Победить Наполеона. Отечественная война 1812 года
Шрифт:
Наполеон
Чтобы родить ребёнка, здорового физически и душевно, будущая мать должна смотреть на красивые вещи, на мирные пейзажи, слушать прекрасную музыку, её должны окружать покой, любовь и забота. Такое поверье существует почти у всех народов земли. А что нужно, чтобы родить гения?
Антуан Гро. «Бонапарт на Аркольском мосту»
Жан-Луи Вуаль. «Великий князь Александр Павлович»
Летиция Буонапарте кормила грудью сына
Мало того, что вынашивала она его не так, как положено добропорядочной матери, она и родила-то его «неправильно». Была на улице, когда почувствовала внезапное приближение родов. Едва вбежала в гостиную, не успела даже прилечь, как ребёнок… упал на пол. Чтобы оказаться на свободе, ему понадобились мгновения. И никаких родовых мук… Это случилось в городе Аяччо, на Корсике, 15 августа 1769 года.
За три месяца до рождения сына Летиции и Карло Буонапарте французские войска разгромили повстанцев.
Карло, бывшему адъютанту вождя корсиканских патриотов Паскуале Паоли, пришлось пойти на службу к французам. Иначе было не выжить. Тем более что семья всё время росла. Отец был с детьми добр, мать – строга. Судя по всему, это сочетание оказалось весьма благоприятным: малыши росли послушными, особых проблем с ними не возникало. До поры до времени…
Исключением был Наполеоне. Его агрессивность была не только и не столько проявлением не самого лёгкого характера. Она питалась ненавистью к поработителям Корсики – французам, ненавистью, которая ещё больше разъедала душу потому, что её приходилось тщательно скрывать. Да-да, тот, кто отдаст Франции всё, чем щедро одарил его Бог, кто с гордостью будет называть себя императором французов, в детстве свою будущую вторую родину ненавидел.
Правда, если бы отец не сотрудничал с ненавистными пришельцами, вряд ли Наполеону удалось бы получить приличное образование: денег едва хватало на то, чтобы накормить и хоть как-то одеть детей.Александр
В это самое безнадёжное для будущего покорителя Европы время в семье российских самодержцев родился младенец, которому предстояло сыграть в жизни Наполеона роль роковую. Но до этого ещё далеко. Пока он даже не знает, что есть такая страна – Россия.
А между тем императрица далёкой, холодной, неизвестной маленькому Наполеоне России Екатерина Великая с нетерпением ждёт появления на свет первого внука. Его будущей матери, хотя особенно нежных чувств к ней и не питает, она создаёт те условия, которые считаются необходимыми, чтобы на свет появился здоровый младенец, здоровый физически и нравственно. Казалось, бабушка полюбила своего первого внука ещё до рождения. Полюбила страстно, безоглядно.
Как только невестка, жена её сына и наследника, великая княгиня Мария Фёдоровна разрешилась от бремени и повитуха обмыла и запеленала младенца, безмерно счастливая бабушка унесла новорождённого в свои покои. Невестка переживёт. И ещё нарожает сколько захочет. А этот, первый, принадлежит ей! Из него она вылепит своё подобие – великого императора.
Через несколько дней после рождения внука она напишет в Париж барону Фридриху Мельхиору Гримму, одному из немногих, с кем могла позволить себе быть абсолютно откровенной: «Это вовсе не Александр Великий, а очень маленький Александр… который в честь Александра Невского получил торжественное имя Александра [1] . Но, Боже мой, что выйдет из мальчугана? Я утешаю себя тем, что имя оказывает влияние на того, кто его носит, а это имя знаменито…»
В следующем письме обожающая внука императрица пишет: «Вы говорите, что ему предстоит на выбор подражать либо герою, либо святому одного с ним имени, но вы, вероятно, не знаете, что этот наш святой был человеком с качествами героическими. Он отличался мужеством, настойчивостью и ловкостью… Итак, моему Александру не придётся выбирать. Его собственные дарования направят его на стезю того или другого. Во всяком случае из него выйдет отличный малый».
Любопытно, что император Павел, относившийся к Гримму с той же благосклонностью, что и Екатерина (случай крайне редкий: Павел терпеть не мог тех, кто был близок к ненавистной матери), просил барона постараться привлечь молодого многообещающего генерала Бонапарта на сторону Людовика XVIII. Хлопоты, как и следовало ожидать, оказались напрасными.
