По темной стороне
Шрифт:
— Вэйд, — усмехнулся Раяр, когда брюнет выступил вперед, встречая нас, — с каких пор департамент занимается делами храма?
— Это личная инициатива, — ответил мужчина, поглядывая на меня своими черными глазами, — я сам предложил магистрату свою помощь.
— Зачем тебе так усложнять свою жизнь? — Раяр перестал улыбаться и решительно задвинул меня себе за спину, однозначно дав понять, чтобы я не высовывалась.
— Моя невеста — одна из неинициированных жриц, использованных в обряде призыва сосуда, — просто ответил Вэйд, который, судя по всему, какая-то большая шишка.
— Она выжила? — искренне удивился мой кошмар.
— Можно сказать и так, —
— Зачем? Сосуд здесь, значит обряд был закончен, то, что одна из жриц выжила — чудо, но ничего уже не меняет. Зачем кому-то ее убивать?
— Ты спрашиваешь это у меня? — огрызнулся Вэйд, неосознанно сделав целых два шага к Раяру и сразу же став очень близко. В нем горела какая-то странная безнадежная злость, будто бы он очень хотел злиться, ему это было жизненно необходимо, но… не на кого. Уже заметно спокойнее этот очень важный дядька тихо произнес. — Я не знаю, почему ты до сих пор не убил девочку, но если в тебе нет для этого сил, то отдай ее мне.
Нет, он и раньше мне не нравился, уж слишком мрачным был и почему-то чем-то мне Раяра напоминал, а вот после этих слов стал глубоко неприятен. Я бы даже сказала, противен.
— Тебе? — удивился хищник. — С каких пор ты убиваешь женщин?
— Я не стану ее убивать, — поморщился Вэйд, глядя прямо на меня, так нагло высовывающуюся из-за спины хищника, — отдам на воспитание в храм, там она будет в полной безопасности. Есть достаточно большой шанс, что после освящения она уже не будет пригодна для Рассах.
Раяр молчал. Молчал и думал…
Этот гад натурально размышлял над тем, стоит ли меня отдавать!
— Нет.
— Но…
— Яна не приживется в храме, ей там не понравится, но это еще не самое главное. Ее характер не понравится храмовникам. Не думаю, что ей удастся дожить хотя бы до посвящения в храмовую служку.
— Дядя! — рявкнул Вэйд, и я офигела окончательно.
Раяр же только поморщился:
— Если ты так боишься за свою невесту, то знаешь, что нужно делать. Для обряда пригодны лишь девственницы…
— До свадьбы еще три месяца, — сквозь зубы процедил… еще один родственничек Раяра.
А мой кошмар тяжело вздохнул и выдал страшную тайну, до которой Вэйд почему-то не додумался:
— Для этого не обязательно на ней жениться. Мне казалось, ты знаешь.
У кого-то дернулась щека и ради разнообразия злился сейчас не мой кошмар, а чей-то чужой мерзкий ужас.
— Возвращайся в столицу и передай магистрату, что сосуд под надежной защитой, — посоветовал Раяр. Нащупав мою руку, он крепко сжал запястье, и пока Вэйд собирался что-то ответить, а полуночник просто ехидно улыбался, со странным пониманием глядя на хищника, мы, не прощаясь, покинули сумеречную зону. Вернее, границу сумеречной зоны, дальше-то Шейн светлых не пустил.
Не успела я еще прийти в себя и проморгаться, но уже требовательно спросила:
— Что значит «дядя»?!
Раяр ответил не сразу, и я даже собиралась повторить вопрос. Сразу после того, как приду в себя окончательно, но он отмер раньше:
— Вэйд — потомок Амвена.
— Это хейзар, которого Рассах уничтожила?
Раяр кивнул, задумчиво коснувшись пальцами моей щеки. Погладил:
— Амвен был последним из нас, совершенный хейзар. Но слишком похожий на велари, это его и погубило, — продолжая поглаживать щеку, касаясь подбородка кончиками пальцев, Раяр продолжал рассказывать, как ни в чем не бывало, в то время как я, отчаянно косясь на его руку, честно старалась слушать, но с неудовольствием понимала, что постоянно отвлекаюсь, — о том, что у него появился ребенок, мы узнали слишком поздно. Амвен просил спрятать ребенка, договориться с Шэйном и переправить их в Светлую империю. Он не упоминал об опасности, грозившей ему, лишь просил спрятать то, чего мы не могли понять.
— Ребенка? — спросила я и почувствовала, как его пальцы дрогнула.
— Хейзары неспособны иметь детей, — ответил Раяр, прекращая меня отвлекать. Убрав руку, он устало усмехнулся, — но у Амвена почему-то получилось. Мальчику к тому времени было уже три года, и Рассах нашла его по начавшему проявляться дару…
— И вы переправили его в земли Светлых? — полувопрос, почти утверждение, на которое Раяр лишь рассеянно кивнул.
— По глупости отправились втроем, не предупредив никого, оставив Амвена…
— Но Вэйд же потомок того ребенка, значит у вас все получилось, и женщину вместе с сыном вы все же спасли?
— Спасли, — эхом отозвался Раяр.
— Тогда почему у меня такое ощущение, что закончилось все плохо?
— Когда мы вернулись в Темную империю, Амвен был уже мертв.
Все, что я смогла сделать, так это молча его обнять и не выругаться, услышав чуть растерянное:
— Тебе меня жалко?
Можно подумать, мне раньше его жалко никогда не было.
— Прекращай уже удивляться, пожалуйста, — глухо и очень сдержанно попросила его, честно стараясь хоть немного притушить свои чувства.
Ни в одной книге не было написано, за что Рассах убила младшего хейзара. Просто убила и убила.
Я даже не предполагала, что там все настолько печально. И, наверное, лучше бы и дальше не знала всей правды.
Не предназначена она для таких впечатлительных людей как я, эта их суровая, беспросветная правда.
Глава одиннадцатая. Ой…
За проведенное на Изломе время я успела познакомиться с братом Раяра, с его сестрой, с непонятным мужиком сумеречной масти и даже с его племянником в неизвестном поколении. Казалось бы, ну с кем еще меня могла свести судьба в безлюдном и мрачном замке моего кошмара? Не стоило, наверное, забывать, что судьба у меня та еще гадость с весьма сомнительным чувством юмора и мерзким характером…
Я привыкла к угрюмой мрачности коридоров, полутемных и вечно полных теней. Но когда одним обычным, не предвещающим беды утром навстречу мне, по этажу, на котором располагались покои Раяра, воздушным, прекрасным видением вылетела незнакомая девушка, я конкретно офигела.
Столкнулись мы с ней на повороте, ведущем к лестнице. Она — вся такая утонченная, в платье, с высокой прической, полными красными губами, притягивающими взгляд, и в аромате дорогой кондитерской. И я, в помятой рубашке (а как иначе, если мне ее пришлось отвоевывать у Доси, считавшей, что сегодня я должна надеть платье), штанах, с которых так и не сошло огромное зеленоватое пятно — неудачная попытка Раяра за мной поухаживать (вывернутая на колени чашка со странной зеленоватой жижей, которую тут ели, запомнится мне надолго), и в новеньких, но уже удобно растоптанных туфельках… если добавить сюда расцарапанную щеку (спасибо все той же Досе), растрепанную косу и общий сонный вид, то на фоне этого благоухающего цветочка я была похожа на вечно всем недовольный сорняк. Просто унылый репейник.