По ту сторону воспитания
Шрифт:
Дети учат — «любить и только» и расставаться — только без ненависти отрицания.
Между лордом и «нёрдом»
В Хьюстоне случилось наводнение. Внезапно с утра пошёл дождь. Даничка с нетерпением ожидал: ну когда же всё затопит? — и огорчался, что вода медленно прибывает. Я помню с детства, как всегда хотелось сверхъестественных явлений, навод–нений, ураганов, затмений, сквозь обыденное существование всегда хочет прорваться: как говорят философы, «априорное противопоставление жизни и смерти».
Дождь лил и лил и, никуда не исчезая, набирался в улицах, как в больших корытах, — снизу в Хьюстоне подстилающими породами были глины, которые не впитывали в себя дождевую воду, потому обычной грязи не образовывалось и потоки
Как только с неба перестало лить, все улицы приняли другой вид. Обычно ни души не встретишь на улицах, а тут всё оживилось, кошки расселись по крышам, открылись двери домов. Из-за каждой двери появились люди, у некоторых на головах были надеты техасские шляпы, будто на празднике «Родео», другие были без шляп, но с озабоченно–весёлым видом. Мы, наконец-то, увидели соседей!
Даничкин дружок Джимми, живущий в конце нашей улицы, приплыл к нашему дому на маленькой надувной резиновой лодке. Даничка забрался к нему в лодку, и они поплыли вдоль улицы насладиться необычным зрелищем и поискать приключений. Наш чёрный кот Вася сидел на крыше соседнего гаража, и лодка с мальчиками сразу же направилась к нему с намереньем «спасти» кота. Но Вася и ухом не повёл, когда они стали его приглашать и приманивали спуститься к ним в лодку. Вася тоже наслаждался зрелищем затопленной улицы, и размышлял об изначальном противопоставлении жизни и смерти. Напрасно они его заманивали, Вася не поддавался на их приманки, сидел себе независимо и задумчиво. Спасатели покрутились, покрутились около него и поехали в другие дома, искать более глупых котов. И нашли! Небольшая лохматенькая кошечка из породы гималайских с приплюснутым носом сидела на заборе, от страха дрожала и мяукала на всю улицу. Спасатели подъехали к ней, кошечка, не пикнув, прижалась к Даничке, после того как её сняли с забора и посадили в лодку. Хозяйка стояла в дверях своего дома и наблюдала за спасателями. На радостях она вручила спасателям десять долларов за снятие с забора своей кошечки. Ясное дело, что с кошкой ничего бы не произошло, но желание помочь маленькой кошечке было вознаграждено. Это был один из первых Даничкиных заработков. Правда, когда ему было четыре года, он заработал пятьдесят центов, прыгая с валявшейся колонны на Форуме в Италии. Была ещё выгодная деловая сделка в пять лет, когда он обменял живую мышь, пойманную мышеловкой, на кадиллак, хотя и небольшой, но красивый.
После вознаграждения за кошечку в то же лето Даничка получил четыре доллара, проработав пятнадцать минут в химчистке. Хозяйка химчистки, предложила ему навешивать бумажки на вешалки. По рассказу Данички, она, увидев, что он сидит около дверей и играет в песке, сказала: «Молодой человек, а не хочешь ли ты заработать? В твои годы нужно уже зарабатывать деньги» — Даничке было девять лет. С тех пор он повадился ходить в химчистку на заработки.
Следующим его заработком, уже в Бостоне, была езда на доске. Напротив нашего дома был роскошный большой дом с шикарными квартирами, садом, бассейном и заасфальтированной площадкой, на которой Даничка катался на доске. В один день он приходит с катания с двадцатью долларами:
— Это мне дали, чтобы я не катался на доске под окнами. Там живут артисты из рок–н-ролльного ансамбля «Эйрсмитс». Это один из самых знаменитых в Бостоне ансамблей. Сегодня они записывали музыку и дали мне двадцать долларов, чтобы я не гремел под их окнами, а пошёл бы кататься в другое место.
— Теперь, как только тебе понадобятся деньги, ты доску в руки — и под окна. Может, тебя и в ансамбль возьмут? — посмеялась я.
Однако Боря побил Даничкин рекорд по оригинальности заработка. Он запомнил одно имя! Я говорила Дашиной маме, что Боря никогда не помнит русские имена наших друзей. Она решила проверить, неужели её имя Боря не знает?! И спросила:
— Боря, если ты назовёшь моё имя, то я тебе подарю тридцать долларов!
