По Уссурийскому краю. Дерсу Узала

Арсеньев Владимир

– Прохожий, – отвечал он.

– Знакомый тебе?

– Нет, – отвечал он и затем обратился к повару с приказанием приготовить для путника обед.

Пока пришедший курил табак, китайцы расспрашивали его о новостях. Он охотно рассказывал им то, что случилось в тех местах, откуда он прибыл, и что он видел по дороге. Оказалось, что китаец идет с Ното и держит путь на реку Псухун.

Вечером, во время ужина, китайцы, прежде чем самим сесть за стол, пригласили гостя. Все китайцы наперерыв старались ему услужить. Едва его чашка опорожнялась, как тотчас ее наполняли снова. Потом гостю отвели лучшее место на кане и дали два одеяла: одно – для подстилки, другое – под голову вместо подушки. Прохожий остался в этой фанзе на весь следующий день для отдыха.

У местного китайского населения сильно развито внимание к

путнику. Всякий прохожий может бесплатно прожить в чужой фанзе трое суток, но если он останется дольше, то должен работать или уплачивать деньги за харчи по общей раскладке.

На следующий день, 19 июня, мы распрощались с гостеприимными китайцами и пошли дальше. Отсюда начиналась колесная дорога. Чтобы облегчить спины лошадей, я нанял две подводы.

В нижнем течении долина Вай-Фудзина очень живописна. Утесы с правой стороны имеют причудливые очертания и похожи на людей, замки, минареты и т. д. С левой стороны опять потянулись высокие двойные террасы из глинистых сланцев, постепенно переходящие на севере в горы.

Здесь есть один только небольшой приток – Касафунова падь, которую местные китайцы называют рекой Чамигоузой [84] . Она длиной около 15 км и имеет направление течения сперва на юго-восток, а потом на юг. Правый край Касафуновой долины нагорный, левый – пологий, слегка холмистый. Долина эта узкая и расширяется только в среднем течении там, где в нее впадает речка Грушевая. Если идти вверх по реке, то с правой стороны видны какие-то карнизы, которые дальше переходят в широкие террасы. Окрестные горы покрыты лиственным редколесьем дровяного характера.

84

Ча-ми-гоу-цзы – долина, в которой легко заблудиться.

Километрах в восемнадцати от моря видны обнажения известняков.

Немного ниже Касафуновой пади в реку Вай-Фудзин с правой стороны впадают две реки – Сандагоу и Лисягоу [85] . Последняя берет начало с Тазовской горы, о которой речь будет ниже. Верховья реки Сандагоу слагаются из множества горных ручьев, стекающих по узким распадинам. Раньше здесь были большие леса, изобиловавшие зверем, но лесные пожары в значительной степени обесценили это охотничье эльдорадо.

85

Ли-ся-гоу – нижняя грушевая долина.

Колесная дорога, проложенная китайцами по долине реки Вай-Фудзина, дважды проходит по реке вброд, что является большим препятствием для сообщений во время наводнений. Чтобы избежать этих бродов, надо идти по тропе. Она начинается около террас, с левой стороны долины подымается в гору и идет по карнизу. Здесь тропа на протяжении 300 м буквально висит над пропастью.

Лет сорок тому назад на террасах около устья реки Касафуновой жили тазы-удэхейцы. Впоследствии их оттеснили китайцы, но большей частью они вымерли во время оспенной эпидемии в 1881 г.

Удэхейцы эти на охоту ходили всегда на Тазовскую гору, командующую над всеми окрестными высотами, отчего она и получила свое настоящее название.

По всей долине Вай-Фудзина, от устья реки Эрлдагоу до Тазовской горы, разбросаны многочисленные китайские фанзы. Обитатели их занимаются летом земледелием и морскими промыслами, а зимой – соболеванием и охотой.

Самым большим притоком Вай-Фудзина будет река Арзамасовка. Она впадает в него с левой стороны. Немного выше устья Арзамасовки, на возвышенном месте, расположился маленький русский поселок Фудзин (ныне переименованный в Веткино). В 1906 г. в деревне этой жило всего только четыре семьи. Жители ее были самыми первыми переселенцами из России. Какой-то особенный отпечаток носила на себе эта деревушка. Старенькие, но чистенькие домики глядели уютно; крестьяне были веселые, добродушные. Они приветливо встретили нас и разместили у себя по квартирам. Вечером собрались старики. Они рассказывали о том, сколько бедствий им пришлось претерпеть на чужой земле в первые годы переселения. Привезли их сюда в 1859 г. и высадили в заливе Ольги, предоставив самим устраиваться, кто как может и кто как умеет.

