По закону перелетных птиц
Шрифт:
Григ медленно потер лоб. Разговор надо было переводить на другую, ещё более неприятную тему, и, как оно обычно и бывает, все слова разом куда-то запропали, оставив в утешение только пестрый выбор злобной ругани.
– Линта, нам надо поговорить, - поморщился Григ.
Ведьма тоже поморщилась. Она терпеть не могла банальностей.
– Я тебя слушаю, Григ.
Он нервно потеребил свисавший со стола край белой, вышитой трудолюбивой шишигой скатерти и встал с кресла.
– Линта, ты же умная девушка.
Глаза дисцитии, ещё мгновение назад безвольные
– Свежая мысль, Григ. Непременно запомню.
– Линта, не язви!!!
– взмолился он.
Девушка пожала плечами и легко шлепнула по настырным лапам домового, который с упорным возмущенным сопением пытался распахнуть на ней плащ. Беспокойно шлепнула, не в шутку.
– Тогда прекрати ходить вокруг да около, Григ. Я жду.
Дисцитий нервно прошелся туда-сюда по комнате и остановился за её спиной.
– Линта, ты же знаешь, что? было вчера вечером. И не только вчера вечером.
Ведьма молчала. Только тяжелое, прерывистое дыхание вторило упрямому сопению домового.
– И я в курсе, что ты это знаешь.
– Григ, ты уверен, что эту тему надо поднимать здесь и сейчас?
– хриплый, каркающий голос резал острее и больнее, чем обоюдоострый меч, которым она владела ничуть не хуже голоса.
– Именно сейчас и именно здесь, - отрезал он.
В глазах потемнело. Отступать было некуда.
На три долгих вдоха в комнате повисло гнетущее молчание. Слышно было, как бьется в окна угрюмый осенний ветер и как скрипит ткань плаща, раздираемая когтями Желя. Линта уже оставила попытки призвать его к порядку.
– Хорошо. Говори.
А что говорить-то??? Что можно сказать человеку, с которым почти полгода прожил в одной комнате, а теперь вдруг обнаружил, что сделано это совершенно зря?
Линта тяжело вздохнула и нервно несколько раз погладила попискивающего Желя по голове.
– Молчишь? Ну что ж, тогда давай скажу я…
Григ ожидал чего угодно: криков, истерики, расплавленных взглядом стекол и огненных волн. Чего и всегда стоит ожидать от разгневанной ведьмы. Но Линта даже не встала с кресла. Даже не развернулась, чтобы видеть его лицо. Только глухо роняла одну фразу за другой.
– Да, я знала, Григ. Не могла не знать: я, увы, не слепа. Сначала, конечно, как и все, хотела закатить громкий безобразный скандал и уйти, с чувством хлопнув дверью. Потом - узнать, кто она такая, чтобы понять, чего тебе не хватило во мне… А потом… перегорела, наверное. Зачем мне знать, кто такая она? Какая мне разница? Смысл не в том, кто тебе нужен, а в том, что я тебе не нужна.
Григ бессильно вонзил ногти в ладони.
– Линта, её не было. Были они.
– О, это, безусловно, делает тебе честь!
– хрипло и страшно расхохоталась девушка.
– Но суть не в этом, Григ. Ты хочешь уйти? Уходи!
Дисцитий со вздохом присел на подлокотник её кресла.
– И ты не хочешь даже попрощаться по-человечески?
Линта перестала смеяться и подняла на него тяжелый горький взгляд.
– По-человечески? А разве ты знаешь, что это такое, Григ?
– Линта, я прошу…
– Нет, погоди. Как это? С хладным поцелуем в лоб и вечной фразой "Давай останемся друзьями"? Этого не будет.
– Почему?
– Григ машинально крутил в руках браслет часов.
– Потому что после неё всегда начинаются бессонные ночи, бездарные стихи и безобразные попойки. Не твой стиль, - голос, набрав силу, звучал жестко и остро.
– Так что найди в себе силы сказать прощай - и уходи!
В порыве возмущения, Линта даже вскочила на ноги - и Жель с радостным писком наконец-то стащил с неё плащ. Чтобы Григ в ужасе отшатнулся.
Светло-зеленое платье было насквозь пропитано кровью. Две или три рваные, явно нанесенные когтями или зубами тагров раны в груди были с трудом, на скорую руку перебинтованы прямо на поле боя. Линта покачнулась и снова упала в кресло.
Григ ошалело уставился на неё.
– Почему ты молчала??? Как тебе помочь???
– Какая трогательная забота!
– скривилась в ядовитой усмешке ведьма.
– А главное - как вовремя проявленная!
– Тебе нужен врач!
– Мне нужны слезы единорога и твое отсутствие, - сквозь зубы бросила Линта, снова запахиваясь в плащ. Догадливый Жель помчался в умывальню, где у них хранились зелья и настойки.
Григ покачнулся, словно от пощечины. Поклонился и, ничего не видя перед собой, вышел в коридор.
– Ты сильная птица, - прошелестел за спиной голос вернувшегося к Линте домовенка. Жель неловко гладил дисцитию лапкой по плечу. Ведьма молча приняла от него флакончик с едкими слезами единорога.
– Но мне тебя жаль.
По закону о найме начинающих специалистов
Луна неярко, равнодушно, но весьма кстати расплескала ровный тусклый свет по мрачно серебрящимся в темноте надгробиям. Тени от деревьев, такие яркие и контрастные в полнолуние, в нынешнем свете едва нарождающейся ночной скиталицы едва колебались призрачным кружевом, почти не мешая обзору. Ветер, порывисто забирающийся под воротник днем, теперь подутих и только тоскливо выл в кронах высоких стройных сосен. Словом, самое место для идеальной засады, даже прятаться не надо: встал у могилки, оперся локтем о холодный памятник - и дыши себе свежим воздухом, поджидая. Только вот, зараза, комарья пропасть…
Григ пробурчал себе под нос отгоняющий экзорцизм, но торжествовать победу магии над низшими существами не спешил: во-первых, хватало этого заклинания только на какую-то четверть часа, а, во-вторых, любая, даже пассивная волшба могла не вовремя отвлечь при схватке. Так что лучше было бы все же, натянув на голову капюшон и подняв воротник куртки, сцепить зубы и терпеть. Заговорить укусы по горячим следам ничего не стоит, но и стоять, ощущая, как в тебя то там, то здесь впиваются зудящие насекомые, - удовольствие небольшое.