По ту сторону Бездны
Шрифт:
– Ла-ра! Кто. Это. Сказал? Назови мне имя, тыкни пальчиком!
– Это не надо никому говорить, это общеизвестно...
– Вот как же я устал бороться с вашим коллективным бессознательным! Вы же ни корней своих не помните, ни учителей. На какую подкорку у вас все это записано, что и не вытравить никак?!
– он даже руками всплескивает, забыв про рычаг управления, что, впрочем, на управлении машиной никак не сказывается.
– Ты получала удовольствие, я получал удовольствие, Лоу, поверь, тоже было весьма и весьма приятно. Так с какого перепугу ты теперь начинаешь ругать себя некрасивыми, некорректными, да и просто грязными словами?
– Слова грязные, а поступки, которые они обозначают, значит, нет?
– Слова грязные, потому как их придумали моральные уроды для оскорбления других. А желание получать и дарить
– А вчера - тебе разве было не тошно? Ты все бросил, прилетел...
– Ну, может у меня просто дела кончились, могло же так совпасть?
– он мне подмигивает, но улыбаться в ответ не получается.
– Нет, Лар, мне не было тошно. Лоу ведь меня спрашивал предварительно, не возражаю ли я...
– Не возражаешь, чтобы что? Он что же, заранее меня собирался... в эту ванну? Это не было экспромтом, он с самого начала планировал?..
– только что я переживала, не понимая, как я могла, а теперь еще горше стало от мысли, что для него это, выходит, было заранее решенным делом, развести молодую дурочку - через эмоции, через боль - и сладко-сладко утешить. Выть захотелось. Ну и кто же я после этого, раз попадаюсь на такие разводы? Вот только те самые «грязные» слова и остаются.
– Лара, ну перестань, сил же никаких нет!
– машина резко зависает в воздухе, словно на преграду невидимую натыкается. Анхен бросает рычаг управления и разворачивается ко мне.
– На колени ко мне перебирайся.
– Не надо, - отворачиваюсь. Туда, где и в помине нет никакого окна. А только небо, облака да лес внизу.
Он отстегивает мой ремень.
– Иди. И послушай, что я скажу.
Перебираюсь. И прижимаюсь к его груди, судорожно вдыхая его запах. Чувствую, как его руки скользят по моей голове, плечам. Вцепляюсь пальцами в его рубашку. Нелепая ситуация. Чем больше он меня утешает, тем сильнее я чувствую себя неправой. Уж лучше бы ревновал меня по-человечески, проклинал, запрещал. А я кричала бы в ответ, что ничего ему не должна, ничего не обещала, в любви не клялась, и вообще, имею полное право. И ведь все правда, все так и есть. Да только что ж тошно-то так?
– Я бы не стал утверждать, что Лоурэл такой хладнокровный озабоченный гад, распланировавший заранее совращение наивной девочки. Нет, моя хорошая. Мы говорили с ним о том, что между вами слишком много недосказанности, слишком много иллюзий, забвений. С этим надо было покончить, и я не возражал против этого разговора.
– Только... разговора?
– Нет, не только, - Анхен мягко улыбается, и снова гладит меня по голове.
– Ты ему нравишься. Сильно. Я это чувствую, да он и не скрывает. А для вампира даже просто «нравишься» уже достаточный повод для интима. Лоурэл спросил меня, как далеко он может зайти. И я ответил, вот на что уговоришь ее, туда и заходи. Я ж тебе говорил, ты моя возлюбленная, ты сама для себя решаешь эти вопросы. Иметь друзей-любовников - это абсолютно нормально, в жизни мы встречаем слишком много тех, с кем хотелось бы быть чуть ближе, чем просто «беседовать через столик».
– Что же ты тогда... прилетел?
– Соскучился, - он чуть пожимает плечами.
– Позавидовал. Решил проверить, как у тебя дела. Я все же не рассчитывал, что он увезет тебя к себе домой.
– Да скажи уж честно: ты не рассчитывал, что я вообще соглашусь, - несчастно всхлипываю я.
– Похвастаться хотел: у тебя есть девочка, которая может сказать вампиру «нет». Любому вампиру. Ты думал, я хорошая, правильная... По человеческим меркам правильная...
– Вот уж о чем - о чем, а о том, что ты правильная, особенно по человеческим меркам, я не думал никогда, с тех пор, как впервые о тебе услышал, - он целует меня в висок.
– Не выдумывай ерунды. Во-первых, я слишком хорошо знаю Лоу - он и мертвого уговорит на луну лететь. Во-вторых, я прекрасно чувствую, что он тебе симпатичен. Ну и в-третьих, я надеялся, что он уговорит и искренне рад, что так оно все случилось. Жизнь с вампирами без секса невозможна, это часть досуга, традиции гостеприимства, основа любого праздника... Я боялся, что с этим вопросом мы будем мучиться с тобой гораздо дольше...