Сначала они поселились в одном километре от бухты и образовали небольшой поселок Новинку. Скоро крестьяне заметили, что чем дальше от моря, тем туманов бывает меньше. Тогда они перекочевали в долину Вай-Фудзина. В 1906 г. в Новинке жил только один человек. Места, где раньше были крестьянские дома, видны и по сие время. Но и на новых местах их ожидали невзгоды. По неопытности они посеяли хлеб внизу, в долине; первым же наводнением его смыло, вторым – унесло все сено; тигры поели весь скот и стали нападать на людей. Ружье у крестьян было только одно, да и то пистонное. Чтобы не умереть с голода, они нанялись в работники к китайцам с поденной платой 400 граммов чумизы в день. Расчет производили раз в месяц, и чумизу эту за 70 км должны были доставлять на себе в котомках. Старики долго не могли привыкнуть к новым местам. У них были еще живы воспоминания о родине, зато молодежь скоро приспособилась; из них выработались великолепные стрелки и отличные охотники. Быстрое течение в реках их уже не пугало; скоро они начали плавать по морю. Для Европейской России охота на медведя в одиночку считается геройским подвигом. Здесь же каждый юноша бьет медведя один на один. Некрасов воспел крестьянина, который убил сорок медведей, а здесь были братья Пятышкины и Мякишевы, из которых каждый в одиночку убил более семидесяти медведей. Затем следуют Силины и Боровы, которые убили по нескольку тигров и потеряли счет убитым медведям. Один раз они задумали связать медведя – так, ради забавы, и чуть за это не поплатились жизнью. Каждый из этих охотников носил на себе следы тигровых зубов и кабаньих клыков; каждый не раз видел смерть лицом к лицу, и только случаи спасали их от гибели.

Фудзинские крестьяне серьезно относятся к охоте. Они не только бьют зверя, но и заботятся о его сохранности. Факт этот знаменателен. Крестьяне собрались и на сходе порешили не трогать самок, телят и не бить самцов во время гона. Кроме того, они сами отвели заказник, сами установили границы его и дали друг другу зарок там не охотиться. Вновь прибывший элемент из России не пожелал с этим считаться и начал хищничать. Так как заказник возник по частной инициативе и находился на казенной земле, то привлекать виновных к ответственности они не могли. Этим воспользовались браконьеры, и благое начинание фудзинских крестьян сошло на нет.

Ценность пантов в Ольгинском районе доходит до 1200 рублей пара. В деревне Пермской у крестьянина Пятышкина я видел панты высотой в 52 см и толщиной в 22 см (расстояние между рогами у основания равнялось 86 см); на концах они только что начали разветвляться; вес их был 4,4 кг. Панты эти были проданы по очень низкой цене, за 870 рублей. По словам братьев Пятышкиных, в 1905 г. от продажи четырех пар пантов они выручили 2200 рублей.

Во время этих рассказов в избу вошел какой-то человек. На вид ему было лет сорок пять. Он был среднего роста, сухощавый, с небольшой бородой и с длинными волосами. Вошедший поклонился, виновато улыбнулся и сел в углу на ящик.

– Кто это? – спросил Гранатман.

– Кашлев Тигриная Смерть, – отвечало несколько голосов.

Мы стали его расспрашивать, но он оказался не из разговорчивых. Посидев немного, Кашлев встал.

– Убить зверя нетрудно, ничего хитрого тут нет, хитро его только увидеть, – сказал он, затем надел свою шапку и вышел на улицу.

О Кашлеве мы кое-что узнали от других крестьян. Прозвище Тигриная Смерть он получил оттого, что в своей жизни больше всех перебил тигров. Никто лучше его не может выследить зверя. По тайге Кашлев бродил всегда один, ночевал под открытым небом и часто без огня. Никто не знал, куда он уходил и когда возвращался обратно. Это настоящий лесной скиталец. На реке Сандагоу он нашел утес, около которого всегда проходят тигры. Тут он их и караулил.

Среди крестьян были и такие, которые ловили тигров живыми. При этом никаких клеток и западней не ставилось. Тигров они ловили руками и связывали веревками. Найдя свежий след тигрицы с годовалыми тигрятами, они пускали много собак и с криками начинали стрелять в воздух. От такого шума тигры разбегались в разные стороны. Тогда они начали следить их по одиночке. Для такой охоты нужны смелость, ловкость и отвага.

Беседы наши затянулись. Это было так интересно, что мы готовы были слушать до утра. В полночь крестьяне стали расходиться по своим домам.