По ту сторону тени
Шрифт:
Машина тронулась с места. Она была старой, а хозяин, должно быть, совсем за ней не ухаживал. Но моих друзей это не заботило. «Москвич» ехал, покрывая километры, большего от него и не требовалось.
Ехать было далеко. Лесничество считалось дальним и располагалось на стыке трех областей. От города оно отстояло километров на сорок. Большая часть пути пролегала по бетонке, проложенной в лесу после войны. Места там были гиблые и топкие. Вокруг в лесах лежали вековые болота. Поэтому вместо асфальта дорожники
По пути мы не встретили ни одной машины и ни одного прохожего. Лес – частый, темный и дремучий, плотной стеной подступал к дороге с обеих сторон. Деревья как на подбор были высоченными. Они давили своей массой – будто два пуансона огромного пресса нависали над нами, ежесекундно грозя сомкнуться и навсегда поглотить нас в своей безвозвратной толще.
Звук быстро терялся в непроходимых древесных полчищах.
Казалось, он застревал уже среди тех деревьев, которые росли в непосредственной близости от дороги, без остатка впитываясь в их губчатую, ненасытную кору. Мрачное настроение леса постепенно передалось и нам. Салон «Москвича» заполнила тишина.
Она была такой же густой, как лесное безмолвие.
Даже обычно веселый Цыган замолчал, хотя до этого беспрестанно сыпал шутками и мурлыкал под нос какую-то песенку.
– Хоть бы радио включил, – не выдержал Серега, нервно поправив очки.
Цыган послушно щелкнул тумблером. Из динамика выплеснулось громкое, режущее слух шипение.
– Не ловит, – поморщился от досады Цыган. – Ни одну частоту. Наверное, лес мешает.
– Тут места глухие, – согласился Сашка. – Болота. Говорят, здесь даже звери не живут.
– Почему? – заинтересовался Серега.
– Не знаю, так, вроде, было всегда.
– А я слышал, что тут по ночам нечисть бродит, – добавил Цыган. – Если заблудишься и до заката не выйдешь на дорогу, поймают, сожрут и высосут мозг.
– Знаешь, откуда пошли эти легенды? – спросил я.
Цыган отрицательно мотнул головой.
– С войны. Говорят, здесь много народа полегло. Прошлым летом мы сюда с одним краеведом приезжали. Он тут хотел памятную стелу нашим погибшим воинам установить. Так вот он рассказывал, что тут неподалеку в лесу течет небольшая безымянная речушка. Нет, какое-то название у нее, конечно, есть, в смысле официальное. А вообще у нее много названий. Местные, вроде, зовут ее Погибелкой. Короче, речка неглубокая и неширокая. Начинается где-то в лесах, по лесам течет, в лесах и теряется. Вокруг – непроходимые болота. Места такие гиблые, что люди испокон веков боятся туда заходить. Насчет нечисти не знаю, но говорят, что веке в тринадцатом до этих мест дошли монголо-татары. Хотели повернуть на город, но у Погибелки их поджидала княжеская дружина. Сеча была страшная. Рубились насмерть. Татар было больше, и они решили обойти наших с двух сторон и окружить. Только ничего у них не вышло. Татарский хан несколько отрядов лесом послал, но они все бесследно исчезли. Будто растворились между деревьев… А русские все стояли плечом к плечу, бились. Взбешенный хан решил сам пойти в обход. Взял с собой лучших воинов и… тоже исчез. Тогда татары струхнули и отступили, хотя победа уже была у них в руках. Русские почти все полегли на той речке. Татар тоже немало положили. Говорят, с тех пор вода в Погибелке красная от крови.
– Похоже на сказку, – недоверчиво протянул Серега.
– Может быть, но до города татары так и не дошли, хотя пытались, а это научно доказанный факт, – возразил я. – Редкий случай для тех времен. Наш город татары так и не взяли, а потом стороной обходили.
– Может, он просто бедный был? – предположил Серега. – Зачем брать бедный город?
– Кочевники в те времена города особо не выбирали. Какой на пути попадался, тот и брали.
– А что он тебе еще рассказал, твой краевед? – полюбопытствовал Цыган.
– Что? Рассказывал, что история еще не раз повторялась. В том же месте гибли и бесследно исчезали отряды Болотникова, Лжедмитрия и Гитлера. В годы войны там вообще масса народа полегла. Две армии – наша и немецкая. В сорок первом в основном наши, когда отступали. В сорок третьем – фашисты. Он мне даже место показал, проклятое. Знаете, такая огромная выжженная поляна. Там ничего не растет. Черное все. Только былинки кое-где торчат. А посреди поляны стоит до половины вросший в землю валун, огромный такой и тоже весь черный. Говорят, у него еще в древности жертвы приносили.
– Валун? – недоверчиво спросил Сашка. – Да ну, откуда ему тут взяться? У нас же гор нет, крупных камней не найти. Одни леса и поля.
– А может, это метеорит? Упал пару миллионов лет назад, вот и торчит с тех пор.
– Эх, я бы на него взглянул, – вздохнул Цыган. – Никогда метеорита не видел.
– Зачем он тебе? – усмехнулся Сашка.
– Как это зачем? Неземная вещь, прикольно. Считай, пришелец из других миров. Вот ты сколько на свете прожил? Двадцать девять лет. А метеориту, может, миллиарды лет. Представляешь, сколько он всего повидал.
– Метеорит? – насмешливо уточнил Сашка.
– Ну, не повидал, а пережил, свидетелем стал…
– Я тоже пережил немало…
– Все равно хочу посмотреть на него, а не на тебя. Мне твои переживания не интересны.
– Пять минут назад не хотел, а сейчас хочешь? – не унимался Сашка, в то время как мы с Серегой в спор не встревали, сохраняя нейтралитет.
Конец ознакомительного фрагмента.