По своим следам
Шрифт:
А попав снова сюда, я тащусь и от работы, и от обстоятельств. И мысли нанять человека, вместо себя, не возникает. Нет, в конце концов, а точнее, следующим летом, я выйду из-за баранки уже навсегда. Нужен был фантастический кунштюк мироздания, чтоб понять банальность — мне нравится управлять тяжелыми грузовиками. А вот вести переговоры, не то чтобы не нравится — скучно. С другой стороны меня окружают те же люди, которых я знаю всю жизнь. Хотя — нет. У Сереги другая девушка. В прошлой жизни он познакомился с будущей женой в ноябре. Да и про Ирку Малкову я вспомнил, только снова оказавшись здесь. Значит ли это что то? Да фиг знает! Но я решил, что снова проходя по своим следам, я буду срезать углы. Потому что была куча ненужной суеты, что сильно портила кровь. А сейчас меня это все не парит.
Я потушил сигарету, и пошел укладываться. В соседи мне достался какой то чиновник лет пятидесяти, едущий до Харькова. Он вежливо предложил мне с ним выпить, но я отказался. Засыпая я видел, что он так и сидел в темноте, иногда прикладываясь к бутылке, глядя в темное окно.
Поезд пришел вовремя. Я вышел на платформу и огляделся. Вокзал выглядит таким же, хотя, куча ларьков пред выходом на платформу … немногочисленные пассажиры не торопясь брели на автобус. Поезд прогудел и ушел дальше. Решил прогуляться, тем более что здесь теплее чем в Москве. В будущем, город не сильно измениться. Разве что построят новые кварталы, но центр останется почти таким же. Мама живет в нашей большой квартире недалеко от горисполкома, на улице, ясное дело, Ленина. После смерти отца от болезни, мы остались вдвоем. Постепенно жизнь наладилась, а потом я уехал учиться. Твердо зная, что обратно не вернусь.
Возле магазина, что недалеко от дома, прилавки с навесами в ряд, и пара ларьков Вдоль них важно прохаживался чувак в кроссовках, спортивных штанах, и кожаной куртке. Видимо охрана. При моем приближении он оказался Мишей Козловым. Мы с ним учились в одной школе, и занимались дзюдо в одной секции. Он на два года младше, и искренне мне обрадовался.
— Пит! Сто лет не видел! — полез обниматься. Это одна из причин моего нежелания здесь жить. Все друг друга знают. Об этом я думал, пока Миша, в прошлом отличник-промокашка, а теперь бригадир у Фрола, он тебя вспоминал недавно, Андрюха, рассказывал все местные новости. Распрощавшись на том, что Людка Власова в понедельник третьего родила, я вошел в подъезд и поднялся на второй этаж. Своим ключом открыл дверь и зажег свет в прихожей.
— Я уже не сплю, Андрейка — раздалось из гостиной.
Разулся, достал подарок, ручку Паркер с золотым пером, и вошел в комнату. Мама сидела за журнальным столиком и раскладывала пасьянс.
— Мыть руки! — строго сказал она не поднимая глаз.
— Мам! Я сквозь всю Москву и пригороды, сквозь черноземье и непогоду примчался тебя поздравлять, а ты? Мой руки! А взглянуть? А обрадоваться?
— Я вижу, — подняла мама глаза, и улыбнулась — и рада. Так что марш в ванную.
На маме красивое платье. Волосы тщательно причесаны, на столике стоит ваза с тремя белыми розами. Я понял, что меня действительно ждали. И пошел мыть руки.
Потом меня кормили завтраком с приправой из местных новостей. Потом я отбивался от сопровождения на сегодняшнем банкете дочери маминой подруги, очень хорошая девочка, Андрейка, пора тебе уже о семье подумать.
Опасаясь спалиться, я был немногословен и категоричен. Мы с мамой дружим, и она не пытается мной управлять. Но есть вот у неё бзик, женить меня. И она периодически пытается. А у меня бзик против маминых кандидаток. Так и живем. Хорошо что я приезжаю раз в год, в основном созваниваемся регулярно.
В будущем я расстараюсь, и мама посетит все европейские столицы, полюбит Барселону, и далекую Кубу, но неизменным останется одно — у нашей соседки такая приятная дочь, не сходишь с ней в кино?
