По ту сторону двери
Шрифт:
У Дэйо же была совсем другая реакция: выскочив из-за стола, он выдернул из крепления арбалет, что был за спиной. Первый же болт просвистел над головами нападающих, заставив их замереть на месте.
— Зовите Зойса и разберемся миром. — предложил Дэйо, держа их под прицелом.
— А я говорила, что он с самострелами не расстается. — обвиняюще сказала сваха — Вы не разумели.
— Дак, мы… — начал, было, коневод, нервно переминая в руках рукоять серпа.
— Думали, враки все. — продолжил за него охотник — Слепой же…
— Я не промахиваюсь. — предупредил их Дэйо — Убирайтесь, пока живы.
— Вот, нахал! — взвыл
Страж не медлил, от него зависела жизнь его любимой, он не простил бы себе ее гибели, тем более такой нелепой. Арбалетный болт прошил занесенную руку насквозь, дубина выпала из пальцев лекаря.
— Я предупреждал. — очередной болт нацелился на следующего пошевелившегося.
Возможно, в другой ситуации люди повели бы себя иначе, но они были слишком испуганы и злы. Поэтому на арбалетчика бросились все разом, как стая бешеных собак. Сэни взвизгнула и забилась в угол, когда началась неразбериха. Дэйо действительно стрелял без промаха, ориентируясь на ближайший к нему звук, но в его магазине было всего десять снарядов, два из которых он уже потратил, а нападавших было больше, и их не пугали павшие соратники, только больше ярили. Второй арбалет он никак не успел бы отстегнуть, зато трость была под рукой.
Слепой страж неплохо владел рукопашным боем, ориентируясь на слух, но в таком шуме, да еще и с большим числом противников, ему было трудно сосредоточиться. Получалось так, что трость не попадала в цель или попадала через раз.
— Прыткий, гад! — завопил сын мельника, получив резной тростью под колено.
Сэни была в стороне от общей массы дерущихся, поэтому успела заметить, что сваха схватила кувшин с горючим маслом и облила им стену.
— Дэйо!!! — закричала она что есть сил, сразу же распознав намерения старухи — Они поджигают дом!!!
Всего на миг страж отвлекся на ее крик, и это стало ошибкой. Его заминкой воспользовались, и Дэйо получил по голове табуретом. Взметнулись белые волосы, страж упал лицом в пол. По дощатому полу тонкой струйкой потекла кровь. Истерически закричала Сэни.
— Жгите! — хладнокровно скомандовала сваха.
Прежде чем успели достать горящую головню из очага, Сэни трясущимися руками подхватила тяжелый железный поднос и с криком запустила им в старуху. Сваха рухнула, как подкошенная — поднос попал по голове.
— Ведьма! — взвыл охотник и двинулся на нее с ножом.
Сновидице ничего не оставалось, кроме как схватить выроненые кем-то вилы и выставить их перед собой, как копье. Но боя не произошло. Охотника сбило вырванной из петель дверью. Сэни обессиленно сползла на пол, роняя вилы.
Неожиданный спаситель был шатеном с теплыми, золотисто-карими, глазами немногим выше Дэйо. На его лице с аристократически-тонкими чертами было вселенское спокойствие. И первым делом, пройдя в дом, он подошел к лежавшему на полу слепому стражу, перевернул бесчувственное тело и проверил пульс.
— Ты еще кто такой? — сын мельника, прихрамывая, двинулся на него с топором и, размахнувшись, вонзил кромку своего орудия ему в спину.
Незнакомец по всем правилам природы должен был упасть замертво. Но он неспешно выпрямился, завел руку за спину, выдернул топор и обернулся к нападавшему. Бедный парень под взглядом лишенных эмоций золотисто-карих глаз обмочился.
Всем стало ясно, что вмешавшийся — не человек, люди после такого не выживают. И тот, кто был ближе всего к очагу, вынул горящую головню и бросил в облитую маслом стену. Язычки пламени быстро поползли по дереву, перекинулись на занавески и дощатый пол. Люди бросились вон из загорающегося дома, но на выходе их встретил другой мужчина: невысокий жилистый брюнет с коротким ежиком волос. Без приветствий он голыми руками убил первого же беглеца, одним ударом в грудь. Среди оставшихся тут же началась паника. Люди рвались к окнам, метались, сбивали и топтали друг друга. А огонь между тем набирал силу. Все чаще среди криков слышался кашель.
Сэни, не обращая внимания на толкучку и шум, поползла к стрелку. Встала бы на ноги и добралась бы до Дэйо быстрее, если бы руки и ноги не тряслись, как у загнанного зайца. Сердце колотилось где-то на уровне горла. Ей было все равно, что происходит вокруг, самой главной задачей стало узнать, жив ли Дэйо.
До стрелка она так и не добралась. Чьи-то руки перехватили ее поперек туловища и оторвали от пола. Сэни извернулась и вцепилась в руку захватчика зубами. На удивление, мужчина даже не вздрогнул, а сновидица ошарашенно проследила, как кровавый след от укуса затягивается сам собой. Тварь! Ее схватила тварь! Девушка отчаянно замолотила руками и ногами в воздухе, но едкий дым быстро заполнил ее легкие, заставляя задыхаться и кашлять.
Куда ее понесли, Сэни уже не понимала. Она не могла трезво думать, и поэтому даже не задалась вопросом, почему ее просто не убили.
***
До беготни и визгов людей Тсиаллю не было ровным счетом никакого дела. Его целью был только один человек: молодой мужчина с длинными волосами цвета свежевыпавшего снега. Правда, теперь по этим белоснежным прядям расплывалось кровавое пятно. Пожар Тсиаллю совершенно не мешал, но парень все же был человеком, так что долго оставаться в доме было нельзя.
Прежде, чем поднять человека, крайяр внимательно осмотрел пристегнутый к его бедру арбалет, он знал, что болты в магазине лежали отравленные. Его бы точно не обрадовало случайно выстрелившее оружие. Арбалет оказался заряженным, но на предохранителе, поэтому Тсиалль смело его конфисковал, прежде, чем закинуть его владельца на плечо. Вряд ли Дэйо станет вести с ним светские беседы, когда очнется. С горящего пола была поднята трость с резной рукоятью: он знал, что стрелок был слеп.
Для крайяра человек ничего не весил, и Тсиалль неспешно пошел по гибнущему селению к воротам, которых уже не осталось. За последним потомком Рэнна Хоки присматривал Оул, и когда он доложил, что Дэйо попал в беду, Тсиалль явился лично, с ярахами*, отдав им только один приказ: «уничтожить всех». И ярахи резвились, заставляя людей убивать самих себя и себе подобных. К тому времени, как крайяр выбрался за стену, огни в селении уже не горели, за исключением подожженного дома.
Человек все еще не желал приходить в себя. Тсиалль, заметив, что тот одет слишком легко, так как его куртка осталась в горящем доме, отдал свою, кожаную с меховой подкладкой. Все равно носил ее только для большего сходства с людьми, первые дети этого мира не боялись холода. Пусть это куртка и не слишком теплая, но все же лучше, чем ничего.
Насколько серьезно поврежден человек, Тсиалль не смог бы сказать — не обладал нужными знаниями в человеческой анатомии. Осмотр раненой головы ничего ему не дал, для крайяра подобное было не страшнее царапины.