По закону «Триады»
Шрифт:
— Нормально, — присвистнул Турецкий.
Помолчал. Выкурил сигарету.
— А почему она сказала это тебе?
— А я знаю?! — разозлился Голованов. — Думаешь, я в восторге от этой ситуации? Но только это еще не все.
— Ну что еще может быть…
— Меркулов… Константин Дмитрия в больнице.
— Что случилось?!
— Микроинфаркт плюс общее истощение организма. Вот непруха… Нам сейчас так нужна его помощь с этой чеченской историей…
— С этого надо было начинать! — повысил голос Турецкий. — Все хорошо, блин, прекрасная маркиза! В какой
— Слушай, вы теперь всей семьей намерены на меня орать?! В Бурденко он…
Турецкий только махнул рукой. Позвонил Ирине на работу. Не слушая ее возражений, сразу сказал, что заедет домой взять необходимые вещи.
— Никуда ты не заедешь! Я поменяла замок!
— Значит, я его выломаю.
— Только попробуй!
— Ирка, с ума не сходи. Давай встретимся и спокойно поговорим.
— Мы встретимся только для того, чтобы ты забрал вещи. Я сама тебе их привезу. Дома я тебя видеть не хочу. Мне противно рядом с тобой находиться! О размене квартиры поговорим после.
Большего он так и не добился, но все равно отправился домой, на Фрунзенскую — кто знает, может, насочиняла Ирка про новый замок.
Надо было прослушать кассету из поезда, но в машине у него не было магнитофона, только радио и сиди-проигрыватель. Вот если только дома…
Увы, все оказалось правдой. Новый замок существовал. Прежние отношения, очевидно, уже нет. Поверить в это было мудрено. Столько было зигзагов в его семейной жизни, и всегда все благополучно заканчивалось и даже выравнивалось лучше прежнего, а ведь зачастую он действительно бывал виноват. И вот когда он не то что не изменял жене, а даже не имел времени подумать об этом, получить такую оплеуху! И что самое поразительное, при этом он еще и чувствовал свою вину! Дела… Что женщины с нами делают. В сущности, что хотят, то и делают.
Домой он не попал, но все-таки съездил на Фрунзенскую небесполезно, кое-что сделать удалось…
Ну, ничего. Только бы увидеться с ней, поговорить по-человечески, понять, что к чему.
Со всеми этими событиями он сообразил, что еще не завтракал. В «Глорию» возвращаться не хотелось. Заехал в ближайшую чебуречную и оторвался. Съел три штуки с мясом, два с сыром. Пить не стал, надо было оставаться в форме. Кто знает, какие еще события принесет грядущий день. Что он там, блин, готовит?..
Через три с половиной часа он поехал на встречу с Ириной — она ждала его в кофейне на Тверской. Она уже побывала дома и захватила необходимые вещи — зубную щетку, бритвенные принадлежности, смену белья… А что будет дальше… Кто сейчас мог за это поручиться? Он надеялся на лучшее, но не очень в это верил: Ирина была настроена непримиримо…
А что, если все это — какой-нибудь ее профессиональный психологический фортель? Тест?
Он предложил вместе пообедать, она согласилась только на кофе. Говоря откровенно, рассчитывать было не на что. И прежде не раз случались размолвки на подобной почве, но первый раз она попросила его убраться к чертовой матери. И не просто попросила, а, по сути, уже и выставила… Раньше, правда, дочка была дома… Ночевать в ближайшее время, похоже, придется в «Глории».
Турецкий вертел руль и одновременно говорил по мобильному телефону:
— Ирка, не кипятись, я уже в двух шагах.
— Хотя бы последний раз мог не опаздывать…
Эта фраза резанула, но он сдержался.
— Прости, я задумался и проехал поворот. Я подумал… может, зря мы так резко разбегаемся? Может, надо как-то плавнее?
— Турецкий! Я сейчас брошу здесь пакет с твоими шмотками и просто уйду. А домой ты не вернешься, так и знай. Что еще можно обсуждать?!
— Ладно, не по телефону. Через пару минут буду на месте.
За машиной Турецкого вплотную следовали микроавтобус и «Волга», но он не обращал на них внимания.
…Ирина сидела за столиком у окна. Она в самом деле не шутила и готова была уйти. Рядом на стуле лежал пакет с вещами Турецкого.
— То два шага, то пара минут!
Ирина выключила телефон и положила его на стол. Она взяла чашку и сделала глоток кофе, безразлично поглядывая на улицу. И действительно увидела, как подъехала машина Турецкого. Судя по всему, он искал место, чтобы припарковаться. Но вот какой-то микроавтобус обошел машину Турецкого и блокировал движение. Турецкий был вынужден остановиться. Сзади его машину вплотную подперла «Волга».
Из микроавтобуса выскочили два человека в масках, вытащили Турецкого из салона. Но не тут-то было. Он тут же опрокинул одного на асфальт, другого отправил головой в стекло.
Ирина поднялась на ноги, опрокидывая чашку с кофе на стол…
Из «Волги» выскочило подкрепление — еще двое. Турецкий больше сопротивления не оказывал: он увидел номера машин и понял, что это не бандитский наезд. Общими усилиями его уложили на капот его собственной машины, надели наручники. Обыскали. Забрали пистолет Макарова, который ему было разрешено оставить при выходе в отставку личным приказом министра юстиции.
— Я частный детектив Турецкий! — сказал Александр Борисович. — Посмотрите же документы!..
— Ты-то нам и нужен, — сказал человек в маске.
Турецкого погрузили в микроавтобус. Вслед за микроавтобусом уехали «Волга» и машина Турецкого — один из похитителей сел за руль.
Ирина стояла, изумленно глядя им вслед. От ее движения пакет перевернулся, из него высыпались тапочки, трусы, зубная щетка Турецкого, его любимый кубик Рубика — что с ними теперь делать?!
Чонг
Молодые люди стояли между двумя подсобками и высоким глухим забором. Рядом были навалены доски, стояла пустая бочка из-под краски.
— Аты знаешь, — сказал Чонг Ли, — японцы говорят, что мужчина — дерево, а женщина — птица.
— Птица? — переспросила Лянь.
— Ну да. Которая сидит на нем.
Лянь прикоснулась пальцами к его лицу. Чонг Ли замер. С мороженого, которое Лянь держала в другой руке, капали красные и белые капли.
— Чонг Ли! Мы с тобой жених и невеста. Почти муж и жена. Я очень хочу поцеловать тебя… Закрой глаза.