Победители чудовищ
Шрифт:
— Здесь от меня больше пользы…
— Ну и ладно.
Он подошел к ней вплотную и теперь смотрел поверх ее головы в туман, на багровые отсветы из двери Гримовой кузницы.
— Об одном только прошу, — негромко сказал он. — Держись от меня подальше. Хорд хочет захватить Дом, он мечтает унизить нас — но в первую очередь ему нужен я.
— Откуда ты знаешь?
— Да уж знаю. Я себя сам так чувствовал, когда погиб Бродир. Вот и Хорд теперь настроен так же. Он живет по древним правилам. Главное — месть. Если он доберется до меня, его это устроит. Послушай, Ауд… нет, помолчи минутку и просто послушай! Ты спрашивала, сработает ли мой план, — так вот, я до сих пор этого не знаю. Но если он не сработает… в смысле, если оборона не устоит… я не позволю им ворваться сюда. Я лучше сам выйду к Хорду.
— Что? Ты выйдешь из Дома? — В ее голосе слышались недоумение и тревога. — Он же тебя убьет!
— Ну, по крайней мере, попытается.
— Да, если ты имеешь в виду, что он попытается разорвать тебя на куски, ты, несомненно, прав! Не дури, Халли!
Он раздраженно ответил, по-прежнему не глядя на нее:
— Я ведь тоже не буду стоять сложа руки, верно?
— Халли! — Она схватила его за руку. — Ты не сможешь сражаться с Хордом! Мы же это обсуждали. Даже если, допустим, вы сойдетесь один на один, у него меч, а у тебя, — она указала на нож у него за поясом, — у тебя эта свинорезка. От тебя и мокрого места не останется!
Халли скрипнул зубами и наклонился к ней.
— Да не собираюсь я с ним сражаться! Зачем мне с ним драться, когда есть другие существа, которые могут сделать это вместо меня! Ты знаешь, о ком я говорю.
Он мягко отстранился.
— Слушай, мне надо сходить в кузницу, убедиться, что у Грима все готово.
Воцарилось молчание. Ауд все не отпускала его руку.
— Ауд…
— Ты имеешь в виду… — И внезапно она негодующе воскликнула: — Ну и как ты собираешься его туда заманить?
— Он ведь хочет отомстить мне, так? Думаю, я сумею заманить его туда. Если все время будет такой же туман, как сейчас, он и не поймет, где находится, пока не станет поздно. Ладно, мне сейчас не хочется об этом говорить. Мне надо…
— Халли, — сказала Ауд, стиснув его рукав, — это самый скверный план, о каком я когда-нибудь слышала! А что будешь делать ты сам, когда туда доберешься?
— Ну, там же есть утесы. Заберусь наверх, подальше от земли. Троввы теряют силу, когда…
— Теряют, но не настолько же! Героев-то они все равно убили, помнишь?
— Ну да, план не идеальный.
— Это еще мягко сказано! Есть тысяча причин, почему он может не сработать.
— Ну что ж, будем надеяться на лучшее! — отрезал Халли. — А теперь оставь меня в покое. Я иду в кузницу. Можешь идти со мной, можешь остаться тут, как хочешь.
Они молча вышли во двор. Халли шел впереди, Ауд чуть поотстала. В кузнице Грима ярко пылал горн. Грим, Унн и еще человек двадцать сидели или стояли, напоминая сборище демонов. Каждый держал при себе то, что выбрал в качестве оружия. У Грима на коленях лежала его кувалда. У Унн был узкий кривой нож, которым обычно соскабливали жир со шкур.
Когда Халли вошел, все зашевелились, выпрямились, повели плечами, демонстрируя готовность к действию.
Халли кивнул им.
— Все готово. Теперь осталось только…
Не успел он это сказать, как издали донесся короткий пронзительный свист. Потом другой, более глухой. И почти сразу же послышались крики, вопли и другие беспорядочные звуки.
— Хорд не заставил себя ждать, — усмехнулся Халли.
Двадцать человек похватали оружие и вскочили на ноги; по стенам, озаренным багровым пламенем, заметались черные тени.
Халли уже выбежал во двор. Свистели сразу с трех сторон. Халли и Ауд бросились бежать, остальные защитники тоже. В считаные секунды они рассыпались по двору.
Глава 26
Внезапно шум рытья из шороха превратился в рев, и из земли вдоль подножия косой скалы хлынули наружу троввы, осыпая воинов землей и протягивая к ним свои цепкие пальцы. Свейн и прочие сделали еще шаг назад, вверх по скале, ибо знали, что троввы слабеют, когда не касаются земли. И вскоре они услышали скрежет когтей о камень.
Тогда они, хоть ничего и не видели, принялись изо всех сил орудовать мечами и услышали, как несколько отрубленных голов упали и покатились по скале. Однако же когда убитые троввы рухнули, из взрыхленной земли тотчас же выбрались новые, а за ними еще и еще, и они все лезли и лезли на скалу, клацая зубами и протягивая тощие лапы.
Самые громкие крики слышались с восточной стороны, где сидел в засаде Лейв. Халли несся впереди всех, за ним бежал Грим и еще четверо. Оглянувшись, Халли увидел, что Ауд среди них нет: она бросилась куда-то еще.
Через двор, сквозь наползающие пальцы тумана Халли выскочил в переулок. Фонарь бешено мотался у него в руке, но от света было мало проку: он сразу терялся в клубящейся белизне. Халли отшвырнул фонарь в сторону.
Впереди слышались глухие равномерные удары и крики боли.
Халли сунул руку за пояс, выхватил длинный нож.
Туман расступился; они были на месте.
В конце переулка была натянута сетка, какой обычно ловили кроликов на лугах, с утяжеленными углами, таким образом, что она перекрывала выход во двор. Перед сеткой стоял Кетиль, сын Грима, с узловатым посохом в руке, наблюдая за кем-то, бьющимся в сетке. Как раз когда Халли подбежал, внутри ловушки мелькнула незнакомая бородатая физиономия с раззявленным красным ртом. Пальцы впились в веревки, пытаясь их порвать; Кетиль ткнул в физиономию своей дубинкой, человек взвыл и исчез.
Халли отступил назад, окинул взглядом крыши но обе стороны переулка. Он увидел людей Лейва, которые все это время прятались в засаде. Они швыряли вниз, в переулок, камни, тыкали туда вилами и мотыгами и добросовестно работали цепами. Затем вниз хлынуло содержимое чанов Унн. Из темноты доносились страдальческие вопли.
— Кетиль, сколько их там? — спросил Халли.
— Всего человек шесть или семь. Мы и по ту сторону сетку сбросили, чтобы они не могли выбраться.
Кетиль ухмылялся. В его глазах искрилось мрачное веселье.