По зову сердца (и других жизненно важных органов)
Шрифт:
И тут её вторично удивили - на этот раз сама Лана. Вернее, другой посыльный, который вместе с запиской передал ей чек на внушительную сумму. Лана писала, что «её копеечки», по выражению жениха, ей уже не понадобятся, ведь к её услугам теперь всё состояние медвежьего клана. (Слышали бы это Ланкины родители – известные финансисты! Впрочем, их мнение никого не интересует, и о свадьбе, судя по всему, они узнают уже постфактум.) Счастливая невеста догадалась о затруднениях подруги и возжелала помочь. Пусть выберет себе самое красивое платье и всё остальное, что захочет! Девочки составят ей компанию в поисках, поскольку будут заняты тем же самым, она их уже предупредила. Сама, к сожалению, к ним присоединится не может («в силу… ну, ты понимаешь, меня теперь только
С такими деньгами - само собой!!
Подруги расстарались и подобрали Кошке достойную «упаковку» - шикарное утягивающее фигуру платье с глубоким декольте, подходящее по цвету к подаренным рубинам. И даже не насмешничали во время примерок. Ведь это благодаря ей они вплотную подберутся к вожделенным бруталам. Причём, что важно, не равнодушно-деловым бруталам, а расслабленным и потому менее бдительным. Грядёт, грядёт Большая Охота!
Ланиных «копеечек» хватило не только на платье, новые туфли и роскошное бельё, но и на салон красоты с говорящим названием «Третья космическая». За какой-то час парикмахер, стилист, массажист и маникюрша сотворили из Маши такую красотку, что она не сразу узнала себя в зеркале. Никаких кардинальных изменений в имидже, сложной укладки и тонны макияжа – всё по последнему слову науки и техники. Пара укольчиков, экспресс-сыворотка, мгновенный ростификатор для ресниц (тут главное не перестараться), чудо-пиявки для губ… Нет, всё же красота – страшная сила, кто бы что ни говорил!
* * *
На свадьбе Лана, как и положено, затмила собой всех. И нарядом, и непередаваемой аурой счастья – одиноким оборотням на зависть. Её подруги выглядели привычно-ослепительно, и на их фоне Маша впервые не терялась, а, наоборот, привлекала к себе повышенное внимание. В кои-то веки со знаком плюс! Попробуй-ка не заметь первую подружку невесты – в ярко-алом платье с таким вырезом, что даже у невозмутимых бруталов непроизвольно повышается давление, сердцебиение, слюноотделение и ряд других медицинских показателей.
Да её даже танцевать приглашали чаще, чем «королеву» Ванессу и «ледяную деву» Леду! Всё потому, что личики им нужно попроще делать, так-то. А то привыкли пачками и тачками отшивать недостойных кавалеров, а теперь оказались среди мега-достойных – а выражение сдержанной брезгливости осталось, привычка – вторая натура. Вон Эжени молодец – кокетничает со всеми напропалую, может, подцепит себе жениха не хуже брутального медведя. Она на бруталах вообще малость сдвинутая. Маша была в курсе недавнего скандала с очередным претендентом на её руку, которого даже её всемогущий папочка одобрил. Хороший, со всех сторон положительный «мальчик», не был, не замечен, не привлекался… Так эта рыжая оторва не постеснялась прямо в день помолвки затащить его в укромный уголок и натурально раздеть. Не для того, чтобы соблазнить и оценить его практические умения, а исключительно для того, чтобы… посчитать кубики. На прессе. Их у любого приличного мужчины и уж тем более кандидата в мужья должно быть никак не меньше шести! К несчастью для соискателя, у него не нашлось ни одного, даже при энергичном прощупывании. К счастью для Женьки, она обнаружила это до заключения помолвки. Гневно послала «пузана», разругалась с папочкой и под шумок свалила на Маллинку. У здешних временных обитателей с кубиками был полный порядок, и девушка с энтузиазмом бегала по пляжу и всех мысленно щупала. А, может, и не мысленно, кто её знает…
Сибилла, как всегда, клеится к музыкантам, в этом она неисправима. Солист, у них, кстати, ничего: конечно, не Муня-с-Бодуна, но тоже вполне себе симпатичный и голосистый. Пальма… Да, а где Пальма? За глаза подруги называли так обладательницу экзотического по современным меркам имени Пальмира. Родители во всех своих детях увековечили память о собственной бурной юности, в результате чего, кроме Пальмы, в семье Бузюкиных имелись ещё Сахалин, Саяна и Байкал. Вредная, но незлая, девушка чаще других подкалывала профессиональную сластёну, и Маша догадывалась, почему. Говорили, в школе у неё тоже были проблемы с лишним весом… Проблемы решились - комплексы остались, заставляя завистливо коситься на калорийные десерты, смакуемые легкомысленной Кошкой, и уныло питаться листовым салатом и какими-то варёными тараканами. Всё равно, как они там называются, на вид – тараканы и есть.
