Победитель?
Шрифт:
Столица находилась под натиском нападавших, объятая кровью и огнём. На улицах, когда — то полных света и живости, теперь простирался туманный дым, гонимый во все стороны холодным осенним ветром, производя на свет новую «жизнь» этого города.
У северных стен, которые так долго удавалось сдерживать колхидскому воинству, происходили наихудшие варианты развития событий. От нескончаемого потока солдат, который всё лез и лез на городские стены, боевой дух защитников дал сперва малую трещину. Но это было только началом, вскоре, когда враги немного ослабили натиск, подводя к лестницам с внешней стороны свои основные силы, до защитников города со спины донеслась весть о падении южных врат. Такая новость сразу же пробудила в сердцах сражающихся сильнейшие сомнения, что, если оборона уже пала, что, если город уже занимают вражеские полчища, пока они здесь еле сдерживают его натиск, используя при этом более половины всех своих сил, как в таком случае вообще
Различные мысли в головах воинов не смогли развиться в достаточной мере, ведь в следующую минуту, наплыв противников снова усилился. Полчища саранчи, их можно было сравнить лишь с этим, полчища налетевшие на северную стену, словно на свежую зелёную листву, единый порыв всей численности лаксосцев оттеснил оборону с гребня стен, буквально столкнув во внутрь как своих, так и чужих, они в конце — концов заняли пространство над главными воротами, произнося при этом практически победный крик, тогда как на каменных ступенях, ведущих на вершину гребня, развернулось настоящее побоище, когда воины по обеим сторонам буквально вгрызлись друг — другу в глотки, запарывая мечами животы, и чуть ли не поскальзываясь на вывалившихся кишках, они шагали вверх или же вниз по ступеням, готовые точно также поступить со следующим, кто стоял у них на пути.
Генерал Нортинг с невыносимым напряжением наблюдал со своей позиции за каждой смертью своих подчинённых, в такие минуты ему казалось, что он ничего не контролирует, и всё, что он может, это просто смотреть, пока солдаты решают судьбу королевства. Прямо там, внизу, где проливалась кровь, сейчас гибли и отступали солдаты Колхиды, поддержки лучников практически не было, за исключением единиц оставшихся в строю ополченцев, которые, с безумием на лицах, практически уже бросались в ближний бой со стрелами, будучи почти на ровне с отрядами союзных воинов, с каждой секундой теснили их всё сильнее, а через минуту, такие темпы грозили просто — напросто прорвать оборону, так что было необходимо отойти и перегруппироваться, сдать этот участок стены врагу, чтобы сохранить бойцов, иначе те, там так и полягут, не успев понять, откуда же к ним пришла внезапная смерть.
— Трубите отступление и перегруппировку! — в спешке решившись на этот шаг, генерал отдал приказ человеку с горном, который тут же произвёл четверной короткий сигнал, разнёсшийся по всей территории северного сектора.
ТУДУУУ! ТУДУУУУУ! ТУУУУ!! ТУУУУУУУМ!!! — втянутые в бой солдаты Колхиды были тут же выведены из прострации месива, что творилось вокруг, за считанные доли секунды распознав команду, прозвучавшую с крыши высокого здания, их мозг вновь заработал на полную, начав управлять телом в поисках путей безопасного отступления. Передовые ряды колхидцев не могли среагировать столь быстро, как это уже делали тыловики.
Втянутые в битву за собственные жизни, фронтовики передних линий с трудом могли разорвать дистанцию, возможную только когда их сзади прекратят подпирать собственные товарищи, так что благонадёжно сбежать они не смогли, так и оставшись сражаться до своей скорой и мучительной смерти под ногами вражеских штурмовиков, пока все остальные воспользовались выигранным для них временем, чтобы занять позиции возле близлежащих зданий.
Не хитрые деревянные укрепления были предусмотрены генералом как раз на такой случай, что предполагал взятие стены вражескими войсками, Нортинг не мог остаться без подстраховки, так что наскоро сооружённые бревенчатые колья, скреплённые между собой верёвками, послужили неплохой альтернативой, дабы ещё немного замедлить уже приближающихся солдат врага. Обе стороны испытывали уже значительное истощение ресурсов организма, после столь интенсивной обороны стены, у колхидских воинов осталось не так много воли в запасе, тогда как только немного уставших лаксосцев запросто обгоняли «свежие» силы, состоящие из тех, кто ещё не успел окрасить сталь своего клинка в красный. Видя отступление своего противника, лаксоские штурмовики воспряли духом, уверившись в своих силах на все сто, они уже практически были на финишной прямой к победе, самое трудное было уже позади, и оставалось только добить последних убегающих крыс, трусливо прячущихся за укрытиями…
Перед тем, как в срочном порядке сменить позицию, командующий армией, генерал Нортинг, осмотрел местность сверху в последний раз. К его удивлению, в поле зрения не оказалось отрядов дальнего боя, облачённых во вражескую униформу, но армия не могла прийти без них, а значит, что лучники противника сейчас брали южную стену, которая была их первостепенным приоритетом, Враг разделил свои силы невероятно умно, отправив сначала пару отрядов к западным стенам, растягивая изначальные силы защитников, а затем произвели мощную атаку с севера, замаскировав её под основную, но на самом деле же отправив лучников, вместе с остатками огромной армии к южным вратам, что уже не могли защитить втянутые в кровопролитный бой на севере, основные силы Колхиды.