Сегодня, к счастью, у мамы нет времени настаивать. Ей нужно съездить на работу, а вечером — банкет в ресторане. К началу можешь не приезжать, а в восемь — будь любезен.
Глава 15
С
На банкете в честь маминого дня рождения, было похоже. Хотя, все эти тетки, и дядьки, мамины сослуживцы, так зажигательно отплясывали под «Белые Розы» и прочих Укупников с Карменами, привлекая меня к этой вакханалии, что напиться, вроде бы не было шансов. И как итог проснулся в своей комнате, слава всевышнему, один. А то с мамы станется попросить дочь подруги проводить меня, хотя вроде как я буду провожающим.
Но я просто отмяк душой, болтая с мамиными коллегами и друзьями. Даже зная дальнейшую судьбу многих из них, я решил не париться. Еще ничего не решено. И поэтому мы весело болтали и смеялись, радуясь возможности просто отдохнуть. А в разгар веселья ко мне подошел Геша Бульба. Мы с ним учились в одной школе. Он на четыре года старше. После школы поступил в Бауманку. И вернулсяв город, на комбинат. Здесь все, так или иначе, имеют отношение к комбинату. Достаточно быстро рос в должностях. А в начале этого года его неожиданно выбрали заместителем директора. Оказывается был такой момент, и работяги выбирали себе руководителей, на предприятиях.
Поскольку я теперь столичная штучка, Геша со мной был демократичен и ироничен. Хотя, мама рассказывала, что он и так не особо важничает. А работяги его любят. Ну а что? Наш, местный. Занимался боксом, а теперь вот-начальник. В директора его! Об этом мы и пересмеивались, что эдак изберут, знай лозунги вещай. Тем не мене договорились в следующий его приезд в Москву увидеться. Я там, Пит, часто бываю. Задрали уже министерские. Может поможешь чем.
Утром мать заявила, что намерена валяться в постели до двенадцати, потому что юбилеи выматывают. А я решил прогуляться. Выйдя из дома, пошел по городу. Забрел на рынок, пошел вдоль прилавков, торгующих всякой фигней, чтобы выйти к городскому парку. Но увидел ЕГО, нарядный чудо-ларек, оборудованный в лучших традициях. И торгующий исключительно дорогим импортным алкоголем и барахлом. Я чуть руками не всплеснул, размышляя о том, что гламур-всепроникающ.
Но потом все же всплеснул руками, узнав что владельцы у этого чуда — мои знакомцы. Боб Гладченко — кмс по дзюдо, и Генка Попов, он же Попичь — ветеран афганец. После традиционных обнимашек и похлопываний на меня вывалили все новости которые я уже знал, ты представляешь, Людка Власова третьего родила! Те, которых еще не знал, и те, которые не узнал бы никогда, потому что не интересно. Пожаловались что торговля не идет, мы думали народу захочется круто, а им лишь бы дешево. Чтоб поддержать порыв пацанов купил у них четыре банки Туборга. Боб тут же, не особо прячась протянул мне пластиковую грушу:
— Это — нас, Пит. Кинь под язык.
— Да ну, Боб, лучше пива — я пшикнул банкой.
Боб и Попич закинулись, и начали энергично плеваться. А я пошел в парк, прихлебывая из банки. Размышляя о том, что сяду на лавочку возле оврага, посмотрю на осень, попивая пивко. А вечером сяду на поезд.
— Гражданин! Нарушаем!
Я обернулся. Серега Ганцов, по прозвищу Ганс. Мы с ним очень дружили где то класса до девятого. Из за него я единственный раз участвовал в массовой драке. Мы учились в разных школах, но вместе занимались дзюдо. Вместе зачитывались Стругацкими. В бесконечных пацанских разговорах обсуждали девчонок и кучу всего, что обсуждают четырнадцатилетние тинейджеры. Я не очень понимал тогда, почему мы разошлись. В десятом классе я завязал с борьбой. Он, кажется тоже. Но почему то стал язвительно-снисходителен при встречах. Как взрослый человек, разговаривающий с бестолковым подростком. Если честно, я таким и был. Но с чего такое пренебрежение?