По наблюдениям Маши, Пальмира крутилась рядом с парой габаритных уроженцев Альфы Центавра (мужики интересные, но специфические, один синюшный цвет кожи чего стоит), а потом вдруг - раз!
– и нет её. Послышалось, или в той стороне только что что-то грохнуло? В таком шуме сложно сказать наверняка, но проверить не помешает…
Маша сама над собой смеялась, что решила приглядывать за девчонками. Все взрослые, все с норовом и вроде не дуры, а уж на охмурении мужиков и вовсе «собаку съели». Обидишь таких, как же! Но после случая с Ланой то и дело тянуло убедиться, что все на месте, живы-здоровы и вусмерть не очарованы. Мало ли среди бруталов чересчур прытких личностей! Увезут с ходу в свои космические дали, а она волнуйся.
Нет, Лане, безусловно, повезло – её избранник оказался не только прытким, но и честным: увидел – и давай сразу жениться. Даже родителей успел сюда вызвать – своих, Ланкины по-любому не успеют. Маша искренне любовалась старшими Бонне: они так красиво смотрятся вместе! Огромный, ещё более косматый, чем сын, мужчина в костюме с трогательной бабочкой и контрастно-зверским лицом (это выражение появлялось там всякий раз, когда кто-то имел неосторожность засмотреться на его жену) и хрупкая миловидная женщина, чья мягкая улыбка и загадочный, слегка рассеянный взгляд то и дело привлекали ненужное внимание и заставляли рычать её бдительного супруга. Лана и Ант лет через двадцать…
Невестке они обрадовались как родной, лично поблагодарили Машу, обозвав «перстом судьбы», и сразу же пригласили её в гости в любое удобное время, разумеется, полностью за их счёт. Эх, всем бы таких классных свёкров!
Единственное, что не понравилось Маше – брошенная за её спиной фраза мадам Бонне (она, видно, надеялась, что её не услышат, но услышали вот):
– Милый, скажи своим, пусть присмотрят за девочкой. У меня предчувствие.
– Плохое? Твоя нужда?
– Да, она так неприятно шевелится…
Больше Маша ничего не услышала. Брр! Странные они всё же, эти оборотни! Нужда в ней какая-то шевелится, шампанского перепила, что ли? А на вид вроде трезвая.
Пальмира обнаружилась в туалете. Стоит, сердешная, смотрит на себя в зеркало и ревёт белугой. Сквозь кипу салфеток, прижатых к щеке, проступает и быстро расплывается алое пятно, белое атласное платье на груди тоже забрызгано кровью…
– Что случилось?? Кто тебя так?!
– Машенька, солнышко, выручай!! – кинулась к ней подруга. – Сбегай за карманным регенератором, у обслуги он точно есть! Я так боюсь, вдруг шрам останется! Да никто меня не бил, сама, ворона, виновата!..
– шмыгая носом, отмахнулась девушка. – Засмотрелась на этих синих придурков, мне левый понравился, у него на черепе такая прикольная татуха с ромашками… Ну, и налетела на официанта с подносом. Фужеры вдребезги, а мне краем подноса прилетело, он острый… Помоги, будь другом!
– Конечно, Паль, я мигом!
И в самом деле надо поторопиться! Регенератор лучше всего действует сразу, стормозишь – придётся потом кожу ровнять. Конечно, Пальмира и не такую пластику может себе позволить (и уже не раз позволяла, хоть упорно не признаётся), но зачем до этого доводить?
Только б не навернуться на этих каблучищах! И не сбить какого-нибудь важного гостя! Центнер живого обаяния – это, конечно, прекрасно, красивой женщины и должно быть много, но если вас с разбегу этим центнером по полу раскатает… Счастливый длительный обморок гарантирован. А то и, кхе-кхе, перелом. Ы. Множественные.