Нортинг знал о приказе
Глава 50 / Всё потеряно?
Глава 50. Всё потеряно.?
Командир южного сопротивления обнажил клинок, бросившись помогать терпящим неудачу подчинённым. Плотные ряды всё пребывающих к построению полумесяца лаксоских войск становились всё более непреодолимыми с каждой секундой, так, что даже многочисленные жертвы со стороны собственных лучников не пугали их, главное было удержать текущую позицию, спокойно наблюдая, как колхидские защитники таят на глазах. Более тысячи захватчиков против четырёх сотен, такая диспозиция была перед началом столкновения, до атаки по флангам лаксоского построения, сейчас же эти цифры составляли менее двухсот колхидских воинов против всё тех же тысяч, что продолжали пополнять оборонительный рубеж, спускаясь со стен с ещё никем не утолённой жаждой расправы. Отряды дальнего «черепашьего» построения штурмовиков ждали дольше всех, прежде чем войти в полу — разрушенный город, и вот, наконец — то, уже наступала и их долгожданная очередь, гнев, испытываемый ими, постепенно сходил на нет, заменяясь чувством достигнутой победы, крики радости уже разносились под стенами Столицы, тогда как сотни вражеских воинов могли получить общую славу, даже не поучаствовав в самом сражении. Большинство из лаксоских воинов даже помыслить о таком не могли, что прежде, нежели они переберутся через стены, их клинки не то что ещё не будут окроплены кровью, дак ещё и город за них уже возьмут! Однозначно, это был крайне удачный день, всё, что от них потребовалось, это слегка понервничать, а теперь и их совесть чиста, и цель достигнута, да и плюсом ко всему ещё и пиршество впереди.
— ЭХЕЕЕЕЕЙ!!!! — радостно вторили возгласы боевых товарищей лаксоского наступления, когда им со стены подали знак, о том, что сопротивление Колхиды сломлено, а размашистые мощные кулаки разом полетели вверх, приветствуя павших, и салютуя доблести выживших товарищей.
— Отступайте!! НАЗАД!! — кричал раненый командир по внутреннюю сторону южных стен, из последних сил отбиваясь с горсткой воинов в первом ряду от уже побеждающих захватчиков. Самые сильные колхидские воины из ветеранской половины королевского полка теперь прощались со своими жизнями, выигрывая немного времени для оставшихся в живых сотоварищей, которым было приказано отходить во что бы то ни стало. — Защищайте короля вашу мать! ПРИКАЗЫВАЮ!! — видя, что молодые всё ещё неумолимо рвутся в бой за своими наставниками, с каждой секундой пополняя ряды павших, командующий взревел на них из последних сил, словно истекающий кровью лев. На этом рубеже было всё потеряно, лучники более не прикрывают их со спины, а это значит, что всех их убило фронтовое наступление воинов Лаксосии, и те, вскоре вернутся и ударят им в спину. У оставшихся в живых был лишь один вариант, отступать сквозь окружение, стараясь пробиться к центру города, и занять оборону у королевского дворца, а может, если повезёт, даже объединиться с северными силами, и всё же отбить эту злосчастную южную стену! Командующий смел надеяться в глубине души, что главные северные ворота очищены от сил противника, ведь там сражались лучшие колхидские воины, натура человека продолжала теплеть в груди надежду на лучший исход, но реальность была совсем иной.
Даже если простой человек, работающий всю жизнь в поле, проходил всевозможные тренировки и обучения воинскому ремеслу, даже если удача этого человека была на высоте, и он успешно выжил после десятков военных конфликтов, принимая в них непосредственное участие, а личность его обрастала слухами и легендами, он всё равно, не смотря ни на что, был всего лишь простым человеком.
Да, всё было именно так. Армия и сотни боёв не делали из человеческого ничтожества, неуязвимого бога, всё вышеперечисленное давало лишь полезный опыт, с огромной долей самопознания, а также верой, верой в собственные возможности, преодолев страх, любой был способен на великие дела, но никто не отменял трудностей на пути к их свершению, солдат не приобретал выносливость и волю физическую, он, скорее, психологически мог воспринять ту или иную трудность куда более гладко, нежели нетренированный человек.