра Игоревна с мнением внучки.
– Хорошо, Ань, давай тогда быстрей звони – поторопила ее Маланья.
Аня пошла в спальню за мобильником, а Александра Игоревна вышла из дома и отправилась к Маланьиной машине, взглянуть на француза.
Вернувшись, Аня присела в кресло и набрала «скорую».
– Алло, скорая? Примите, пожалуйста, вызов.
– Срочный. У нас? – У нас мужчина отравленный.
– То и значит! Чем? Откуда…. Не знаю. В общем, он без сознания. – Аня зажала рукой трубку и обратилась к Маланье – сколько лет спрашивают.