Боря улыбнулся и моментально ответил на русском языке: «По-ли–на!» После изумления, длившегося добрую минуту, Полина вручила ему обещанное. Каждому нравится, когда его выделяют из всех остальных, и выделение из окружающих стоит больших денег.
Когда шутливые заработки наших детей кончатся, чем же в жизни они будут зарабатывать? Какую выберут работу?
В детстве Илюша нам угрожал стать палачом за то, что его отдали в советскую школу:
— Я решил неприятную для вас работу выбрать — буду палачом. Развешу скелетики и большие и маленькие, везде. Вас спросят: кем сын работает? Палачом! Вот и хорошо!
Боре учительница говорит:
— Борис, ты должен заниматься математикой, у тебя есть способности, хорошо и быстро решаешь задачи, приходи заниматься в математическую команду, будешь готовиться к олимпиаде.
— Я не нёрд! — пренебрежительно отвечает Боря. «Не хочу быть нёрдом, хочу быть ленд — лордом!» — вставила я. Боря презирает «очкариков», тех, кто занимается учёбой, они ему кажутся скучными, занудливыми, то ли дело его идеал «кул–гай» — парень, который на всё плюёт, ходит с безразличным видом…
— А кем же ты хочешь быть? Какую хочешь работу выбрать? — Вопрос повисает.
— Мама, дай мне денег, — спрашивает Даничка.
— Для чего? — поинтересовалась я, думая что он хочет что-то купить специальное.
— Чтобы были, — отвечает Даничка.
Какие же пути выберут наши мальчики, «чтобы были» денежки в карманах?
В Америке, как в сказке про клад в замурованной горе: по этой дорожке пойдёшь — коня потеряешь, но сам выживешь, по этой — коня сохранишь, но себя потеряешь, по третьей — встретится Серый Волк и тебя и коня съест, по пятой — будешь кошечек спасать, по шестой — мышь на кадиллаке увезёт тебя в туманную даль, по следующей совсем плохо — станешь философом — нёрдом. (Как написано в детской американской игре «Монополи», если ты проигрался, то уезжай в деревню и становись философом. Такое презрительное отношение к философам развивается с детства. Лёня не согласен с такой оценкой и любит приводить пример, как разбогател философ Фалес, над которым все смеялись, а он, предсказав засуху, скупил весь будущий урожай оливков и стал самым богатым человеком в городе.)
Есть ещё одна длинная–предлинная дорожка по направлению к Голливуду, на ней такое столпотворение, и все на гуслях играют, что к Золотым Воротам по ней добирается тот, кто отправился с большим загашником от мамы и папы, многие в дороге начинают бить баклуши, и как говорит наш приятель Игорь, эта дорога — верный путь к безделью.
Есть ещё масса невидимых дорожек, где избушки на курьих компьютерных ножках ласково приглашают тебя в свои объятия.
Наши витязи на распутье… На печальный и тернистый путь вступят они. Что прельстит их? Небо, на котором блистают созвездия, или эфир, в котором звучат слова, или… или…
«Куда? — предстоит вам самим решить.»
Холодный американский дождь капает на их лица из бродячей тучи, которая меняет форму под влиянием движения воздуха.
Халловин, ведьмы, черти и дети
В Америке есть праздник Халловин, зародившийся на Британских островах, как ночной фестиваль смерти. В начале осени, по преданию, души умерших возвращаются домой в виде духов, ведьм и гномов. Когда-то это был языческий религиозный праздник кельтов, но постепенно превратился в светские вечеринки с ночными проделками. Ирландские иммигранты привезли этот праздник в Штаты, и он стал популярным в Америке. Этот праздник, в конце октября, отмечается карнавальными вечеринками, шествиями ряженных, выпрашивающих подарки, чтобы задобрить недовольных духов, розыгрышами и забавами. В этот день дети наряжаются, в кого хотят, ходят по дворам и побираются. Ряженые говорят: «Трит о трик», т. е. дай, а не то я тебе дам! И каждый дом должен чем-то откупиться, чтоб ряженые не учинили какой-либо гадости, не забросали бы дом яйцами, не побили бы окон, не вымазали бы кремом автомобили. Разве это праздник!?