Победитель троллей

Кинг Уильям

– Мы должны им верить, – ответил Альдред, спокойно и уверенно. – Сигмар хочет, чтобы меч был найден. Мы должны верить, что бог направит наши стопы к нему.

В голосе Цауберлиха были очевидны истерические нотки.

– Альдред, если Сигмар хочет, чтобы нашли меч, почему он не помог сделать это трем твоим собратьям, которые побывали здесь до нас?

– Кто я такой, чтобы ведать побуждения Благословенного Владыки? Возможно, время тогда еще не пришло. Возможно, это испытание нашей веры. Я бы не хотел оказаться маловером. Но ты не обязан идти с нами, если ты не хочешь.

Среди

руин Феликс вновь увидел холодный зеленый свет. От этого вида у него все похолодело внутри. Он поманил Юлиса, чтобы тот подошел и посмотрел в окно. Но к тому моменту, когда бретонец приблизился, все пропало. Следопыт бросил на него удивленный взгляд.

В смущении Феликс обернулся на спорящих. "Я схожу с ума?" – подумал Феликс и попытался выбросить зеленый свет из головы.

– Господин Гурнисон, а что думаете вы? – спросил Цауберлих, повернувшись к Победителю троллей.

– Я в любом случае собирался спускаться в подземелье, – сказал Готрек. – И мне не интересно, что соберетесь делать вы. Так что оставляю ваши споры вам.

– Мы уже потеряли три четверти наших людей в пути, – сказал Цауберлих, переводя взгляд с Юлиса на Альдреда. – Что заставляет нас рисковать своими жизнями?

– А что заставляет нас бросить это сейчас, презрев святую жертву наших собратьев? – ответил рыцарь. – Если мы теперь отступимся, то все их смерти окажутся напрасными. Они верят, что мы найдем Карагул. Они охотно отдали за это свои жизни.

Фанатизм рыцаря обеспокоил Феликса. Альдред говорил слишком небрежно о людях, положивших свои жизни. Хотя в его голосе звучала спокойная уверенность, что придавало его словам немалый вес. Феликс знал, что воины всегда следуют за таким человеком.

– Ты принес такую же клятву, что и остальные, Иоганн. Если ты хочешь сейчас отречься – пожалуйста. Но последствия скажутся на твоей бессмертной душе.

Феликс сочувствовал колдуну. Он сам принес клятву Готреку, будучи очень пьяным, в теплой таверне в цивилизованном городе после того, как гном спас ему жизнь. Все опасности казались тогда такими далекими… Он покачал головой: очень легко клясться, когда ты и представления не имеешь о возможных последствиях. И совсем другое дело – хранить верность этой клятве, когда твой путь лежит в такие опасные места, как Восемь Вершин Карака.

Феликс услышал приближающиеся шаги. Затем раздался стук в дверь, и она открылась, впустив гномиху, которая стояла позади трона Белегара.

Я пришла предупредить вас, – сказала она низким, благозвучным голосом.

– Предупредить о чем? – быстро поинтересовался Готрек.

– Там, в Низовьях творятся ужасные вещи. Почему, вы думаете, мы живем в таком страхе?

– Я думаю, что вам лучше войти, – ответил Победитель троллей.

– Я Магда Фреадоттен, хранительница Книги воспоминаний в храме Валаи. Я говорю голосом Валаи, так что вы можете не сомневаться в моей правдивости.

– Верю, – сказал Готрек. – Говори свою правду.

– Во тьме бродят духи неупокоенных. – Она замолчала и обвела присутствующих взглядом. Ее взор остановился на Готреке и несколько задержался. – Когда мы впервые пришли сюда, нас было пятьсот, не считая нескольких человеческих союзников. Единственная угроза,

с которой мы столкнулись, были орки и их сторонники. Мы расчистили эту башню и верхнюю часть города, готовясь к завоеванию наших шахт. Мы спускались в Низовья в поисках сокровищ наших предков, зная, что если найдем их, то слух распространится среди нашего народа, и многие потянутся сюда.

Феликс понял их замысел. Весть о найденном кладе и впрямь привлекла бы сюда много гномов. Он почувствовал небольшие угрызения совести: ведь именно это привело сюда его самого и Готрека.

– Мы отправили туда отряд, чтобы исследовать древние места. Многое изменилось по сравнению с чертежами, которые мы помнили с детства. Туннели разрушились, дороги завалены, а новые проходы, выкопанные орками, пересекались с нашими.

– А гном Фарагрим возглавлял эти экспедиции? – спросил Готрек.

– Да, – ответила Магда. Готрек взглянул на Феликса.

– Тогда большинство его рассказов правдивы.

– Фарагрим был одержим и спускался ниже других. Что он рассказал вам?

Готрек потупился.

– Что он наткнулся на самого большого тролля, какого только видел, и убежал.

"Гномы не умеют врать", – подумал Феликс. Было невозможно себе представить, что жрица не заметила того, что он что-то скрывает. Но Магда не подала виду, что что-то не так.

Феликс мысленно перенесся в ту ночь, в таверну "Восемь Вершин" в далеком Налне, где пьяный в стельку Фарагрим рассказывал свою историю Готреку. Гном, казалось, настолько обезумел, что даже не замечал присутствия человека и возбужденно говорил на смеси рейкшпиля и хазалидского. Тогда Феликс решил, что гномы просто состязаются в рассказывании длинных историй. Теперь он не был так уверен.

– Ах, так вот что так напугало его, а мы думали, что призраки, – сказала Магда. – Однажды он вернулся из глубин… Вся его борода побелела. Он сбежал, не сказав ни слова.

– Вы говорите об ужасах Низовий? – прервал Цауберлих.

– Да. Вскоре наш дозор был напуган появившимися привидениями древних сородичей. Они выли и умоляли нас освободить их от уз Хаоса. И вот удача отвернулась от нас. Какой гном выдержит вид своего сородича, превратившегося в духа, чье сердце разрывают рыдания? Мы пали духом. Князь Белегар отправил огромный отряд, чтобы найти источник зла, но это войско было уничтожено Скитальцами глубин. Только он сам и несколько верных ему собратьев вернулись. Они никогда не говорили о том, что обнаружили там. Большинство выживших вернулись домой. Теперь в Цитадели не наберется и сотни гномов.

Краска сползла с лица Готрека – Феликс никогда не видел его в таком ужасе. Готрек бесстрашно сражался лицом к лицу с любым живым противником, но этот разговор о привидениях убавил его храбрость. "Поклонение предкам очень важно для этого народа", – внезапно понял Феликс.

– Я предупредила вас, – сказала жрица. – Вы все еще хотите спускаться вниз?

Готрек уставился на очаг. Все лица в этой комнате были обращены к нему. Феликс чувствовал: откажись Готрек от свой цели, даже Альдред может уняться. Рыцарь, казалось, готов был признать, что Победитель троллей был гномом из его пророчества.