– Мы и будем... гораздо дольше, - угрюмо перебиваю его уверенные разглагольствования.
– Позволь, я сяду на свое место. Я уже успокоилась, правда. Давай полетим.
– Садись, - он не удерживает.
– Нам и правда не стоит задерживаться, - машина срывается с места и вновь устремляется в полет.
– Но что опять не так, скажи мне? Ты же попробовала: секс с вампиром - это не страшно, никто не позволит тебе умереть. Мы попробовали с двумя вампирами - и это тоже оказалось не страшно. Более того, это оказалось невероятно чувственно, обжигающе страстно. Только вспомни, как ты кричала между нами от наслаждения, будучи не в силах сдержаться. Разве тебе не хотелось бы повторить?
– Нет, - даже не раздумываю.
– Но почему, объясни ты мне? Тебе же было не просто хорошо, а очень хорошо.
– Анхен, - а голос - усталый-усталый, - Тебе 800 лет. Ему поменьше, но по человеческим меркам тоже - запредел. При столь богатой сексуальной культуре вашего народа, за столько лет не выучить у женщины все чувствительные места и все способы доставить ей наслаждение - ну это надо быть полным дегенератом. И ты что сейчас, гордишься, что ты не такой? Да, ты можешь, вы можете, да еще этот ваш укус... А впрочем, ты и без укуса можешь довести меня до такого состояния, что я буду умолять только о «продолжении банкета» И Лоу может, и другие твои друзья, я не сомневаюсь... Но вот только на трезвую голову - я не хочу. Для меня это отвратительно, неприемлемо, пошло... И я прекрасно понимаю, что ты легко сможешь вновь меня заставить - просто попросишь своих друзей подождать чуток за дверью, пока не сведешь меня с ума, а потом - да, я буду извиваться под вами и кричать от наслаждения... Вот только потом мне будет плохо. Как сейчас, а быть может, даже хуже. Потому что сейчас хотя бы с Лоу я пошла сама, это был мой выбор. А ты мог искренне верить, что если мне хорошо с каждым из вас в отдельности, то будет здорово и вместе. А оно... не здорово. Не знаю. Теряется что-то. Потому что близость - это с кем-то, а не абы с кем. Не со всеми. Это личное. Индивидуальное. Для двоих. А все остальное - просто гимнастика. Физические упражнения с повышенным эмоциональным фоном. И теперь ты это знаешь. И если все же заставишь меня - ты меня предашь. Мне будет больно, Анхен, очень.
Молчит. Долго. Словно чтобы убедиться, что я выговорилась. Или чтобы найти для меня правильный ответ.
– А я так надеялся, что ты переросла, наконец, свои детские глупости, - вздыхает он наконец, отказавшись, видно, от мысли искать для меня аргументы.
– И вновь ты заставляешь меня дать тебе обещание, исполнение которого все и разрушит. Я не буду настаивать, Лара. И не буду заставлять. Но предлагать - буду всегда. И надеяться, что ты согласишься, - он печально улыбнулся, поймал мою руку, поднес к губам. Медленно поцеловал запястье, провел языком, оставляя влажный след. Мое сердце забилось быстрее, с каким-то сладким ужасом ожидая прикосновения его острых, как иглы зубов. За запястье он меня уже кусал, вчера... ах, нет, кусал не он, Лоу, в то время, как я его...ему... а Анхен меня при этом... Воспоминания обо всем, что этот укус сопровождало, обдавали мучительным жаром, заставляя стыдиться... или хотеть ... И вновь стыдиться своих желаний. Нет, я не вампирша, я так не смогу, я не хочу больше - так.
– Нам долго еще лететь?
– отнимаю руку и пытаюсь сменить тему.
– Да, моя хорошая. Но надеюсь, до вечера успеем.
– А... куда?
– Туда, где я хочу любоваться с тобой закатом, а потом и рассветом. Просто поверь, тебе там понравится, точно.
Он знает. Он все про меня знает. Что мне понравится. Что не понравится. Что обязательно должно понравиться, надо только правильно меня подготовить... А ведь он - готовил. Вспоминаю Пахомовку, наш с ним первый интим, еще не до конца, без укуса. Но ведь даже тогда, в самый первый наш раз он уже интересовался моей попой, имитируя пальцами то самое «двойное проникновение»! Да и потом, уже здесь, сейчас. Да, в первый раз он лишил меня невинности «классически», но уже во второй... «Есть несколько мест, где девушка бывает невинна...» Я думала - просто нравится ему так, чего не бывает. А он значит... «Я бы тебя подготовил», говорил некогда один куратор непутевой своей секретарше. Ну вот, дорвался и приступил. Как водится, не предупреждая и не спрашивая. И только теперь, когда он меня уже через это провел, выясняется, что свою «возлюбленную» он мыслит и как партнершу по групповому сексу. Эксперимент удался, так чего теряться?