По свежему следу
Шрифт:
– Я по предстоящей работе группы гуманитарного разминирования и противоправным действиям одного высокопоставленного чиновника правительства, точнее сказать, его сыночка.
– Слушаю.
Адаксин коротко изложил собеседнику суть дела, зачитал объяснительную старшего лейтенанта Галдина и добавил:
– Таким образом, Михаил Андреевич, «золотая молодежь» продолжает творить беспредел, а люди, пытающиеся их остановить, заносятся в разряд обвиняемых. Мне интересно, сколько данное безобразие будет продолжаться? Помнится, на совещании у президента
– Я все записал. Значит, господин Гарданов?
– Его сын с товарищами. В полиции есть данные о них и искаженная, даже клеветническая информация об этом происшествии.
– Разберусь лично с Гардановым и сотрудниками органов правопорядка, которые прикрывают незаконные действия названных вами лиц. Ваш офицер может продолжать службу. Никто не будет мешать решению поставленной задачи.
– Благодарю, Михаил Андреевич.
– Вы сбросьте мне объяснения старшего лейтенанта по закрытому каналу правительственной связи.
– Хорошо. Сделаю. Вам мало устного доклада?
– Нет, не в этом дело. Просто есть мнение, что господин Гарданов засиделся на занимаемой должности. Он нередко игнорирует законы и использует служебное положение в корыстных целях. Это коррупция, с которой мы должны бороться бескомпромиссно и жестко.
– Понял. Объяснение будет передано немедленно.
– Жду, как и предварительный план работы в Сирии.
– Сейчас отправлю, Михаил Андреевич.
– Удачи!
– До свидания. – Адаксин отключил телефон, взглянул на Галдина и приказал: – Спуститесь в зал совещаний, товарищ старший лейтенант!
– Есть, товарищ генерал-майор!
Глава 3
Разведчики Адамсона передохнули и в 3.05 продолжили перемещение к первому открытому участку дороги. До перекрестка, за которым он начинался, было всего метров сто.
Впереди шагал Язид Фарес, за ним, как и прежде, держались Давуд Наги и Карим Игбал, в замыкании – лейтенант Бреун и сержант Лаурье.
Спустя несколько минут Фарес вызвал на связь Бреуна:
– Эльф, я Пятый!
– Слушаю.
– Прошел кучу мусора.
– Что?
– Прошел кучу мусора.
– Ты не принял наркоты?
– Нет.
– Тогда какого черта докладываешь о пустяках?
– Это не пустяки. Тут куча обломков бетонных плит, во все стороны торчит арматура, в досках большие гвозди. Можно и без всяких мин остаться калекой. Будьте осторожней.
– Ты за обстановкой следи. С мусором как-нибудь разберемся.
– До связи!
– И только по делу!
– Да.
Бреун чертыхнулся, вложил рацию в чехол и пробурчал:
– Как мне надоели эти идиоты!
– Что такое, Райан? – спросил Лаурье.
– Да дозорный открытым текстом выдал в эфир, что прошел через кучу мусора, насыщенную арматурой и гвоздями. Чтобы мы случайно не поранились. Не придурок ли?
– Он же предупредить хотел, Райан.
– Открытым текстом?
– Ты же знаешь, мы работаем на частоте, которую ни русские, ни сирийцы не используют. В настоящий момент все станции переведены в режим импульсной связи. Переговоры перехватить невозможно.
– Но запеленговать станцию вполне реально.
– Ты думаешь, что русские подтянули к Эль-Нугуру аппаратуру РЭБ?
Бреун поправил бейсболку и ответил:
– Это, конечно, вряд ли, но наш ливиец все равно придурок. Все они таковы.
– Тогда почему мы с ними?
– Так надо.
– Кому?
– Стефан, не задавай глупых вопросов. Давай прекратим базар. Впереди самое опасное.
Напрасно Бреун не придал должного значения предупреждению дозорного. Сирийцы беспрепятственно прошли через кучу строительного мусора, перегородившую улицу на всю ширину, а вот европейцы получили проблему. И не одну. На ровном месте.
Лаурье пошел вперед, через метр завалился на бок и вскрикнул от боли.
– Что такое?
– Правую ногу распорол арматурой. А ведь дозорный предупреждал!..
– Сильно распорол?
– Сейчас посмотрю. Кровь идет, но вена, по-моему, не задета. Черт, больно-то как!
– Погоди, помогу.
– Смотри, сам не напорись.
Бреун вызвал Фареса и приказал:
– Пятый, стой, укройся!
– Принял. Что-то случилось?
– Ждать, смотреть!
– Есть!
Лейтенант добрался до сержанта, увидел кровоточащую рану снизу на правой ноге.
– Мышцу порвал?
– А черт его знает. Арматура ржавая, может заразу внести.
– Сейчас. – Лейтенант достал из рюкзака санитарный пакет, обработал рану. Она оказалась широкой, но не глубокой.
Он перевязал место повреждения и сказал:
– А ну-ка попробуй встать.
– Ох, твою мать!
– Что?
– Сзади!
Бреун обернулся.
Из-за бетонных плит высунулась морда большого пса. Глаза его горели, из пасти стекала пена. Он подбирался к людям.
– Черт! Почуял запах крови.
Пес бросился на Бреуна. Раздался выстрел, второй. Большая тощая черная собака завалилась на бок и задергала лапами.
Бреун оглянулся.
Лаурье держал в руке «беретту».
– Зачем стрелял?
– Этот пес обезумел от голода. Он порвал бы тебя.
Лейтенант показал нож.
Сержант отрицательно покачал головой и заявил:
– Не помог бы.
– Но выстрел был слышен далеко. Впереди наверняка есть блокпост. Теперь асадовцы предупреждены о том, что рядом кто-то есть. Они быстро выяснят, что стреляли не свои.