По ту сторону сказки. Дорога в туман
Шрифт:
Пока Баюн рассказывал, они дошли до Дуба и Степан пораженно разглядывал легендарное дерево, пока Баюн за рукав не приволок его к двери. В Дуб он вошел и замер.
– Блин! Вот это дааааа. Вот это клево!!!
В этот момент Катерину радостно приветствовал дружелюбный стул, и Степан судорожно схватился за стенку, которая подалась под его рукой и оказалась дверью.
– Правильно, это твоя светлица, входи, располагайся. Сейчас пообедаем, а потом отдохнем. А ты нам покажешь, чему там тебя на борьбе твоей учили. А то, глядишь,
Степан уже сбросил рюкзак, вернулся в горницу, и уставился на стол. Чего там только не было! А подняв глаза от скатерти, увидел совсем незнакомую красивую девочку. Девочка была в ярко-голубом расшитом сарафане, низком венчике, украшенном жемчугом, рукава рубахи белоснежные, широкие, собранные у запястья.
– Здрасте! – Степан неумело поклонился, и поднял голову, удивленный громким хохотом. – Вы чего?
– Степ, ты что, меня не узнал? – только когда незнакомая девочка заговорила, Степан сообразил, что это Катька.
– Эээээ?? Кать, это ты что ли? – С трудом выговорил он.
– Я, конечно. Вот ведь как одежда человека меняет… – Катерина рассмеялась и покрутилась на месте, заставив подол сарафана расправиться широким колоколом. Глядя на изумленного Степку, чуть не показала ему язык, но сдержалась, и боком села на стул, который радостно поскакал к столу.
За обедом Степан крутил головой в разные стороны. Столько всего! Скатерть-самобранка праздничная. Незнакомая и очень-очень вкусная еда. Куда там любимым отцовым ресторанам! Стулья, которые могут двигаться сами. Катька. Блин, ее и Катькой-то теперь как-то неловко называть. Катерина… Да уж. Кот стал совсем самодовольным. Хлебосольный хозяин. Волк мрачен и косится на Катерину, а пару раз Степан ловил его взгляд на себе. Не очень приятно. Смотрит как-то оценивающе. Не в кулинарном плане, не то чтоб сожрать, а как профессор перед экзаменом. После обеда скатерть сама свернулась вместе с тарелками, блюдами и чашами, причем свернулась в плоский сверточек, как кусок ткани, и порхнула в сундук. Кот достал из того же сундука здоровенное блюдо и маленькое яблочко и протянул Катерине.
– Запусти, будь добра.
Катерина спокойно покатила яблоко по бортику блюда и на блюде возникло изображение болота.
– Вот, о чём я и говорил. Болотника разбудили надолго. – Кот озабоченно покивал головой глядя на кочку, покрытую болотной травой.
– Чего на эту муть смотреть-то? – подумал Степан, как вдруг кочка шевельнулась, повернулась к ним и выяснилось, что это что-то живое и очень неприятное.
– Болотник. – прокомментировал Баюн. – Прошу не любить и не жаловать к нему. К этому, по крайней мере. – сострил Кот.
Они еще понаблюдали за болотом, и стало понятно, что оно неспокойно. Тут и там раздувались пузыри и громко лопались, кочки шевелились как живые и голова болотника иногда всплывала между ними.
– Котик, а в каждом болоте свой болотник есть? – спросила Катя.
– Да, у нас на каждом. Самый большой и важный проживает в Трясинном крае. Яблочко, Трясинный край, пожалуйста! – попросил Баюн. Яблочко качнулось, изображение сменилось на бескрайнее болото. Иногда виднелись островки, на которых каким-то чудом росли чахлые деревья. Выглядело все весьма уныло.
– Огромное какое! А край-то у него есть? – задал Степан гипотетический вопрос. Однако яблочко решило, что вопрос задан конкретно ему и поспешило показать границы Трясинного края.
На самом краю леса росла огромная старая ива, низко склонившаяся над болотом, ее корни, чтобы удержать ствол, тянулись далеко в лес и по берегам, напоминая каких-то толстенных змей. Дальше от этой ивы, росла еще одна, поменьше, правда. И еще и еще.
– Это что? Все болото этими ивами окружено? – спросила Катерина.
– В корень глядишь, Катюша! В ивах-то и дело. Они стражники Трясинного края. Вот самая большая – их царица что ли.
– Да разве бывает такое? – не выдержал Степан.
– У вас, может и не бывает, а здесь раньше между лешими и болотниками шла война. Лешие болота осушали, а болотники леса затапливали, заболачивали. Короче, воевали. В конце концов, сошлись на том, что надо определить границы владений. И выбрали для этого ивы. Они и в лесу могут расти и в болоте хорошо себя чувствуют. Вот и насадили их на границе. А старшая, первая ива стала главной. Она корнями срослась с остальными ивами и ими руководит.
– Я смотрю, там тумана нет? – обрадовалась Катерина. Очень уж ей не хотелось в такую безрадостную и опасную местность лезть. Даже в очень отдаленной перспективе.
– Ах, если бы… – расстроил ее Баюн. – Яблочко, туман покажи, пожалуйста!
Мимо ив, мимо бесконечных зарослей болотной травы и окошек воды, ряски и лягушек, и вот уже, пожалуйста, стена плотного зеленоватого тумана от вида которого у Катерины испортилось настроение, а Степан поёжился.
– Кот, а ты зачем ей это сейчас показываешь? – подозрительно уточнил Волк.
– Да, тут проблема появилась неожиданная… – Кот вздохнул. – Наш местный болотник активизировался очень уж как-то сильно… Я стал выяснять. Оказывается, самый главный болотник Трясинного края уснул из-за этого гадского тумана. И те болотники и трясинники, которые не спят, начали решать кто главный. И очень усложняют всем жизнь. И без них особенно никуда не проехать, не пройти, а эти… деятели, ещё и дороги запруживают и людей хватают. С лешими свару затеяли. Короче, после Горыныча, хорошо бы в Трясинный край заглянуть. А, Катюш?
– Не пущу! Кот, ты рехнулся что ли? – ощетинился Волк, сразу став в несколько раз страшнее. Степан вжался в спинку стула, изумленно глядя на Катерину, которая сидела совершенно спокойно, задумчиво и печально глядя на блюдо с яблочком.
Конец ознакомительного фрагмента.