Наполеон
Наполеону было десять лет, когда судьба его решительно изменилась: он оказался во Франции, в одном из лучших военных училищ страны. Казалось бы, всегда мечтавший учиться мальчик должен радоваться, а он умоляет родителей забрать его домой. Почему?
«Мне надоело вечно ощущать свою бедность и выслушивать насмешки однокашников, всё превосходство которых надо мной состоит в их богатстве. Что же, мне и в самом деле склонить голову перед теми, кто по благородству чувств стоит столь ниже меня?»
Ответ был решительным: у нас совсем нет денег, тебе придётся остаться в училище.
Денег не было настолько, что родители ни разу за пять с половиной лет не смогли оплатить своему мальчику поездку на каникулы домой. Тосковал он невыносимо, мрачнел, становился подозрителен, не желал общаться с однокашниками. Книги были единственной отрадой. Если бы не они, он возненавидел бы Бриенн, хотя потом был благодарен этому городу за то, что именно там познал азы военного искусства, которое стало главным делом его жизни.
Удивительные повороты делает иногда судьба: в Бриенне начинался Наполеон-военный, а через тридцать пять лет там же, под Бриенном, закончился Наполеон-победитель. Это случилось 29 января 1814 года, когда войска антинаполеоновской коалиции уже вступили на землю Франции и рвались к Парижу. 25 января, простившись с женой и трёхлетним сыном, он выехал в Бриенн. Мог ли думать, что видит семью в последний раз…
Мы не знаем, о чём думал он по пути в Бриенн. Но трудно вообразить, чтобы не вспоминал и школьные годы, и отца, и первую свою поездку с юга Франции сюда, в Бриенн. Казалось ли ему добрым предзнаменованием то, что предстоящий бой – первое крупное сражение на французской земле – произойдёт именно в Бриенне? Или наоборот? Кто знает. Но почти наверняка он заметил эту странную связь между настоящим и далёким, полузабытым прошлым – он всегда искал скрытые смыслы событий.
Сражение под Бриенном он выиграл, но не смог добиться главного: уничтожить вражеские силы по частям. Ему не дали этого сделать отважно сражавшиеся русские гусары барона Дмитрия Ерофеевича Остен-Сакена. Им удалось соединиться с австрийцами, собрать все силы в один мощный кулак и нанести Наполеону поражение 1 февраля в сражении при Ла-Ротьере. Путь на Париж оказался открыт. Бриенн стал последней победой великого полководца… И последним подтверждением: воевать против русских не следовало.
Но вернёмся в Бриенн начала 80-х годов XVIII века. Учился Наполеон блестяще. Во-первых, конечно, благодаря незаурядным способностям и памяти, какую позднее, после изобретения фотоаппарата, станут называть фотографической. А ещё – чтобы доказать богатым, избалованным, заносчивым однокашникам, что он, бедняк, уступает им только в одном, в богатстве, зато во всём остальном – превосходит недосягаемо. Он делал блестящие успехи в математике, истории, географии. Проблемы были только с языком, но если поначалу предметом насмешек было его произношение (от акцента пришлось избавляться долго и с большим трудом), то теперь оставалось только одолеть трудности французской орфографии (он писал, как слышал, поэтому нередко попадал в неловкое, а то и смешное положение; а этого он не терпел). Кстати, Наполеон обладал несомненным литературным даром. Подтверждение этому – множество сохранившихся текстов и набросков. Но без грамматических ошибок писать по-французски он не научится до конца дней.
Любопытно: Пётр Великий писал на русском, родном, языке чудовищно неграмотно; Екатерина Великая, овладевшая русской разговорной речью в совершенстве, писать по-русски без ошибок, как ни старалась, научиться не смогла. Может быть, это один из признаков гениальности? Скорее всего, я заблуждаюсь, но предмет для размышлений определённо существует…
Александр
Маленький русский царевич даже не подозревал о существовании проблем, которые мучили Наполеоне Буонапарте. Детство его было безоблачным. Это можно утверждать с полной уверенностью: о младенческих годах ни одного из членов царского семейства не осталось таких подробных и нежных свидетельств, как о детстве Александра Павловича. Он буквально купался в бабушкиной любви. Она писала: «Коли он не удастся, то я не знаю, что может удаться на этом свете. Тут будет успех физический и душевный, или я ничего в этом не смыслю, или белое должно обратиться в чёрное. Всё это весьма таинственно, загадочно, пророчественно и может дать пищу умам, привыкшим мучиться над растолкованием пророческих писаний».