По ту сторону отражения
Шрифт:
– Катя, а давайте я вашу зачетку передам Ирине Ивановне и Альберту Аркадьевичу – они вам ваши «автоматы» и выставят сразу. Чего вам с зачеткой бегать туда-сюда.
Я круглыми глазами поглядела на преподавателя – с ума сойти, он бы мне еще кофе предложил.
И массаж.
– Давайте, давайте, не стесняйтесь, я все равно их сегодня увижу. А потом я вашу зачетку сдам в деканат. Ох, как у нас на кафедре жарко. – Он помахал перед лицом тетрадкой с чьими-то конспектами.
– Очень
– Да-да, – подхватил преподаватель. – Поставили бы нам новый кондиционер… эх. – И он посмотрел на меня. Хм, мне что ли, кондиционер ставить? Или он думает, что я так близка с ректором, что Антон Георгиевич, которого я лично не знаю, по первому же слову купит им не только кондиционеры, но и снега с гор привезет?
В общем, из университета я сбежала, с одной стороны, довольная – две автоматические пятерки – это же просто счастье, хоть и кратковременное, но, с другой, такое отношение к себе преподов настораживает. А что будет в следующем году, когда они узнают, что я к ректору ни имею никакого отношения? Заставят пересдавать все предметы?
Проклятый Кейтон – во все ему захотелось влезть! Какая ему разница, как учится его потенциальная игрушка? Что он о себе возомнил?
От одного только воспоминания о вчерашнем дне меня начало трясти. А блондин, словно почувствовав, что я вспоминаю его, вдруг решил позвонить. В образе Антона.
Боже, он что же, сумасшедший? Хотя нет, он просто, по словам Фила, хочет, чтобы его любили таким, каков он есть, а не за его известность или красоту. Я не хочу отвечать ему, но придется – пока я буду делать вид, что все в порядке. Я тоже буду играть.
Я смогу сделать ему больно.
Мне страшно было отвечать на звонок. Но я сделала это.
– Привет. – От звука его голоса по мне забегали мурашки и тут же были погребены под песками пустыни, успевшей перебраться из тела в душу. При условии, если она существует.
– Привет, – глухо и тихо ответила я.
– Как ты?
Я хочу умереть.
– Как и всегда. А ты, Антон? – его имя произнести было невероятно сложно.
– Вроде бы нормально. Или даже хорошо. – В его голосе послышалась веселость. – Но без тебя мне плохо. Я скучаю, Катенька.
Как тошнотворно это звучит – Катенька! Мерзкий, поганый скунс! Теперь моя очередь будет над тобой поиздеваться.
– Ну, и я тоже, – отозвалась я. Частично, как бы я этого не хотела, мои слова были правдивы.
– Мне приятно знать, что ты обо мне скучаешь. Встретимся?
На том свете мы встретимся, ублюдок, но и там я тебя не прощу!
– Давай, – легко согласилась я, стараясь, чтобы голос был как можно более непринужденным. Этого не получалось, потому как Кейтон тут
– Что случилось? – Ох, сколько у нас в голосе заботы. Заботливый Папа Карло.
– Влюбилась, – брякнула я, усаживаясь на свободное место в автобусе.
– Что? – переспросил парень. Как же мне противно с ним разговаривать! Но… так приятно слышать голос Кея. Кажется, еще чуть-чуть, и бабочки оживут.
Они будут зомби, просто зомби.
– Утомилась, говорю. Встретимся сегодня?
– Да. Я ведь обещал тебе кое-что рассказать.
Спасибо, не надо, я твоим враньем сыта по горло. Скоро во мне будет передоза лжи.
– Давай в семь часов? – предложил тем временем Кейтон. – Я тебя встречу около дома.
– Меня не будет дома. – Тут же отказалась я от такой затеи. – Я… буду только возвращаться от подруги.
– Тогда… Около статуи Аполлона? Где мы однажды были. Я кое-куда тебя свожу, идет?
– Идет. В семь так в семь. – Вот только не уверена, что встречусь с тобой, дружок. Тебе надо было действительно послушать Рэна и организовать «романтику», чтобы я была и вовсе от тебя без ума, а я пока что его последние остатки сохраняю.
– Я очень ждал нашей встречи, – произнес задумчиво мой собеседник.
А я не жду ее совершенно.
– Катя, мне нужно будет кое-что тебе сказать.
Теперь я все знаю, и мне ничего не нужно слышать от тебя.
– Милая, почему ты молчишь? – Его голос напрягся. А я отругала себя за то, что плохо играю свою роль влюбленной идиотки.
– Прости, голова болит, Антош.
– Сильно? Ты выпила лекарство? – забеспокоился Тропинин.
– Нет, я еду в автобусе. Приеду домой и выпью.
– Только не забудь, обещаешь? – Его голос стал нежным. – Знаешь, я редко за кого-то беспокоюсь, но о тебе волнуюсь постоянно, Катя. И постоянно думаю.
Смотри, как бы голова не сломалась.
– Вот как? Я тоже о тебе много думаю. – Призналась я со смешком. – Очень-очень. Со дня нашего знакомства.
Я сказала правду. Антон что-то говорил мне, я отвечала, взяв себя в руки. Он попрощался со мной, сказав, что очень-очень хочет увидеть меня. А голова у меня заболела действительно.
Я никуда не пойду с ним – пусть приходит и ждет, сколько его душе угодно. Я буду сидеть дома, пить чай, смотреть комедии и забывать его.
А может, встретим его и ножичком по горлу – отомстим, а? Как тебе такой кровожадный план?
Плохо. Я не хочу из-за такой подлой душонки сесть за решетку. Я просто ему буду мстить.
Но как бы отомстить?
Я вылезла из автобуса и поплелась домой. Нинка – мастер мщения, но ее нет рядом со мной. Не у Томаса же мне спрашивать, каким способом мстить, – он вообще посоветует, раз меня ударили по одной щеке, подставить вторую.